Андрей Чертков - Миры Стругацких: Время учеников, XXI век. Возвращение в Арканар

— Все горит! Все дымит! Вы радио слушаете?!

— Э-э… слушаю, но там советуют не беспокоиться. Заходите, Марио, замерзнете. Вам надо одеться.

Леонид Андреевич затащил физика в номер, отнял у него матрас и помог облачиться в мятый комбинезон.

Комбинезон был Марио мал, и Горбовский решил, что перепуганный физик схватил что первое попало под руку. Потом он заставил его сесть, сунул в руку стакан с успокаивающим и вышел на балкон.

Огня не было, но дым в наличии имелся. Наиболее сильно дымило около административного корпуса, и там уже толпились киберы, не решаясь приблизиться к очагу активности. Там же бегал Поль, размахивая руками, и там же сидел на корточках Мбога. Слов не было слышно, но не представляло особого труда понять, что директор базы был возбужден и взбешен, а председатель КОМКОНа — спокоен и невозмутим.

— Механозародыши проклюнулись, — объяснил Горбовский Пратолини.

Вой сирен затих, а механический голос замолк на половине фразы.

— Ужас, — пробормотал Марио, — какой ужас. Сплошные приключения. Лес. Карантин. Механозародыши.

— Русалки, — поддержал Леонид Андреевич. — Не переживайте так. Пойдемте-ка лучше прогуляемся, подышим свежим воздухом, нагуляем аппетит. А хотите, я позвоню доктору Фуками? Она пропишет вам массаж.

— Я не хочу гулять, — капризно сказал Пратолини, — я хочу домой. Я соскучился по субэлектронным структурам. Они мне по ночам снятся. Все такие зеленые и переливаются.

— Как русалки, — добавил Леонид Андреевич.

— Да бросьте, Леонид Андреевич, русалки просто бледнеют в сравнении с происходящим!

Горбовский огляделся. В комнате наличествовал беспорядок, который только и могут устроить две неприкаянные души, собственных домов в обитаемой вселенной не имеющие и привыкшие к скромному уюту выдвижных столов лабораторий и тагорянских вместилищ. Местные гостиницы не намного ушли от этих приспособлений, разве что лежанки были пожестче и поуже, чем те, к которым привыкли инопланетные земноводные. Тахта, на которой Леонид Андреевич нежился в домике у Кондратьева много лет назад, до сих пор являлась ему в мечтах.

— Марио, а вы случайно не знаете, как тут запускать киберуборщика? Вчера я с ними слегка… повздорил, — Леонид Андреевич потер синяки, — и как-то опасаюсь…

— Тут нет киберов, — хмуро ответил Марио.

Кажется, ему слегка стало стыдно за свою панику. Взрывы больше не повторялись, дымный столб рассеялся. Жизнь возвращалась в обычную колею.

— Самообслуживание? — коротко и кротко спросил Горбовский.

— Горничные, — так же коротко и кротко ответил Пратолини.

Пропищал видеофон, и Леонид Андреевич ткнул в клавишу. Это был Мбога.

— Леонид, ты уже встал? Тогда, будь любезен, дойди до администрации, а то, боюсь, Поль нас тут расстреляет по законам военного времени. И захвати патроны к моему карабину — я уже истратил весь боезапас.

— А где Хосико-сан? — спросил Горбовский. — Я хочу показать светилу медицины свои синяки и побои. Представляешь, Тора, мне вчера нанесли побои. Поль подтвердит.

— Хосико-сан завершает свой отчет и просила считать ее отсутствующей до следующего утра.

— Так кто тебе нанес, по твоему выражению, побои? — спросил Мбога, принимая увесистую коробку с патронами, которую еле-еле дотащил Марио.

— Киберы претерпели внезапную мутацию, — объяснил Леонид Андреевич. Он задрал штанину и показал Мбоге синяки.

Мбога ловко снарядил магазин под завистливым взглядом Пратолини, передернул затвор и положил ствол карабина на сгиб локтя, словно баюкая грозное орудие.

— Я готов к охоте на киберов, — объявил он. — Где злобные машины, поднявшие манипуляторы на члена Мирового Совета?!

«Они развлекаются, — внезапно понял Марио. — Два взрослых, опытных, мудрых человека весело подшучивают друг над другом — перед лицом грозной опасности. Я так не могу. Я так не умею. У меня есть чувство юмора, но оно совершенно отказывает в двух случаях: когда я думаю о субэлектронных структурах, кварках и глюонах и когда я нахожусь перед лицом грозной опасности. А так как большую часть жизни я думаю о структурах, а теперь, во время законного отпуска, еще и нахожусь перед лицом грозной опасности, то большинство друзей считают, что мое чувство юмора находится в зачаточном состоянии. А ведь это не так. Дайте мне ружье, дайте мне тахорга, и я буду шутить. Я уже дошутился до того, что Жак бегает от меня по всей Базе и, наверное, посоветовал всем своим егерям не брать меня с собой в лес… Хотя какой сейчас лес! Впрочем, может быть, Мбога действительно откроет сезон охоты на киберов? На киберов я еще не охотился».

Марио задумчиво ковырял носком ботинка кучу рыхлой земли.

— Не советую, Марио, — внезапно обратился к физику Мбога, — там работает механозародыш. Ваш ботинок может войти составной частью в систему энергопитания.

Пратолини отошел от кучи, опасливо на нее поглядывая.

— Ты уладил разногласия с Полем? — спросил Леонид Андреевич.

— Я уладил разногласия с Полем, — величественно кивнул головой Мбога и погладил карабин. — Только боюсь, что он совсем перестал со мной разговаривать. Леонид, неужели мы настолько стары, что вызываем у молодежи исключительно раздражение? Ну разве я виноват, что моя специализация — зоо- и ксенопсихология и я ничего не смыслю в эмбриомеханике? Мне дали инструкции, мне указали места на карте, меня предупредили о последствиях нарушения инструкции, но меня не предупредили о том, что здесь проходит паропровод!

— Успокойся, Тора, я поговорю с мальчиком.

— Вот вы, Марио, о ком писали сочинения в детстве? — спросил Мбога физика.

— О Строгове, — с удивлением ответил Пратолини.

— Почему о Строгове? — опешил Мбога. — Вы ведь физик?

— Вас неправильно информируют, доктор Мбога, — обиделся Марио. — Если я физик, то это еще не значит, что любимой девушке я читаю избранные места из «Квантового компьютинга» Хиросавы.

Мбога вздохнул:

— Нет, Леонид, мы обречены. Мы несовместимы с новым поколением. Летающие пиявки — наши друзья. Я могу тебе одолжить парочку, чтобы они скрашивали твою одинокую старость…

— Ты утрируешь, Тора. У нас замечательная молодежь. У нас плохие киберы, у нас неуютные гостиницы и жесткие лежанки, но все это искупает наша молодежь.

— Очнись, Леонид! — патетически воскликнул Мбога. Маленький доктор вошел в раж. — Ты неправильно формулируешь. У нас замечательная молодежь, и поэтому у нас такие киберы, гостиницы и лежанки! Кто все это проектировал? Все это проектировал молодой, энергичный специалист, обожающий дикий отдых на природе с сыроядением, с комарами и с пением под гитару всю ночь. Зачем им лежанки и гостиницы? Они не подозревают о такой штуке, как старость. Они готовятся прожить вечность, и, возможно, они ее проживут. А нам с тобой остается ворчать и учиться плотничать, чтобы собственными руками создать себе подобающий нашим сединам и нашему положению уют.