Александр Иванов - Тени острова Дронов

Некоторое время спустя они сидели неподвижно и молча, думая каждый о своём, и глядели в окно, на тянущиеся от земли и до низких, всклоченных туч рваные струи снега с дождём. На покрытую мокрой снежной кашей утоптанную площадку перед Карчмой. На обвисшие от налипшего льда и снега голые ветви окрестных кустарников и на еле видимые вдали сопки, по которым ползал тяжелый, холодный, дождевой туман. Наконец, Алекс заговорил:

— Я не впадаю в истерику и не бьюсь об пол, но и пребывать в благодушии не могу. Мне кажется, я реально оцениваю ситуацию, а она сейчас такова, что у нас… у меня ничего не выходит. Всё как было два месяца назад, так и осталось. Сам видишь — они не просыпаются, а я не знаю, что надо сделать, чтобы их разбудить. Уже, кажется, всё перепробовали: и включали их по-разному в разные корпуса, и операторов им меняли, и архивы Корнея пересмотрели, всё, что нашли. Но до сих пор так и неясно, отчего и как они у него проснулись, в какой именно момент. И сами кристаллы, как только не исследовали, только, что лазером не вскрывали. И меня дома психологи измучили своими тестами, как кролика, видеть их уже не могу. С работы ушел, институт поменял, изучаю теперь роботостроение. Сам захотел, а родители недовольны, хоть и молчат пока, думают, что я с какими-то авантюристами связался. Но это всё так… можно перетерпеть. Самое главное, что я сам недоволен, мне самому противно моё бессилие и моя бесполезность…

Со стуком и топотом вышел из мастерской громадный, чёрный паук Карчмаря, с каким-то непонятным агрегатом под мышкой. Зыркнул на них окаянным глазом, буркнул что-то типа — «развелось бездельников, работать мешают», и грузно пошагал на улицу, громко хлопнув выходной дверью. Алекс тяжко вздохну, а Педро, как ни в чём ни бывало, продолжил свои упражнения в моторике. Совершив очередной цикл движений, он несколько громче обычного глотнул, шумно выдохнул и, важно растягивая слова, произнес:

— У каждого своя миссия в этом мире, Алехандро. Своё место под Солнцем — один всю жизнь роет землю лопатой и вынужден довольствоваться дешевым портвейном, а другой летает на личном лайнере и пьёт вино по сто тысяч за бутылку. И при этом, при этом, прошу заметить! Оба могут быть абсолютно счастливы. Но! — он сделал длинную театральную паузу. — Могут и не быть. Такие вот дела.

И он вновь торжественно совершил одухотворяющий жест, а Алекс рассеянно посмотрел на него и попытался представить себе, какое место под Солнцем между лопатой и лайнером, занимает содержимое его бокала. А Педро между тем продолжил:

— Не важно, дорогой Алехандро, удастся вам выполнить свою миссию или нет, это не столь важно. Даже, я бы сказал, наоборот, многие в научных кругах были бы очень рады, если бы вы её провалили. Ведь иначе им придётся пересматривать многие свои теории и переделывать многие свои работы. Им придётся отказываться от своих устоявшихся убеждений и признавать себя недостаточно прозорливыми в этом вопросе. Да кому это может понравиться? Сейчас ты, уважаемый авторитет, мэтр с веским мнением и высокой зарплатой, а через пять минут — просто, недальновидный работник. Кто с таким положением согласится? Очень и очень немногие. Почти никто. Я ведь уже говорил вам, кабальеро, что вам никто не верит. Ну, почти. Не хочет верить. Поэтому, в будущем, не ждите никаких преференций с их стороны. В лучшем случае это будет холодное непонимание с лёгким налётом отторжения, хотя, конечно, без явного противодействия — всё-таки вас курируют достаточно высокие фигуры. Ну, не представители высших эшелонов, но всё же… Это надо помнить постоянно. Естественно. Помнить и всегда учитывать в своей многотрудной деятельности на благо нашего горячо любимого, э… клиента, нашего, э… замечательного Острова.

Алекс хмыкнул — куратор их исследовательского отдела ЧД, Василий Васильевич — начальник Службы безопасности Северного Полигона компании Дроны России, которая организовала и вела в купе с Военным ведомством весь игровой проект — Остров Дронов, явственно проступил сквозь облик Педро:

— Похоже.

Педро отвёл руку с невидимым бокалом в сторону и слегка приподнялся, взглянув на Алекса:

— Вы так считаете? Рад, я очень старался.

И снова устроился поудобнее и приблизил руку:

— Вполне возможно, что нам пришла пора немного обдумать состояние наших дел. Оценить, так сказать, первые успехи и первые огрехи. Однако это не значит, что обдумывание должно перерасти с самоистязание.

— Хм, — сказал Алекс, и они вновь задумались каждый о своём.

А дождь всё шел, и в мутной его пелене мутные туманные тени всё ползали по отдалённым сопкам, а время между тем, приближалось к дневному облёту — к половине дня Островного.

С тех пор, как дилетантская наружка Полицмейстера не принесла никаких результатов кроме конфуза, неприкрытый надзор за Карчмой и её обитателями осуществлялся с вертолётов Среднеземного Факторианского Управления Полиции. Ровно в двенадцать дня вертолёт с полицейскими на борту, выныривал из-под обрыва, на котором располагалась база Особого аналитического отдела ЧД, делал горку с зависанием и улетал назад в Факторию. Аналогичное деяние совершалось и вечером, в шесть часов. Цель подобных демонстраций была неясна — толи полиция пыталась подобным образом выведать, чем же тут занимается Карчмарь и его беспокойные постояльцы, толи под давлением общественности, напуганной одиозностью его фигуры, пыталась осуществить дистанционное воздействие правового порядка. А может просто, полицейские добросовестно отрабатывали бзики своего недалёкого начальства. Ясно было только одно — влиять и воздействовать иным путём полицейские не решались. И дело было здесь не только в явном покровительстве над бригадой Алекса военных и Службы Безопасности. Дело во многом было в самом Карчмаре. Алекс усмехнулся, вспоминая недавний случай…

Осень заканчивала своё пребывание на Острове и готовилась передать полномочия зиме — повсеместно сворачивала некогда яркие лиственные декорации с деревьев и кустарников, загоняла в запасники и хранилища реквизитов плотно-белые, летнего отлива, дождевые облака, поспешно прогоняла на юг припозднившихся перелётных птичьих странников. Нагоняла мути, во всё чаще штормующее, холодеющее море, и меняла окрас небес с пронзительно синего на белёсо-голубой. На Острове постепенно наступал мёртвый сезон зимних штормов — с обледеневшими, скользкими скалами, чёрными, продрогшими в холодные мрачные ночи, корявыми деревцами, шквальными ударами ветров и противно налипающей на дроновские ходульки красной островной глиной вперемежку с мокрым снегом.

Службы Факторий готовили и приспосабливали свои объекты к зимнему ненастью — что-то укрывали, что-то герметизировали, что-то обесточивали. И в связи со снижением транспортного сообщения с Большой землёй из-за частых штормов, подготавливали запасы материалов и ремонтных частей для обеспечения нормального функционирования в зимний период всей большой игровой системы — Остров Дронов.