Райдо Витич - Игры с призраком. Кон третий.

— Лучше помолчи, а то руки чесаться начинают. Так бы и зачистил всех и здесь и там. Нафиг!

— Потерпи, сейчас ассортимент боксерских груш придет — выпустишь пар.

— Тише, — попросил Кирилл. Ему послышался шум, треск валежника. Идут?

Так и есть: из леса тенями скользили одетые в черное воины, с мечами на изготовке.

Друзья стояли и смотрели не шевелясь — ближе подпускали.

— Ну, что, не поминайте лихом? — хохотнул Пит, вытаскивая меч.

— Чему ты радуешься придурок? — процедил Крис зажимая рукоять меча в руке и вставая в стойку.

Черные полукругом встали по краю косы, глядя со страхом и недоумением на четырех ненормальных, полуголых гигантов с мечами. И это воинство Бога Грома? Боги? Ха!

По рядам пробежал нервный смешок — надо же как-то приободрить себя?

Ричард вытащил мечи и шагнул к лютичам: как же он ждал этого момента!

— Кто главный?! — громыхнул. Воины отшатнулись. На минуту воцарилась тишина. Потом, осторожно ступая по песку, к королю подошел крепкий мужик:

— Ну, я, — протянул и хотел имя назвать, да Ричард его оборвал:

— Плевать мне как тебя зовут.

— А ты… Гром? — растерялся мужчина.

— Гром, — заверил и с рыком бросился на него.

— Разделились! — рявкнул Пит и пошел на тех, кто был прямо перед ним, Кирилл на тех, кто справа, Крис на тех, кто слева. Черные рванули навстречу. Лязгнули мечи, встречаясь, и пошла для кого забава, для кого серьезная битва.

В это время на пике Вышаты стоял горец и внимательно наблюдал за чудной картиной: две блестящие штуки, такие же, как та, что забрала Халену, зависли над замком росков и начали плевать огненными шарами. Бух, бам — замок разметало за пару секунд, выжгло до края леса всю местность.

`Странные вы Боги, ох и странные'…- посмотрев на удаляющийся в небо планер, подумал Дейн. Это что получается? Сначала забирают Халену, потом отдают лютичам, а теперь палят росков. Против последнего он ничего не имел, но планы Богов понять хотелось. А не получалось.

Закомура, однако.

Ричард рубился безжалостно и хладнокровно, усыпая песок телами, лез в гущу рыча, шел как таран, и хоть бы один неприятельский клинок задел его, хоть бы один удар достал. Друзья не отставали — развели бурную деятельность и просто косили лютичей: Пит со смешками да прибаутками, Кирилл молча и методично, Крис шипя и фыркая.

— Веселуха, — получив лезвием по плечу, хохотнул Пит.

— Фланги держи шут! — проворчал Крис, всаживая острие в бок ретивого, что со спины к Питу подошел. Глянул — Кирилл рядом с Ричардом — и то хорошо. А ведь теснят — не устоять. На азарте да злости долго не удержишся. Где же десант? Заснули, что ли или зависли где?

Ричард отпихнул лютича в гущу товарищей и прошелся лезвием как серпом вокруг. Четверо охнули, отстраняясь, раны зажали и рухнули, а двое молча свалились. Но толк? Другие, переступив через раненых, на короля пошли.

Кирилл видя, что Ланкранца зажимают, прикрыл его со спины. Но все равно ясно — не устоять. Шерби улыбнулся: ничего. И принялся сильнее и яростнее теснить лютичей, раздавая удары налево и направо, без передышки работая мечом, то клинком, то рукоятью в лоб.

В небе громыхнуло, и ринулся ливень на головы воинов, смывая с них пот, кровь, понес добычу ручьями в реку. Песок стал вязнуть под ногами, одежда лютичей мокнуть, делая неповоротливыми, но их словно саранчи — не счесть, а друзей всего четверо. Ричарда уже посекли, по плечу да по ребрам лезвием прошлись, Кирилл по шее клинком плашмя, да рукоятью в скулу схлопотал, но стоял на смерть, мотая головой, мечем размахивал — прикрывал короля. Крис вымотался и уже не шипел — орал чудные ругательства, вводя лютичей в замешательство. Пит хохотать перестал — скалился только да кривился. По лицу кровь вместе с дождевой водой стекала.

