Райдо Витич - Зелёный патруль

Чиж замер с открытым ртом. Что-то спросить надо, — понимал, но сознание кульбит сделало и все вопросы начисто вымело.

— Не веришь? Понять еще не можешь и принять, — поняла Стася. Потерла шею — душно что-то, дурнота и боль никак не отпускают. И надо было восьмерке ее об стену плечом грохнуть? Теперь хоть обратно в лазарет на милость Рыгова сдаваться. — Странно, правда? — глаза прикрыла — плыло перед ними, мелкими искрами вспыхивало. — Я когда тебя переправляла, подумала еще, не в нашу ли группу тебя направят? Арбат погиб за три дня до того. Глупо. Трассеры выбраться не могли. Они трассы прокладывают, та еще работка, первопроходцы. Как правило, они и застревают во времени… Вытащили, «зеленка» уже была, а тут змея со спины на Арбата кинулась, в шею впилась. Вместе с ней и приземлились. Арбат ее придавил, а сам… контроль бы не проходили, может и выжил бы… Глупо. Но такое на каждом шагу. Нормальная работа, обычная. У вас как? Погибни, а задание выполни и никто не думает: умрет или нет. Некогда и незачем. Главное сделать что надо, долг свой выполнить. У нас тоже самое… Когда сделаешь — на душе хорошо, вроде не зря ты живешь, не зря… И когда не один, а вдвоем возвращаешься — почти счастлив. А когда из шести четверо, или в боксе уже дома на твоих глазах из-за какой-то гадской твари неопознанного вида твой товарищ умирает… Мы не защищаем Родину, как вы, но у нас не менее благородная миссия, мы людей спасаем, науке помогаем, прогрессу, будущему. Видишь ли, будущее понятие гипотетическое, его каждый из нас делает из настоящего, а настоящее это миг, даже меньше. Что ты в этот миг подумал, каким себя, свое будущее нарисовал, то и получил. И чтобы светлое оно было, для всех хорошее, исследуют прошлое. Оно — главный источник будущего. История — книга перемен и предсказаний. Время — великое открытие, почти живое существо, чувствующее, думающее, принимающее или отвергающее тебя, других, идеи, открытия. Это программа, матрица на которой будущее базируется, а настоящее тот изолятор, который либо добро даст, либо отмену произведет. Как же проще тебе объяснить? — Стася говорила, лишь бы говорить, за слова цеплялась, логическую нить беседы выстраивая, и, вроде отступал дурман в голове. — Ну, давай тебя возьмем: жил ты по инерции, чужой — не своей. Учился, воевал. Долг выполнял. Здорово. Но как произошло, что ты в спецназ попал? Дядя толкнул, папа пристроил? Нет. Ты сам себя запрограммировал. Насмотрелся фильмов, проникся идеей крутых и благородных парней и по их шаблону начал строить свою жизнь. Шаблон не твой, а жизнь твоя. И то, что тебя в том ауле положить должны были — тоже твое. Наверняка сидел как-нибудь в курилке и вдруг подумал: а вот умру, что тогда будет? И представил, как геройски погибаешь в бою. Потом забыл о том, время дальше побежало, только как вода, уже с программой действий и всеми событиями тебя к аулу и славной геройской смерти подталкивая, как ты хотел. И неважно что ты не понимал, что сделал, важно, чтобы люди вообще понимали, что делают, о чем думают. Мысль материальна, она связана со временем и пространством. Некоторые идеи актуальны веками, некоторые же открытия веками не поняты и не приняты. Сложная система, за раз не объяснишь, но вкратце, просто звучит: " думай о хорошем" даже если очень, очень плохо, все равно думай только хорошее и планируй только положительное, а еще уважай время. Его не вернуть, потому что тебя того, тоже не вернуть, а ты был и свое клише во временном потоке оставил, и по нему могут пойти другие и придут в тот же аул. Ты погибнуть хотел. Надоело все, девушка бросила или еще что случилось, а вместе с тобой погибли бы твои товарищи. Всех бы вас там положили. И вроде ты не причем, а ведь именно ты виновник их гибели был бы… Вот так, товарищ Чижов Николай Валерьевич.

Мужчина молчал, обдумывая услышанное. Что-то складывалось и укладывалось, что-то отвергалось и возмущало, а что-то поражало, а в общем получалась пока сумятица из чувств и мыслей. Невеселых большей частью.

— Я больше не вернусь?

— Нет. Ты погиб.

— А ребята?

— Живы.

— Твоя работа? — покосился.

— Наша. Рутина. Не ты первый. Если есть выбор — выбирай жизнь. Если нет — смерть. А между собой и другими — выбирай других. И запомни — каждая секунда, это целый мир, это огромные возможности, которые ты либо используешь, либо бездарно потратишь. В нашей работе секунда стоит чужой жизни, а то и жизней.

— Вы путешествуете во времени?

— Да.

— Где бываете?

— Куда кинут. Это не так увлекательно, как тебе кажется. Это очень тяжелая, кропотливая работа, не видная. У нас не кидаются на амбразуры, все круче и пошлее. И скучать нам некогда. Поработаешь, поймешь цену времени, а значит жизни, радоваться любой мелочи научишься, любую свою проблему ерундой считать начнешь. И правильно, нет ни бед, ни проблем, кроме тех, что мы себе планируем и придумываем. Все легче и тяжелей, проще и сложней. Но это ты сам понять должен.

И шею опять потерла — жарко, душно.

— Тебе плохо?

— Да уж, помял ты меня, кавалер.

— Извини. Давай позову кого-нибудь.

— Сама.

А встать не может. И удивительно — как сил на разговор хватило?

Чиж, заметив, что женщина совсем плоха, вскочил, в дверь забарабанил.

Иван дверь открыл, кивнул подбородком: что надо? Мужчина на женщину покосился. Федорович глянул и подскочил к Стасе, подхватил на бок заваливающуюся.

— Ну, ты фрукт! — бросил зло бойцу.

— Да я вроде… — и смолк: что говорить?

— Нормально, — прошептала Стася.

— Вижу, — хмуро бросил Иван, на руки ее поднимая.

— Чиж не причем, — заверила.

— Так и подумал, — одарил мужчину неприязненным, подозрительным взглядом. И кивнул нехотя, видя что тот присмирел. — Давай вперед, поможешь.

Дневальный возмутиться хотел, но капитан отрезал:

— Он со мной.

— Товарищ капитан, не положено…

— Ты мне подиктуй!

Парень смолк, губы поджал, но перечить не стал. Открыл двери в соседний коридор, пропуская троицу. «Зеленые» все, как отмороженные, свяжись с ними — беды не обберешься.

Следующую дверь открыть было некому.

— Помоги, — попросил Федорович Чижа. — Жетон.

Николай взял жетон с груди капитана и, не снимая, благо цепочка достаточная, как резина эластичная, вставил в настенный сканер, предварительно оглядев. Память у него феноменальная, запоминается все быстро, вот и бирка мгновенно в память врезалась. Странная, пожалуй, можно Станиславе верить, из будущего. Материал не понятный — то ли пластик, то ли металл какой-то, то ли вовсе — стекло. Плотная, твердая, прозрачная, на ощупь гладкая. На одной стороне голографический отпечаток пальца, фото лица, снимок сетчатки глаза в маленьком квадрате, личный номер, данные отдела, звание, фамилия, имя, отчество. На другой зеленый лабиринт. Но кроме жетона на цепочке еще капсула, похожая на пулю висела.