Сборник - Фантастика, 1985 год

Наступила тишина. У Наташи округлились глаза, превратившись в два блестящих удивленных блюдечка. Роберт сразу посерьезнел. Он почувствовал пилотским чутьем, что предположения, высказанные экологом, повлекут за собой решения, по важности чрезвычайные. Не только для большой науки, а может быть, и вовсе не для нее. А для их маленькой научной экспедиции в целом. Чекарс тряхнул головой, отгоняя непонятное беспокойство.

– Гипотеза заманчивая, - сказал он, - и даже стройная. Но авантюрная, в твоем духе, Стае. Впрочем, я не ученый, мне трудно судить. Если ты вдруг окажешься прав, Стае, то ты открыл такое… Кайобланко станет самой известной после Земли планетой. А ты на правах первооткрывателя сможешь бывать тут когда захочешь. Или возглавишь экологический центр. А может быть, и войдешь в комиссию по Контакту… - Роберт остановился, заметив, что его уводит не туда, - с чего это он принялся разрисовывать Кирсанову перспективы? Неужели подсознательно для того, чтобы перехватить инициативу, увести эколога в сторону и не дать разговору дойти до той точки, откуда вернуться уже будет невозможно? Пилот кашлянул, чтобы скрыть замешательство, и продолжил уже в своей обычной, четкой, суховатой манере: - Но это потом. Через год или чуть раньше. В общем, жизнь покажет. А нам надо трогаться. Надеюсь, ты не потребуешь, Стае, задержаться еще. Что мы сумеем тут сделать нашими силами? Только время тянуть.

– Ты прав, Боб, - сказал Стае. - Сюда нужно полновесную научную экспедицию, целевую, специализированную, чтобы все досконально выяснить и проверить. И ты прав, что нам пора трогаться - необходимо, не теряя времени, доставить домой информацию. Может быть, даже не залетая на Кайонегро. Но…

– Что “но”? Что ты все недоговариваешь? “Может быть…”, “вдруг…”, “но…”. Выкладывай, о чем думаешь.

– Скажи мне еще раз, Боб: мы в состоянии подняться, хотя бы до поверхности, на вертолетной тяге?

– Ты же знаешь, что пропеллеры искорежены и их не исправить. А запасные в прицепе. Стартовать надо только на ионной тяге.

– А-а-ах! - даже не вскрикнула, выдохнула сдавленно Наташа и зажала рот ладонями. Потом отняла руки от лица и прошептала: - А кораллы! Как же кораллы! Мы же… их… УБЬЕМ!!!

На пороге появился хозяин дома, главный эколог планеты, руководящий научным штатом из пяти человек. Эколога отличали вызывающая молодость, красная клетчатая ковбойка и веселые задиристые серые глаза. Таким, по крайней мере, Стае был в первый день их знакомства на Анторге, таким знала Наташа своего начальника и друга. Но разве только экология объединяет их со Стасом? Нет! Их связывает - причем все крепче - что-то еще, и что “что-то” уже начало проявляться в этой экспедиции.

“Что же с нами будет?” - подумала Наташа и растерла по щекам слезы. Что теперь будет, когда они сами поставили себя перед жуткой проблемой “мы или они”? Не взлетать? Запаса автономии хватит на несколько месяцев. Пусть даже полгода. А потом что? Все тот же выбор: остаться под водой навсегда, похоронить себя заживо - или взлететь и в пламени реактивных дюз спалить колонию кораллов. А может, не кораллов? Неужели Стае прав, они столкнулись с коллективным интеллектом? Впрочем, почему бы нет, руководствуются же коллективным инстинктом пчелы в ульях. А муравьи! Ни один исследователь восхищался организацией муравейника, поразительно сложной для насекомых. Кого только нет в хитроумных галереях, залах, подземельях муравьиного дворца-государства - от царицы, главы рода и гаранта его продолжения, до трудолюбивейших строителей и преданных солдат. Причем каждый муравей ставит интересы муравейника выше собственной жизни.

Все самозабвенно заняты своим делом на своем месте. Чем не разделение труда, к которому человечество пришло лишь после тысяч лет существования первобытными общинами. С той, правда, решающей разницей, что работа муравьев, такая целенаправленная и рациональная, все же неосмысленна в отличие от зачастую малоразумного, но все же осознанного труда человека. И тем не менее некоторые ученые считают, что, не будь на Земле человека, следующими претендентами на корону интеллекта стали бы именно муравьи. А фантасты! Те прямо создавали на страницах своих произведений десятки муравьиных цивилизаций, порой мирно соседствующих с человеком, порой вступающих с ним в смертельную борьбу. Ну, хорошо. Муравьи, пчелы, термиты могли бы при определенных обстоятельствах развить коллективный инстинкт в коллективный интеллект, это мы допускаем. Так почему бы не допустить то же самое в отношении кораллов?

Наташа подошла к столу, взяла в руки тяжелую каменную ветвь, преподнесенную Стасом, - из-за нее, возможно, они впервые узнали о существовании силового поля.

Ветвь на первый взгляд ничем не отличалась от “оленьих рогов” из земных тропических морей: тот же углекислый кальций, в результате цепи превращений ставший шершавым, покрытым кружевной резьбой деревцем с хрупкими побегами, сверкающими стерильной белоснежностью - после автоклава и химобработки на них не осталось ни единой органической клеточки.

Наташе вспомнилось, как очищали кораллы горластые, черноглазые мальчишки-мексиканцы: свежеотломленный коралл клали в таз с водой и выставляли на солнце. Вода буквально за день зацветала, коралл из оранжевого превращался в буро-зеленый, а через пару суток, когда все полипы в коралле успевали погибнуть и разложиться, его извлекали и промывали под напором воды из шланга. На глазах осклизлая зловонная ветка обращалась в восхитительный бело-розовый цветок.

По старой сибонейской сказке, кораллы и есть подводные цветы, заколдованные старой морской ведьмой. Чтобы скрыть от людей их красоту и многие волшебные свойства, она превратила цветы в камни и спрятала их на дне. Но от людей трудно что-либо утаить. Не повезло и морской ведьме - не уберегла она свои сокровища.

Разглядев красоту подводных садов, стали люди делать из кораллов украшения, и слава о них пошла по всему миру. Даже там, где о теплых морях знали лишь по рассказам велеречивых купцов, за кораллы платили чистым золотом. Индейцы обеих Америк делали из кораллов бусы. Галльские воины украшали кораллами шлемы и рукояти коротких мечей. Римляне одевали на шеи своим детям коралловые амулеты, оберегающие от бед и опасностей. Престарелые японские князья пили зелье из толченых кораллов, чтобы вернуть себе молодость и здоровье. А редкий черный коралл из Индийского океана назывался “королевским”, поскольку владыки и повелители Индии, обладающие несметными богатствами, считали себя бедняками, пока у них не было скипетра из черного коралла…

Потом настали и быстро, к счастью, прошли бурные прагматические времена, когда ярлык с ценой вешался на все, что угодно, в том числе на кораллы: кто-то подсчитал, что из кораллов выйдет отличный и дешевый материал для строительства дорог. И закрутились в тропиках, перемалывая подводные цветы в тонны извести, коралло-дробилки… Вот когда, должно быть, потирала довольно руки старая морская ведьма!