Сборник - Фантастика, 1966 год. Выпуск 1

Клинче р. А вы что же - ждете, что русские пришлют нам телеграмму, что они ведут работу в области стабилизации ядра, сенатор? Именно такой телеграмме я бы и не поверил. Сомнительно, косвенно… Да перст божий, что мы узнали от русских хоть это. И потом не забывайте, сенатор, что доктор Гарди не только свидетель, но и специалист. Он знал, что говорил.

Хениш. Да, но почему он это говорил?

Клинчер (бросается в кресло). Послушайте, старый, хитрый, прижимистый Хениш! Вы своей мнительностью можете шокировать даже контрразведчика. В любом поступке человека вы выискиваете скрытые причины. Уверен, что вы и меня сейчас подозреваете в стремлении выдвинуться на этом деле!

Хениш. Ну… а разве нет, полковник?

Клинчер. Видите ли, сенатор… прежде всего я честно служу своей стране, оберегаю ее безопасность. Разумеется, я рассчитываю на ее признательность. Говорят, плох солдат, который не стремится стать генералом. В этом отношении мы, военные, все одинаковы… Но не это движет моими поступками, сенатор. Черт побери, почему вы думаете, что парень сказал не то, что думал.

Хениш (встает). Не знаю, полковник, не знаю. Мне тоже надо оберегать интересы налогоплательщиков, а вы их намереваетесь ввести в новые расходы…

Клинчер. Только ли налогоплательщиков, сенатор?

Хениш. Хм… где у вас вмонтированы микрофоны, полковник?

Клинчер. Что вы, сенатор! В этих стенах?!

Хениш. Именно в этих стенах и надо держать ухо востро… (Направляется к двери.) Словом, не знаю, полковник. Мне надо подумать. Старый, хитрый, как вы выразились, прижимистый Хениш никогда не ошибался - и не намерен ошибаться впредь.

Затемнение.

По авансцене освещенный лучом прожектора проходит Френк. Останавливается. Разводит руками.

Френк. Ничего не поделаешь, Ил. Извини. Наука требует жертв - так пусть этой жертвой будешь ты!

Затемнение

КАРТИНА ВТОРАЯ

Освещена правая сторона сцены. Кабинет военного министра США. Одну стену занимает световое табло: карта мира в меркарторовской проекции; она наполовину прикрыта шторами, но видны бегающие огоньки траекторий спутников. В углу возле карты-табло стол-пульт, за ним адъютант в наушниках. Во время действия он что-то переключает: на карте-табло меняется расположение сигнальных огней, негромко переговаривается в микрофон, записывает. На другой стене портрет покойного Джеймса Форрестола. На окнах звездно-полосагые портьеры. За обширным столом министр; он в штатской одежде. Вокруг стола сидят К л и н ч е р, X ен и ш, профессор Г олд вин и математик Кеннет.

Министр. Итак, первое слово специалистам. Профессор Голдкин, возмюжен ли в принципе способ управления свойствами атомных ядер на расстоянии?

Голдвин. В принципе… м-м… в принципе это не противоречит законам природы. Точнее: запретам, налагаемым на превращения вещества в энергию… началам термодинамики, постулатам квантовой механики, теории относительности и так далее. Однако…

Министр. И следовательно, возможно оружие, которое, к примеру, сможет выводить из строя ядерные боеголовки? Или взрывать их?

Голдвин. М-м… любое изобретение может быть превращено в оружие. Но от принципиальной возможности до практического разрешения проблемы - огромное расстояние. Мы не располагаем пока соответствующими знаниями о ядре.

Клинчер. Но, профессор, разведывательные данные говорят, что русские…

Голдвин. Наука не строится на разведывательных данных.

М инистр (улыбается). Вы осторожны, как настоящий ученый, док.

Голдвин. А я такой и есть, сэр.

Хениш. Профессор, как по-вашему, если бы такая работа делалась - в каком направлении надо было бы вести исследования?

Годдвин. М-м… думаю, что в области физики слабых взаимодействий, в области нейтрино. Они наиболее легко проникают в ядра.

Клинчер (министру). Вот видите, cap. Подтверждается!

Голдвин. Но, повторяю, у меня нет уверенности, что русские ведут такую работу. Слишком мало знаний. Для управления ядрами надо иметь на руках открытие, равиовеликое открытию радиоактивности. А его нет.

Министр, Полковник, мнение профессора Голдвина не согласуется с вашими данными. Уверены ли вы в них?

Клинчер. Видите ли, сэр…

Министр. Да или нет? Уверены ли вы в них настолько, чтобы, к примеру, взять на себя ответственность за организацию такой работы у нас?

Клинчер. Да, сэр. Безусловно - да. И кроме того, я проверил свои выводы методами кибернетики, сэр. Доктор Кеннет, прошу вас.

Кеннет (встает). Мы, сэр, ввели в вычислительную машину сведения, любезно предоставленные полковником Клинчером (полупоклон), данные о ситуации в мире. Просчитали возможные варианты поведения нашего, с позволения сказать, потенциального противника. Могу подтвердить, что министр Клинчер пришел к верному умозаключению. Машина выдала такой же вариант. Вот программа и решение, сэр. (Кладет на стол министра папку.) Министр. Думаю, это лишнее, полковник. Я могу доверять своим сотрудникам и без вычислительных машин… Благодарю вас, доктор Кеннет. Мы не будем вас долее задерживать.

Кеннет. Да, сэр, я понимаю. Всего доброго! (Уходит.)

Ми н и с т р. Сенатор, у вас еще остались сомнения?

X е н и ш. Признаюсь, я сдался уже после высказываний профессора Голдвина, сэр. Откровенно говоря, я ждал от него категорического заверения, что такая работа невозможна и не имеет смысла. Но коль скоро это не так…

Министр (выходит из-за стола. Он небольшого роста, с большой головой и коротким туловищем). Итак… итак, случилось то, чего я ждал и чего опасался. Равновесие сил в мире может снова резко нарушиться. (Подходит к карте-табло, отдергивает штору, смотрит на восточное полушарие.) И на этот раз начинают они…

Г о л д в и н. Простите, сэр, нет оснований считать, что русские - если они действительно ведут такую работу - добьются успеха.

Министр. Профессор, в свое время вы участвовали в созДании атомной бомбы. Скажите: тогда, в самом начале работы, у вас была уверенность в успехе?

Г о л д в и н… ее не было до испытания в Аламогордо, сэр.

Министр. Однако вы работали. Я понимаю вас, профессор: вы чувствуете ответственность перед наукой. Но поймите и нас, политиков, а если?… Если русские скрыли какое-то важное открытие и сейчас разрабатывают его? Вы понимаете, какую угрозу может представлять это для нашей обороны, для нашего ядерного щита? Мы только недавно завершили создание противоракетной системы “Найк-Зевс” стоимостью в шестьдесят миллиардов долларов - и она может оказаться бессильной против нового оружия русских! Мы все должны испытывать беспокойство от этой мысли. Высокая ответственность за судьбы мира, профессор, заставляет нас быть осторожными и предусмотрительными! (Возбуждается от собственных слов.) И даже, если хотите; более предусмотрительными, чем осторожными! Нам надо бмгеь готовыми ко всему. Мы сможем эффективно сдерживать коммунизм, только если будем готовы отразить каждое действие крйенй мощным противодействием!