Джордж Гайп - Гремлины

Единственной ее уступкой современной технологии - ибо даже телевизор был старый, черно-белый, - было устройство, приделанное к лестнице. Фактически это было кресло-каталка с мотором и приводом, его порекомендовал врач миссис Дигл, чтобы она не утруждала свое слабое сердце подъемом по ступеням. Хотя она пользовалась им в силу серьезной причины, миссис Дигл все равно испытывала некоторое волнение и восторг, когда садилась в него, нажимала на соответствующую кнопку и автоматически поднималась на второй этаж. Хотя она никогда бы в этом не призналась, она часто изобретала поводы подниматься и спускаться, чтобы насладиться поездкой.

Она уже уселась в это устройство и собиралась нажать кнопку "ВВЕРХ", когда раздался звонок в дверь.

- Черт! - рявкнула она. - Кто это может быть в такое время? Что, у людей нет уважения к чувствам других?

Она медленно подошла к парадной двери, открыла ее и выглянула на улицу.

Это была миссис Хэррис, закутанная в старое пальто. Дрожа, она протягивала конверт рукой в перчатке.

Миссис Дигл не пригласила ее войти.

- Да? - сказал она холодно.

- Я принесла Вам деньги по закладной за прошлый месяц, - сказала миссис Хэррис несколько гордо. - Мы продали кое-какие вещи и...

- Меня это не интересует, - выпалила миссис Дигл в ответ. - У меня есть банк, который занимается моими делами.

- Да, мадам, но я просто не успела собрать деньги до того, как он закрылся, а поскольку Вы сказали...

- Насколько я помню, я сказала, что хочу получить все, что мне причитается, а не то, что мне причиталось месяц назад.

- Извините, мадам.

- Это так?

- Да, мадам.

Миссис Дигл протянула руку, выхватила конверт и злобно улыбнулась.

- Возможно, Вам не придется больше думать о том, как иметь дело со мной, - сказала она, - поскольку я намереваюсь продать большую часть моей собственности "Хайтокс Кемикал". Это относится и к Вашему дому. До свидания.

Оставив миссис Хэррис с явно смущенным и несчастным выражением на лице, миссис Дигл захлопнула дверь.

Вернувшись на кухню, где кошки начали драться, миссис Дигл прибрала вокруг кошачьих мисок, приготовила себе чашку растворимого супа, чтобы поесть, пока будет смотреть телевизор, и перебралась в мрачную пещеру из вытертого бархата, которую она называла своей гостиной.

Только она уселась в старое кресло-качалку, как зазвенел дверной звонок.

- Опять! - закричала она. - Это отвратительно. Эта неудачница, наверное, стояла там десять минут, собирая мужество, и теперь хочет умолять меня изменить решение. Дональд был прав. Все эти людишки - ленивые безмозглые бродяги, которые хороши лишь для двух вещей - грубой работы и потребления пищи...

Направляясь к двери, она добавила от себя:

- И образования мусора. Он про это забыл.

Открыв дверь, она услышала рождественскую песенку, которую пели слегка не в лад, но с большим энтузиазмом.

"Радость миру..."

Миссис Дигл подняла руки, и этому жесту сопутствовала не громкая осанна, но вопль отчаяния.

- Прекратите! - заорала она. - Прекратите выливать содержимое вашей клоаки мне на уши!

Юные исполнители, поколебленные, но полные решимости побороть миссис Дигл, продолжили:

"Господь пришел,

Пусть земля примет своего Царя..."

- Убирайтесь! Я ненавижу рождественские песни! - закричала миссис Дигл. - Убирайтесь с моего газона! Уносите свои голоса куда-нибудь в другое место! К очистным сооружениям! Убирайтесь!!!

Ее резкий голос вызвал разброд среди исполнителей. Мелодия начала исчезать и сменилась разрозненными звуками.

- Так-то лучше, - заявила миссис Дигл, улыбнувшись замолчавшей группе. - Если вы будете просто стоять на снегу с закрытыми ртами, мне это будет гораздо приятнее.

Она развернулась, и дверь захлопнулась за ней.

Смущенные и обиженные, ребята посмотрели друг на друга в поисках утешения. Долго никто ничего не говорил.

- Давайте попробуем сходить в те новые дома, - наконец предложил один из них. - Там молодые люди, очень приятные, не как эта старая...

- Женщина, - добавил другой благородно.

Когда группа пошла по полю, они один за другим поняли, что среди них появился новенький. Он был совершенно спрятан под толстым шарфом. Он или она был или была меньше других, и потому каждый решил, что новый участник - младшая сестра или брат кого-нибудь из группы, который нарядился в соответствующий костюм. Со временем, когда он присоединился к пению, своим голосом новичок привлек больше внимания, чем внешним видом. Он пел как будто со сжатыми зубами, слова у него выходили размытыми и тонкими, получалось нечто среднее между звуком еврейской арфы и неясным фальцетом бурундука.

- Может быть, - высказал предположение один из исполнителей, - все проблемы из-за этого паренька.

- Не, - ответил другой. - Это просто миссис Дигл. Она всех ненавидит.

- Да, ну и что? Мы же не церковный хор. Мы поем, чтобы людям было приятнее.

- Да, Наверное, ты прав.

Несмотря на предложение, не критиковать новичка за его пение, один мальчик решил, что нужно по крайней мере выяснить, что это за вольный певец. Подойдя ближе, он с удивлением обнаружил, что тот быстро отбегает от него.

- Эй, - сказал мальчик. - Ты что, не хочешь разговаривать? Я просто хотел узнать, кто ты.

Маленький человечек не отвечал.

- У тебя хороший костюм, но не для этого праздника. Сейчас Рождество, а не Новый год.

Ответа по-прежнему не было.

- Держу пари, я знаю, кто ты - Эрик Воллмэн. Так?

Маленький человечек не отвечал.

Список примерно десяти имен местных мальчиков и девочек не вызвал никакой реакции.

- Эй, поди сюда. Я хочу поговорить с тобой.

Новичок не приблизился, и тогда мальчик побежал за ним. Хотя малыш в неудобном костюме бежал по снегу удивительно быстро и ловко, более широкий шаг помог преследователю быстро оказаться на расстоянии нескольких дюймов от него. Когда мальчик протянул руку, чтобы схватить таинственного незнакомца, он неожиданно наткнулся на необычайно враждебный рев, и руку его пронзила острая бодь.

- О! - закричал он.

Посмотрев вниз, он увидел, как кровь сочится сквозь оборванный рукав куртки. Скорее от злости, чем от боли он, сложив руки рупором, закричал вслед убегавшему.

- Ты все равно отвратительно поешь! Ты нам не нужен! У тебя мерзкий голос!

Уже около часа они шли от четкого следа трехпалой лапы Гремлина по смазанным пятнам и потом - обычно благодаря везению, а не мастерству снова выходили к четким отпечаткам. Чтобы поддержать дух и сохранить ясность мысли. Билли все время разговаривал с Подарком и с самим собой, планируя следующий шаг.

- Подарок, мне сейчас кое-что пришло в голову, - сказал Билли. - Вода помогает, вам размножаться, так? А снег - это просто замерзшая вода. Но, видимо, снег не имел никакого действия на Полоску. Иначе все здесь было бы усеяно этими существами. Как они кстати называются? Это, конечно, не Могваи. Они скорее похожи на те существа, о которых мне говорил мистер Фаттерман. Как он их называл? Греббли? Гремлины? Да, точно. И подумать только, я считал, что он спятил. Во всяком случае, для того чтобы вы размножались от воды, должно быть теплее. Полоска не найдет такой воды на улице, значит, удача на нашей стороне.