Раду Hор - Путь к звездам

И он уселся поудобнее, прижавшись спиной и опершись головой о соседний, более высокий камень.

— Какая тишина! Вот где настоящий отдых нервам для нас, жителей столицы.

Сон незаметно подкрался к нему.

Он заснул, и уже во сне, резким движением повернулся поудобнее боком. Аппарат, механически регулировавший внутреннюю температуру защитной одежды, ударился при этом о камень и перестал работать. Профессор слышал во сне какой-то стук, но не отдал себе отчета в том, что произошло.

Четырехчасовый день был закончен. Тотчас после захода Солнца вся поверхность планеты утонула во мраке, и очень скоро температура упала с +99° на -108°.

Смертельный холод ночи начал проникать сквозь защитную одежду профессора.

Но он не проснулся. Ему снилось, что он где-то, очень далеко, в области вечных снегов. Дивное северное сияние играло на небе. Все цвета радуги горели, переливаясь от пурпурно-красного тона до фиолетово-синего, переходили в изумрудный, а затем в ослепительно оранжевый, и то погасали, то снова разгорались ярким пламенем.

Потом вдруг чудесная игра красок прекратилась, и профессора поглотила непроницаемая тьма. Аурелиан Добре проснулся. У него страшно болела голова, он попробовал было встать, но не смог. Перед глазами поплыли фиолетовые пятна. Он задыхался, чувствуя, что падает с неописуемой быстротой, и потерял сознание.

Джордже Скарлат только что вышел из убежища и напрасно пытался что-нибудь разглядеть в густом ночном мраке, спустившемся на Коперник.

Он вынул и зажег электрический факел. Ярко-белый луч света прорезал тьму. Он обвел факелом вокруг себя, и пучок лучей выхватил из ночи широкий круг суровой и бесплодной поверхности астероида.

Около теплицы, на голых камнях виднелось какое-то пятно, что-то коричневое, хотя было бы естественно, чтобы там ничего не было, особенно в этот час ночи.

«Что это может быть?» — задал себе вопрос ученый и направился туда.

На половине дороги он заметил какой-то свет, приближавшийся, как ему казалось, с правой стороны. Он обернулся. В нескольких метрах от него ярко вспыхнул фар мотоцикла Анны Григораш.

— Куда вы, товарищ Скарлат? — спросила девушка.

— Взгляните туда, видите? Там, около теплицы, что-то лежит… Как будто на скале.

Через несколько секунд, они уже были там.

— Профессор Добре! — испуганно вскрикнула Анна.

Старик-ученый лежал без чувств.

Скарлат нагнулся над неподвижным телом и пощупал его.

— Костюм замерз. Должно быть испортился регулирующий температуру механизм. Странно! Как он-то не почувствовал? О чем думал? Надеюсь, что с ним ничего не случилось.

В то время, как Скарлат осматривал тело ученого, Анна, ничего не говоря, начала снимать свой собственный регулирующий температуру аппарат. — Нет, это дело не по вас, — остановил ее решительным движением Скарлат и, сняв свой аппарат, приладил его к костюму Добре. Согревающая жидкость тотчас же начала циркулировать в защитной одежде.

Но тело профессора оставалось окоченелым, как прежде.

— Вы лучше поторопились бы войти в убежище, товарищ профессор, а не то у нас будет два замерзших человека. А я довезу профессора.

Ученый чувствовал, как мороз все сильнее и сильнее пробирал его сквозь толщу костюма, но не согласился на предложение девушки.

Он поднял Добре и на руках донес его до дверей убежища. Анна открыла двери, и они вошли в шлюзовый отсек коридора.

Спустя несколько секунд, больной лежал в кровати в медицинском кабинете.

Его поспешно раздели. Тело его было как деревянное, а конечности посинели. Сердце билось едва слышно.

— Я ему сделаю укол кофеином, — сказала женщина-врач.

Затем она обложила его спиртовыми компрессами, и, после облучения тела лучами V N, кровообращение совершенно восстановилось.

Астронавты сгрудились у дверей медкабинета, с нетерпением ожидая результатов медпомощи. Спустя четверть часа биолог, наконец, открыл глаза.

— Где я? Что со мной? Что это? — прошептал он. — Теплица… мои растения… Пустите, я должен идти… посмотреть… Я еще не кончил!..

Он попытался подняться, но тотчас же отказался от этого, так как каждое движение вызывало у него невыносимые боли.

— Лежите спокойно, профессор. Так будет лучше, — сказала ему женщина-врач. — Ваша теплица цела и сохранна. Не беспокойтесь ни о чем!

И она поспешила сообщить всем добрые вести:

— Пришел в себя… Вероятно, он не долго пробыл на морозе. Ткани целы. Несколько дней лечения и отдыха, и он встанет на ноги.

Сабина Турку занялась Джордже Скарлатом, который довольно серьезно пострадал от мороза.

Члены экспедиции снова занялись своими делами. Лина Григораш отправилась в свою лабораторию, где, опорожнив мешок собранных ею образчиков горных пород, она заботливо разложила их по разным полотняным мешочкам, а затем принялась по очереди изучать при помощи различных аппаратов.

Бутару и Чернат обсуждали случай с Добре.

— Видишь, Вирджил, к чему может привести недостаток внимания? Ведь мы его чуть-чуть не потеряли. Непременно надо приучить людей к большой осторожности и чтобы они все время помнили, что они находятся в условиях, которые в корне рознятся от условий жизни на Земле. А что ты скажешь о Скарлате? Если бы не он, бедный Добре…

— Так и знай, его жест разоблачил в нем такие стороны характера, которых мы совершенно не знали. И его манера работать резко отличается от той холодности, которой он себя окружал прежде. Погляди, он что-то написал в нашем «Судовом журнале». Закончил и уходит… — Чернат подошел к большой, переплетенной в кожу книге, и прочел несколько строк, занесенных в нее рукою ученого:

«…Добре спасен. Ему повезло… Без сомнения, мы проходим теперь через целый ряд очень интересных, единственных в своем роде переживаний. Но кто знает, справимся ли мы так же легко с трудностями, которые нас еще ожидают впереди…»

— Что ты на это скажешь, Матей? Ох и упрямый же этот человек! Видит все в черном свете и хоть что тут!

— Ничего не поделаешь! Существует одна единственная возможность — доказать ему, что всякую трудность можно победить. Я, так же как и он, не сомневаюсь в том, что нам придется столкнуться с бесчисленными опасностями, но не сомневаюсь, что мы благополучно минуем их.

На следующее утро началось сооружение вращающейся камеры. Монтаж сборных частей был закончен за несколько часов, и члены экспедиции решили ее тотчас же испробовать.

Особенно настаивала на спешности этой постройки Сабина Турку.

— Наши организмы должны хоть время от времени чувствовать себя как на Земле, — говорила она. — Эта вращающаяся камера даст нам ощущения, в которых мы нуждаемся.

Они расселись по четыре человека на стульях внутри вращающейся камеры, которая имела круглую форму. Их головы прикасались к центральной оси, а ноги соприкасались со спинкой.