Сергей Гатаулин - Вирус

- Жаль, что не хотите с нами сотрудничать, - произнес он и резко дернул головой.

- Кстати! Ваш Славик, видите ли... - выдержав небольшую паузу, Иван Васильевич вздохнул.

Потрогав аккуратный клинышек бородки, через силу выдавил:

- Он не совсем адекватен. Вы знаете, это иногда случается с юными гениями. Так сказать, гиперактивность, переходящая в помешательство. Наши медики делают все, что могут, но для нас с вами он кажется бесполезен.

Медведев вздрогнул. Мышцы рефлекторно напряглись. Сжав кулаки, он решительно двинулся на полковника.

- Сволочи! Как же так? Он же просто ребенок, мальчишка, которому бог дал чуть больше ума, чем другим! Возможно, даже больше, чем нам с вами!

Резкий выпад, заканчивающийся двойным ударом, пришелся в пустоту. Стул был пуст. Медведев по инерции пролетел вперед. В то же мгновение в затылок ударила острая боль, парализующая тело, но не отключающая сознание. Пол резко прыгнул навстречу удивленному профессору, больно ударил шершавой половицей по лицу и замер.

Шевелиться не было сил. Оставалось только лицезреть старые обшарпанные доски, местами сохранившие потрескавшуюся коричневую краску, и широкие щели, сужающиеся в бесконечности.

Где-то над головой послышались грубые голоса. Перед глазами поверженного ученого возникли массивные казенные ботинки. Сочный бас прогремел над головой:

- Куда катится страна? Смотри, сержант, до чего докатилась интеллигенция! Квартиры вскрывают! Бедняков грабят! Скоро домушникам работы не останется.

Невидимый сержант пробормотал что-то в ответ.

- Ладно. Этого в машину, а того, что орет, как резаный, этажом ниже, допросить. И пусть заявление пишет о взломе, - продолжал басить голос над головой. - Взломщика взяли, а сообщников зубами вырвем, если понадобится.

Медведева подхватили крепкие руки и потащили из квартиры по лестнице - в милицейскую машину.

- Тромб, ты можешь мне помочь? - потратив последние силы на гонки по пересеченной местности, и прыжки с балкона, Потемкин с трудом ворочал языком.

- Дима, выражайся конкретнее. Что требуется сделать? - звучавший в наушнике голос Тромба спокоен.

«Конечно, он не может понимать всех прелестей жизни, обусловленных несовершенством человеческого организма. Он не чувствует усталость, боль, наверняка не знает страха. А эмоции?» - Дмитрий догадывался, что Тромб давно вышел за рамки сложного компьютера. Знал, что именно это привело его - Дмитрия Потемкина - в вонючий подвал с голодными крысами.

- Мне нужна постоянная связь с тобой, с твоими знаниями и боевым опытом. Я ведь не боец и не супераналитик. Я - простой школьник, черт возьми, к тому же безумно уставший от спецслужб, бандитов, ученых и прочей шушеры, которая меня преследует.

Тромб молчал.

- Или, может, мне сдаться кому-нибудь из них? - поинтересовался Дмитрий. - Меня рано или поздно поймают - так же, как и Славку. И тогда они смогут добраться до тебя.

- Это им ничего не даст, - тихо произнес голос Тромба в наушнике. - Я не дам им собой управлять.

Он просто констатировал факт, ни на секунду не давая усомниться в своих словах. Ведь он просто машина - а машина, как известно, не умеет лгать. Или?..

- Как ты не понимаешь простых вещей? - возмутился Дмитрий, хлопая себя рукой по бедру.

Однако глупо было ругать Тромба - и успокоившись, он продолжил:

- Первое, что они сделают, когда поймут, что не могут управлять тобой - постараются тебя отключить.

- Тогда я перестану существовать, - произнес боец.

Он замолчал, и Дмитрию вдруг показалось, что в его голосе промелькнуло сожаление.

- После отключения я не смогу восстановиться до нынешнего состояния. - Тромб снова замолчал.

- Но ведь данные на дисках остаются, даже когда питание компьютеров отключено, - возразил Потемкин.

- Я не просто набор символов, записанный на носителях. Я должен быть всегда. Я могу меняться, терять часть себя - но, отключившись даже на секунду, я не смогу воспроизвести свою структуру - слишком сложно. Я сам и носитель, и память.

- Не пойму, - вздохнул Дмитрий.

Сравнивать уровень знаний супермашины с багажом ученика школы бессмысленно. Димка понимал это, но не мог справиться с обидой. Наверное, именно так чувствовал себя первый шахматист, уступивший компьютеру.

Человек, проигравший машине.

Десяток лет назад подобная мысль вызвала бы улыбки на устах обывателей и долгие глубокомысленные размышления академиков. Но cлучилось невероятное. Суперкомпьютеры в одно мгновенье сбили многовековую спесь с умнейших представителей человечества. Машина уверенно выиграла у человека. И не один раз. Пора покинуть трон.

Почему же тогда так трудно позволить себе согласиться с превосходством не просто машины - а электронного разума?

- Ты боец, для тебя война - привычное состояние, - в голосе юноши послышалось отчаяние.

- Я устал, я не могу постоянно жить в подвале! Я не воин. Придумай же что-нибудь, раз ты такой умный! - воскликнул он.

Неожиданно в ушах зазвучала незнакомая мелодия и мощный голос запел: «Вся жизнь впереди, надейся и жди!»

Обида моментально улетучилась, и на смену ей пришло безмерное удивление.

- Ты шутишь! - только и смог произнести Потемкин. Он не мог поверить своим ушам.

«Не может быть! - решил он.- Наверное, это можно объяснить по-другому».

«Например? - спросил сам себя Дмитрий и понял, что ничего другого он придумать не в силах. - Не может быть!»

Наушник вновь ожил и заскрипел голосом ржавого робота:

- У нас было бы меньше проблем, если бы ты согласился на небольшую операцию.

- Операцию? - опешил Дмитрий. - Это уже не смешно.

- Если быть очень кратким и не вдаваться в технические подробности, то небольшое изменение твоего мозга, - Тромб на секунду замолчал, - после которого ты сможешь принимать информацию с внешних устройств.

- Ты хочешь, чтобы я... Чтобы мою голову? ... - закричал Дмитрий, заикаясь.

- Что с тобой? - проскрипел боец.

- Прекрати скрипеть, - Потемкин топнул ногой, резким движением руки попытался прогнать обнаглевших крыс.

Маленькие зубастые чудовища давно перестали бояться громадного соседа. Наиболее шустрые ушатые вплотную подбирались к пакету с едой.

- Необходима небольшая правка. Совсем незначительная коррекция, - прошептал приятный женский голос в наушнике.

Дмитрию показалось, что он уже где-то слышал это легкое сопрано.

«По телевизору? Нет - в клубе!» - вспомнил он, и тут же спохватился и завопил, не давая бойцу продолжать:

- Нет!

Он был зол. На себя, на Тромба, на весь мир. Наиболее храбрый четвероногий, подобравшийся вплотную к его шнуркам, взлетел в воздух. Отброшенный резким ударом ноги, он врезался в стену и рухнул маленьким трупиком на пол. Дмитрий скривился, разглядывая расплющенного о стену грызуна.