Александр Иванов - Тени острова Дронов

Через пару минут явился ещё более мрачный Карчмарь, неся под мышкой старого Алексова дрона. Поставил его возле Алекса и, недобро косясь на Василия Васильевича, достал из своего бездонного бардачка два дроновских кристалла в пластиковой антистатической упаковке. Сдул с них невидимую пыль воздушным насосом, расположенным в нижней части лица, как раз в том месте, где располагались псевдо-губы, служащие для имитации мимики, и протянул кристаллы Алексу. Тот важно взял один и вставил его в своего старого боевого коня. Затем, взял второй, пальцем поманил к себе Педро и, когда тот приблизился, аккуратно поменял ему кристаллы процессоров. После этого, не спеша, открыл свой процессорный отсек, достал из своего бардачка Куба и установил его на место обычного кристалла, который небрежно закинул в багажник. Пару секунд постоял неподвижно, захлопнул свой бардачок, поднял руки вверх, жестом фокусника, и торжествующе оглядел напряженно стоящих зрителей.

Необычно тихий Педро, неподвижно и молча, смотрел на него со странным выражением на застывшем лице. Василий Васильевич тоже замер, слегка подавшись вперёд, как кот, караулящий мышь, и даже, казалось, перестал дышать. С плотно сжатыми псевдо-губами и сверкающими внимательно-напряженными глазами, размером чуть не с суповую тарелку каждый, возвышался над всеми громадный паук Карчмаря, а над ним, словно гигантская железная паутина, нависла, стоящая на скале, решетчатая башня узлового ретранслятора сети дронов. В мутном небе проглянула мутная Луна, и залила весь Остров мутно-серебряным, призрачным светом, а в наступившей тишине стало слышно, как глубоко внизу, у подножия утёса, с расположенной на нём площадкой Карчмы, с глухим, грозным рокотом ворочался ночной прибой, полоща обледенелые прибрежные камни студёной морской водой. Низко и беззвучно, словно привидение, пролетела над площадкой громадная белая сова и скрылась за скалой с ретранслятором. Подул холодный морской бриз, и от вызванного им сквозняка, неожиданно громко и резко скрипнула плохо прикрытая входная дверь в Карчму. Все вздрогнули.

— Тьфу ты, холера! — громко сказал Карчмарь, и все вздрогнули снова. — Что ты тут спиритические сеансы устраиваешь? Давай уже, делай что надо!

И тогда Алекс единым взмахом опустил обе руки. И стало ещё тише. Снова пронзительно скрипнула дверь, но никто уже не обратил на неё никакого внимания. Ожидание затягивалось.

— Эта… — начал было Карчмарь, и внезапно испуганно замер.

Старый Алексов дрон приподнялся из позы покоя и, медленно повернув голову, уставился на бледную, застилаемую тонкими рваными тучами, Луну. Алекс тихо хихикнул, а Педро неожиданно, мелкими шажками, направился к обрыву в сторону моря. Карчмарь удивлённо посторонился, пропуская его, и снова собрался что-то сказать, но Педро опередил — с лёгкой паникой в громком шепоте он обратился к довольно улыбающемуся Алексу:

— Алекс! Он сам идёт! Как им управлять!?

— А как ты управляешь своим другом? Подружись с ним, и всё будет в порядке.

— Что? Как!? Как подружиться?

— Ну, кабальеро! Этого даже я вам не могу сказать. Попробуйте применить всё своё обаяние — Тор существо чувствующее, почувствуйте и вы его.

И Алекс подошел к остановившемуся у края обрыва дрону Педро с Тором, и взял его за руку.

— Смотри — это море, Тор. Ты хотел видеть его — вот оно. Сейчас ночь, зима и холодные волны, но наступит лето, засияет над ним Солнце, и оно будет, синим-синим, до самого далёкого горизонта, и ты увидишь, как по нему поплывут белые парусники с воздушными парусами, и полетят над ним крикливые чайки, и тогда ты полюбишь его. Непременно полюбишь.

— Матерь Божья… я чувствую… Алекс, я его чувствую! Он… добрый.

Шарик, который был в старом Алексовом дроне, опустил голову от Луны и, медленно, огляделся вокруг. Чем-то его заинтересовал Карчмарь, и он пристально уставился на громадного чёрного паука, слегка склонив голову набок. Карчмарь нервно кашлянул, а Шарик неожиданно шагнул к нему, протягивая руку. Карчмарь попятился и испуганно посмотрел на Алекса.

— Я тут не причём, — смеясь, сказал Алекс, — ты сам ему понравился.

Василь Васильевич громко прочистил горло и недоумённо спросил:

— Э… а почему они молчат, я не понял? Как-то это… Нет, я ничего не хочу сказать, только надо же убедиться, что всё это не… э…

— Они ещё не умеют разговаривать. Может, со временем, они смогут научиться, я не знаю. Вот мы, с Синим Кубом, сразу начали разговаривать, даже никого учить не пришлось. Иногда человек Корней объяснял нам, как правильно произносить некоторые слова, и что означают некоторые выражения. И всё. А ты, человек, долго учился разговаривать? Или ты сразу сделался таким разговорчивым?

Василь Васильевич поперхнулся и, задрав брови, с недоумением воззрел на Алекса, из которого прозвучала эта неожиданная тирада. Тот, извиняясь, пожал плечами и улыбнулся, а Карчмарь неожиданно захохотал грохочущим басом, заставив всех вздрогнуть снова, но уже через мгновение все смеялись вместе с ним, от души и до слёз. Даже пилоты вертолётов, которые были встроены в пилотажный комплекс и поэтому могли наблюдать за необычными ночными событиями только издали, глазами своих вертолётов.

Педро с Алексом, и со своими электронными компаньонами устроились над обрывом — смотреть на море и болтать о делах. Правда, долго они сидеть не собирались — время позднее, завтра надо рано вставать, а поспать нужно непременно, хотя бы пару часов.

Педро всё никак не мог освоиться в новом качестве — управление дроном через телепатическую сеть. Вертел руками и ногами, пристально следил за их движением, и удивлённо качал головой:

— Теперь я понимаю вас, благородный дон, это действительно — словно ты сам дрон. Такой свободы в движениях я ещё никогда не чувствовал. Это потрясает. И само «сочувствование» чужого разума… неописуемо. Просто чудо какое-то. Благодарен вам за это. Немного удивляет тот факт, что мы как-то все, дружно и легко вошли с ними в контакт. Нет, я совсем не против этого, даже наоборот, только я… ожидал некоторых трудностей в этом вопросе. Всё-таки не у всех это получилось. Например, Корпорации такой контакт не удался.

— Наверное, это потому, что у них не было меня и Куба. Это раз, а второе — Мэт. Мы все обязаны Мэту, это он чем-то мне помог, и я стал ощущать их и вне электронной оболочки. Они всё время были во мне, а я был слеп. Наверное, выстрел Базуки Билла не прошел для меня даром… А теперь всё поменялось, я могу их видеть, и я могу забрать их из кристалла дрона, или вселить в него, когда захочу. Легко.

— Э… Молодые люди! Ну-ка, подойдите сюда. Надо ещё кое в чём разобраться, — Василий Васильевич стоял у Карчмы вместе с Карчмарём, и молчаливым Шариком, который так и не отходил от них. Вернее от Карчмаря, которого он изредка осторожно трогал за громадные паучьи лапы и за рабочие, человекоподобные манипуляторы. Грозный хранитель Карчмы вид имел странный, необычный для себя, боялся пошевелиться и, не мигая, смотрел на Шарика с выражением высшей степени удивления и обожания.