Сборник - Фантастика, 1975-1976

– Это не наше старое солнце. Это другое солнце, - сказал мне отец. - Наше старое солнце взорвалось миллион лет тому назад.

Я встал на ноги и осмотрелся. Над площадью вился легкий туман. От земли, травы и кустов бузины подымались испарения.

Собравшийся на площади народ стал понемногу растекаться.

Я оборотился лицом к памятнику, отлично мне известному.

Это была бронзовая статуя бородатого мужчины, опирающегося рукой о спину бронзового спрута. На подножии памятника поблескивали металлические слова: “Математик Василий Дмитриевич Матвеев”.

– Открытие этого человека сделало возможным перелет Земли к другому солнцу, - сказал мне отец.

– Он жил в седой древности, - повторил я где-то слышанную фразу.

– Да, это было в седой древности, - сказал отец. - Седой древности теперь, но бывшей когда-то златокудрой молодостью.

Солнце перевалило за полдень, когда в знойном мареве встали сияющие минареты и дворцы старинной столицы Хорезма.

Они словно парили в воздухе - изумительно стройные, легкие, невесомые. То было волшебное видение, город из восточной сказки. Да, он был лучше, гораздо лучше, чем рисовался в моем ограниченном воображении. Ничего не скажешь: эти парни из Академии архитектуры Востока не, зря едят свой хлеб. Как и мой друг Мухтар, один из инициаторов возрождения былой красоты Куня-Ургенча.

Поскольку в Куня-Ургенч я попал впервые, пришлось изрядно поработать языком, спрашивая людей о местонахождении института, где подвизался Мухтар. Центр оказался на окраине Куня-Ургенча, в густом парке, в котором тихо шелестели водометы и сонно дремали финиковые пальмы - северный вид, выведенный ботаниками к столетию Октября.

Я остановился, любуясь зданием, похожим на дворец какого-нибудь сельджукского султана. У входа на скамье сидела миловидная девушка в белом.

– Где тут Институт реанимации? - спросил я.

– Он перед вами, - удивленно сказала девушка, едва взглянув на приезжего чудака.

– Мне бы Мухтара.

Она широко раскрыла красивые карие глаза.

– Доктора Рахманова?

По интонации, с какой она произнесла это, я понял: Мухтар для нее не просто “доктор Рахманов”.

Улыбнувшись мне, она встала: - Идемте. Он на месте.

Миновав длинный коридор, мы свернули налево, в полукруглый зал. Девушка показала на тисненную золотом табличку “Главный врач” и, еще раз пристально взглянув на меня, ушла.

Я приблизился к двери с табличкой, постучал.

– Войдите, войдите! - отозвался знакомый голос.

Я. бесшумно открыл дверь.

Сидя за столом в углу просторной комнаты, Мухтар, не поднимая головы, копался в груде микролент.

– Разрешите? - Тут он вскинул глаза - и взвился над столом. Свалив по пути несколько книг, бросился ко мне.

– Так это ты?! Эх, забери тебя шайтан!… - Мухтар обнял меня, похлопал по спине.

Пока мы здоровались и расспрашивали друг друга, я незаметно разглядывал друга и был неприятно поражен: раньше его пышущее здоровьем лицо напоминало румяный гранат, а теперь казалось болезненным. Широкий лоб, преждевременные морщины под глазами делали Мухтара похожим на старого ученого.

И я припомнил разговоры московских коллег о том, что “Рахманов ведет новую линию в реанимационной биологии и сколотил группу талантливых энтузиастов”. Потом я подумал, что много сил отнимает у Мухтара и его вторая страсть - искусствоведение.

Имея в виду мои видеописьма, где я высказывал желание лично ознакомиться с красотами возрожденного Хорезма X-XI веков, Мухтар спросил:

– Прибыл перелистать странички истории, так, что ли?

– Ты угадал, яшули, - усмехнулся я.

– Надолго?

– Месяц-полтора, не больше.

– Жаль, что мало, - вздохнул он.- Будешь жить у меня, друг историк.

– Согласен и благодарю… А как у тебя дела?

– Все о'кэй, - невесело пошутил Мухтар. - Все по-старому.

– Неправда. Ты кое-что скрыл. Например, ты нашел невесту.

– Кто сказал? - Мухтар отвел взгляд.

– Она сама.

– Смотри-ка, да ты прямо сыщик. От тебя ничто не ускользнуло.

Он рассмеялся. На мгновение его выразительные глаза оживились.

Тут без стука вошла Айсенем с кипой микролент в руках.

– Это мой друг, - ласково сказал ей Мухтар. - Но я вижу, вы успели познакомиться. - Лукавый взгляд в мою сторону. - Оказывается, он все выпытал.

Айсенем чуть зарделась от смущения.

– Я ничего не говорила, - возразила она с милой улыбкой.

– Этот человек умеет понимать и несказанное. - Мухтар подмигнул мне. Айсенем молча прошла к столу и, свалив на него ворох микролент, ушла.

Я горячо пожал Мухтару руку.

– Поздравляю! Очень хорошая девушка.

– Хорошая-то хорошая, да немного ревнивая.

– Как так?! - удивился я.

Мухтар молчал, о чем-то размышляя. Я истолковал это посвоему: - Значит, ее подозрения обоснованны?

– Да не совсем… - промямлил он.

– Как же тогда понимать тебя?

Мухтар снова промолчал. И я понял: у него есть секрет, который он не хочет открыть.

Вскоре мы пришли к коттеджу Мухтара. Дом стоял на берегу широкой реки - ответвлении Казахской Оби, как назвали географы новый водный поток, повернутый в Закаспий. Вокруг коттеджа был разбит сад. На газонах рдели экзотические цветы.

– А вот там, - и Мухтар показал на уютный домик, ослепительно белый на фоне леса, росшего в излучине реки, - живет Айсенем.

– Выходит, невеста по соседству? - пошутил я.

Мухтар улыбнулся и нажал кнопку на панели входа. Мягко раздвинулись створки, и мы вошли в холл, затем в большую комнату, Из которой еще одна дверь вела, очевидно, в смежную.

Я пытался открыть эту дверь, но она не поддалась. Автоматика, что ли, заблокирована?

– А ну открывай, Сезам, - обратился я к Мухтару. Тот выжидательно наблюдал за моими действиями. - Или там у тебя ханская казна?

Мухтар принужденно усмехнулся:

– Пошли-ка лучше на кухню. Вместе плов сварим.

“Все ясно, друг Мухтар, - подумал я. - Ты что-то скрываешь”.

Придя в кухню, мы принялись за дело. Я начал чистить овощи, а Мухтар - рубить баранину. Спустя несколько времени я с наигранной обидой сказал:

– Говорят, у настоящих друзей нет секретов друг от друга.

А ты что-то скрываешь, верно?

Тоном, каким успокаивают малое дитя, Мухтар ответил: - Никакой особенной тайны нет. Есть проблема, над которой потею не один год.

– Что за проблема?

– Характер проблемы определят результаты, - уклончиво сказал Мухтар. - Они еще неясны… В общем, за дверью - моя личная лаборатория. Конечно, я оборудовал ее с разрешения ученого совета. Так надо было.

Я был крайне удивлен.

– Ну что ж… Если так, я рад. И все же, надеюсь, ты скажешь мне.

– В любознательности ты перещеголял даже Айсенем, - улыбнулся Мухтар.

– А что… она тоже?