Раду Hор - Путь к звездам

— Прекрасная мысль! — одобрил Добре. — Давайте лодку из ракеты.

— Не торопитесь, товарищи, — остановил их Бутару, — у нас еще столько дела, надо провести еще ряд исследований… да и нельзя оставить одну ракету.

— Матей, пожалуйста, — настаивала Анна, — ведь дело идет о короткой прогулке. Я обещаю, что мы не будем слишком много отдаляться.

— Ладно, если уж вы так на этом настаиваете, отправляйтесь, — разрешил нехотя Матей. — Что меня касается, я остаюсь с ракетой и буду продолжать исследования. Еще раз — пожалуйста, постарайтесь не запаздывать.

Не успел он закончить последних слов, как все уже бросились собираться в дорогу.

Бутару молча вернулся в ракету, чтобы помочь им в их приготовлениях. Пневматическую лодку вынули из серебристого корпуса «Чайки». Легкое нажатие на кнопку, и сжатый воздух, свистя, потек из резервуара в полость лодки.

Скоро легкое судно уже покачивалось на темных волнах реки. Астронавты погрузили переносное исследовательское снаряжение, два-три необходимых инструмента и лучевое оружие. Затем все расселись в лодке.

Немного позже лодка быстро неслась вперед и наконец исчезла за поворотом бокового канала.

Матей остался один. Глубокая тишина, окружавшая его, прерывалась только таинственным журчанием воды. Он принялся за работу и начал с проверки исследований, сделанных сейчас же после посадки. Затем, установив на скале ультрачувствительный сейсмограф, наново проверил колебания коры планеты. На ленте показалась прямая полоса.

«Марс, и в самом деле, очень старая планета, — подумал он. — Кажется, что кора его совершенно застыла».

Барометр показывал атмосферное давление в 142 миллиметра, то есть немного ниже, чем то, которое они констатировали тотчас после посадки.

Записав полученные данные. Матей принялся изучать атмосферу. С помощью автоматического анализатора, он установил ее точный состав, определил пропорцию азота, кислорода и углекислоты. а затем измерил концентрацию содержащейся в ней пыли.

Один за другим заработали и другие аппараты: анемометр, специальный рефлектометр, пружинный термометр и гигрометр, которые делали автоматические записи на узеньких лентах.

Часам к пяти пополудни, Матей почувствовал голод. Он перекусил на скорую руку и снова принялся за дело

Он начал с измерения скорости течения воды и анализа ее состава. Затем словил несколько водяных животных для Добре.

Записав собранные данные и разложив ленты с записями различных аппаратов в специально для этого приготовленную картотеку, он почувствовал усталость и прилег на небольшой горке.

Время пролетело незаметно. Вечер спустился над листвой деревьев. Астроном лежал и глядел на небо. Земля казалась сверкающей звездой. Для Марса она была вечерней и утренней звездой, так само, как Венера для жителей Земли.

«Кажется такой же величины, как Юпитер, когда на него смотришь с Земли», — подумал Бутару. И, поднеся бинокль к глазам, ясно разглядел фазы некоторых светил, искрящихся и горящих на небе Марса. Земля и Луна были похожи на серп; от Венеры была видна только половина ее маленького диска.

«А где же спутники Марса — Фобос и Деймос?»

Для невооруженного глаза спутники Марса казались не серпами, как Земля и Луна, а только двумя светящимися точками.

Фобос светился сильнее, чем планета Венера, наблюдаемая с Земли, в то время как Деймос — очень слабо, вследствие гораздо большего расстояния от Марса.

Молодой ученый взглянул в бинокль. Теперь сателлиты были видны, как два диска. Проследив их некоторое время, он смог различить их фазы.

Он вошел в ракету и направил телескоп «Чайки» на Фобос, сателлит, на котором они останавливались перед посадкой на Марс. Перед ним была снова поверхность спутника Марса, неприветливая, с резко очерченными, острыми контурами. В окуляр можно было видеть и золотистый треугольник с его сферой, который теперь ослепительно сверкал.

Следя за сателлитами, Матей заметил очень интересную подробность. В то время как Деймос двигался с востока на запад, как и все другие светила на небе Марса, Фобос совершал обратный путь — с запада на восток.

Объяснение этого явления было известно молодому астроному. У Фобоса скорость была так велика, что он гораздо скорее обходил Марс, чем это светило вращалось вокруг своей оси. Таким образом, хотя Фобос и двигался в том же направлении, как и Деймос, наблюдая его с Марса, казалось, что он вертится в обратном направлении.

Как быстро пробегал небесное пространство этот сателлит! За один лишь час Фобос прошел шестую часть неба.

Матей Бутару отошел от телескопа и снова вышел из ракеты. Подойдя к краю плато, он увидел перед собою рукав реки.

«Который может быть час? — Матей взглянул на часы. — Уже более двух часов, как они должны были бы вернуться. Наверное, случилось что-нибудь непредвиденное».

Матей сильно раскаивался в том, что допустил эту необдуманную прогулку.

Стояла глубокая ночь. Растительность сверкала каким-то голубоватым фосфорическим светом. И трава, и мхи, и кусты, и деревья казались залитыми серебром.

Вдруг молодому ученому показалось, что он видит легкий пар над водой. Сперва он подумал, что это обман зрения. Свет, распространяемый растительностью, утомлял глаза, и молодой ученый зевнул несколько раз подряд. Сказывалась усталость целого дня напряженной работы. Он сел на камень и, сидя с закрытыми глазами, не переставал думать о своих товарищах, которые почему-то опаздывали. При мысли об Анне он почувствовал легкий укол в сердце. Что если она в опасности? Ей-то он вполне доверял, но там был и профессор Добре, такой непредусмотрительный и готовый бежать за всякой букашкой, случайно встретившейся ему по дороге.

Он только что решился немедленно отправиться на поиски своих спутников, как вдруг произошло что-то очень странное. В ушах у него зашумело, и по всему телу разлилась какая-то слабость, против которой было невозможно бороться. Он успел еще взглянуть вокруг сквозь опущенные ресницы и ему показалось, что он погружается в какое-то зеленоватое облако, сквозь которое было видно только фосфорическое поблескивание растительности.

«Может быть, это какие-нибудь токсические газы, — подумалось ему. И он с беспокойством заметил, что впопыхах не застегнул перчатки. — Неужели же соприкосновение моих рук с этим газом вызвало у меня такое сонное состояние?»

Он хотел войти в ракету, сделал несколько шагов, но какое-то оцепенение делало все его тело тяжелым, как свинец.

Он задремал, и сон его мешался с проблесками сознания, что он спит и что не следовало бы засыпать. Ему снился странный сон. Как будто бы он снова находился в таинственном голубом дворце посреди леса. Из прозрачной сферы беспрестанно била струя прозрачной жидкости, заливая ступени, а он старался ее остановить, прижимая ладони к маленькой дырочке. Но вода протекала сквозь пальцы… Вдруг вблизи его послышался шум. Он быстро повернулся. На него смотрели два оранжевых глаза, пристально следившие за его движениями. Резкий холодок пробежал у него по спине, и он сразу проснулся. Оглянувшись вокруг, он сперва подумал, что ему продолжает сниться. В нескольких метрах от него неподвижно стояли два существа, окутанные зеленым облаком.