Погибли бы, спору нет — навалились на них толпой черной — где, кто не разберешь. Но в тыл десант ударил, смел ряды лютичей. Пошел навстречу королю, только вспышки лазерников замелькали.

Ричард тяжело дыша всадил меч в живот лютича и резко выдернул. Тот рухнул.

Последний.

Король шатаясь оглядел поле боя, друзей, измотанных, пораненных и шагнул к Крису:

— Зачем?

— Извини Рич, я о наследниках думал, — бросил, оттирая меч о рубаху мертвого лютича. — Мысль, что они останутся сиротами, мне не понравилась.

— Я же просил!

— Что ты просил?! Умереть захотел?! А детей кто воспитывать будет?! Я?! Дед?! Может, вон дядя Пит?!! — заорал в лицо друга. Ричард еле сдержался, чтоб не ударить его, но разобраться — за что? И пошатываясь, отошел к берегу, осел, подставляя лицо струям холодного ливня.

— Прав он, — подошел к королю Кирилл, воткнул меч в песок. — Хватит смертей. Река вон уже розовая от крови… Анжине бы это не понравилось, и что ты детей оставляешь, тоже.

Ричард зажмурился: что он может им сейчас дать? Выжженный, вымороженный, полумертвый от горя. Но Кирилл прав — у него есть обязанности и долг.

— Прости, — прошептал в небо, обращаясь к Анжине. — Я найду Паула, милая, и приду к тебе. Подожди немного…

Тяжело поднялся и нехотя кивнул:

— Возвращаемся.

Пит и Крис синхронно воткнули свои клинки рядом.

— И пусть никто не смеет их трогать. Останутся как память об Анжине. Памятник, — тихо сказал Пит разглядывая ряд мечей с разными рукоятками и крестовинами.

Ричард посмотрел на них и воткнул свой именной меч с узорной, дорогой рукоятью чуть выше остальных.

— Анжина.

— И мы. Вместе, — кивнул Крис.

— Закрепить бы надо, — потер затылок Кирилл.

— Стен, — позвал король сержанта и приказал. — Закрепишь.

— Сделаю.

Ричард бросил прощальный взгляд на местность, посмотрел в небо:

— Улетаем. Здесь нам больше делать нечего. Нужно найти Паула.

Глава 11

Звездолет шел курсом на Мидон.

Кирилл потирая затылок мучил себя раздумьями, поглядывая в иллюминатор:

— Почему Паул выбрал именно Лефевр? Почему не Хосту — соседнюю. Она необитаема. Почему?

— Потому что сволочь, — вгрызся в грушу Пит.

— Логично, — хмыкнул Крис, расхаживаясь по каюте.

— Ума не приложу, что это значит, но ведь значит.

— Было бы что прикладывать, — опять вставил свое веское слово Крис.

— Слушай ты!! — рявкнул Пит, промычал что-то из серии сказать хочу и много да словарного запаса не хватает и бросил. — Хватит скалится и перед глазами маячить!

— Не ори, — покосился на него граф, но бродить перестал — плюхнулся в кресло.

Кирилл вздохнул: непривычно видеть Пита хронически раздраженным, а Криса настолько послушным. Семь дней уже эту картину наблюдает и чем больше видит, тем сильней впадает в уныние: что дальше-то, как? Всё и все изменились и летят, словно не в звездолете, а в саркофаге, большом могильнике на пятьсот персон, в котором нет ни смеха, ни улыбок, ни приветливых фраз. И людей тоже нет — призраки. Бродят в тишине скорбные маски по палубам рубкам и каютам, разносят ужин таким же замороженным привидениям, выполняют свою работу, но зачем — не понимают.