Сборник - Фантастика, 1987 год

В его мозгу возник слабенький, зашифрованный отголосок чего-то непонятного. Затем одна за другой возникли окутанные дымкой картины - ирреальные, фрагментарные, не поддающиеся анализу. Такой себе калейдоскоп фантастических зрелищ, между которыми отсутствовала видимая внутренняя связь. Хаотическое нагромождение закодированных образов.

Сознание барахталось на грани, разделяющей внутренний и внешний мир, он никак не мог понять, что это: действительность или иллюзия? Его “я” еще не сформировалось.

Его “я” медленно, словно от пеленок, освобождалось от хаоса странных догадок, он все больше осознавал себя в этой окружающей среде, продолжая тем не менее чувствовать себя по отношению к ней враждебно. Простое осознание того, что он жив, сменилось пониманием личного присутствия в мире, чувством причастности к чему-то значительному и важному.

Или чем?

Это ему было неизвестно. Он даже не помнил собственного имени.

Забыл или не знал?

Забыл…

Имя его - мир.

Весь мир. Вселенная. Материя, в складках которой застыли кристаллики льда и тьмы. Холодные кристаллики с острыми кончиками. Блестящие и прозрачные. Протянув руку, он ощутил их холодное покалывание…

А еще были потемки.

Просто потемки. Липкие, мучительные.

Он долго-долго в них плыл. Или только сейчас попал в них?

Что-то ему подсказывало, что все то, что ощущает и видит,чья-то искаженная копия.

Чего?…

Новая волна смутных догадок, пульсируя, пританцовывая, окатила его. Искрометный цветной калейдоскоп немного покружился и… исчез. Так же неожиданно, как и явился.

Опять темно. Пусто. Может, этих причудливых видений и не было?

Он лежал ничком. Не шевелился. На сверкающей, идеально ровной поверхности.

Тук-тук-тук… Испуганно стучало сердце. Какая-то непонятная сила заставила его перевернуться. Открыв глаза, он увидел над собой зеленое небо с двумя яркими пятнами - желтым и красным.

Солнце?…

Вскочив, он бросился бежать. Куда? Куда глаза глядят… Лишь бы убежать! От кого?…

Или от чего?

Он не знал.

Ему было страшно. Боязливо…

Видение исчезло.

Совсем? И было ли оно в действительности?

Волны плавно накатывались на берег. Море… А возможно, что и океан. Кто знает. Вдали, на водной глади, играли белые бурунчики. Небо казалось зеленым, от солнца шли желто-красные блики. Горы. Рукой подать. Слабо дул теплый ветерок. На сером песке серые камни. Круглые, отполированные. Им снова овладела неясная тревога. Он должен был куда-то попасть. Должен или обязан?…

Должен. Победить смерть. Одолеть ее. Подсознательно понимал, что следует спасаться. Однако оставалось загадкой: от кого или от чего?

Он побрел берегом моря.

Или океана?

На берегу росли какие-то странные растения. Таких он раньше не видел. А может, просто забыл?

Он снова побежал. Теперь вверх. Тук-тук-тук… Казалось, сердце вот-вот выскочит из груди. Наконец-то он на вершине.

Скала отвесная, высокая. Стоял, судорожно хватая ртом холодный воздух, понемногу успокаиваясь.

Далеко внизу лежал город.

Из груди у него вырвался крик. Тревожно-радостный.

Что он воскликнул?

Какие-то слова…

Чужие, незнакомые слова. На языке, которого он не знал и на котором никогда не говорил. Или ему всего лишь показалось?

Побежал назад, опять что-то выкрикивая.

Ноги несли его все быстрее и быстрее, он споткнулся и покатился кубарем.

Удар. Страшная боль. Темень.

Темно так, как во Вселенной, когда не светят звезды.

А есть ли Вселенная без звезд?

Кажется, это был последний вопрос, заданный им самому себе.

Впрочем, нет. Вдруг подумалось, что тьма сейчас исчезнет. Это подсказала интуиция.

Видение исчезло.

А было ли оно вообще?

Проснувшись, Лусон долго не решался открывать глаза, а продолжал тихо лежать, напряженно вслушиваясь в тишину, которая казалась ему подозрительной. Никакие звуки, даже малейшие, сюда не доносились. Наконец это надоело, сперва он открыл левый, а затем и правый глаз.

Он увидел, что его большое, но пока что слабо послушное тело лежит на какой-то кровати. Внимание Лусона привлекла светлозеленая спинка, напоминавшая панель с множеством кнопок.

Однако, если бы решил нажать на любой из этих круглых, треугольных или квадратных включателей, то для этого пришлось бы совершить по белоснежной постели целое путешествие - она была длинней его самого раз в пять.

Лусон перевел взгляд чуть левей, откуда, как ему казалось, едва ощутимо струился воздух. Он не ошибся - кто-то настежь открыл окно. На ярком зеленом небосводе пылали два солнца - красное и желтое, освещавшее цветущее голубым и белым цветом дерево. А еще дальше стояло небольшое, с острым шпилем строение, выкрашенное в розовый цвет.

Минуту или две Лусон разглядывал эту идиллическую картину, но, не обнаружив ничего, что хотя бы в какой-то мере объясняло, где он находится, снова принялся изучать незнакомую обитель.

На противоположной от окна стене висело зеркало. Его он запомнил. Еще со вчерашнего дня, когда пришел в сознание или вернулся к жизни. Тогда тоже в блестящем зеркале отражалась часть кровати, а точнее спинка-панель, назначение которой оставалось для него загадкой.

Справа от зеркала висела картина. Небольшой, умело исполненный пейзаж: море, песчаная коса, горы. Лусону вдруг показалось, будто все это он уже когда-то видел. Попытался вспомнить, где именно, но мозг тут же пронзила острая боль. Лусон, тихо застонав, сомкнул веки.

Боль понемногу утихла, но Лусон продолжал лежать с закрытыми глазами.

Интересно, который сейчас час? Утро или полдень?

Он прекрасно помнил свое вчерашнее пробуждение. В этой же странной комнате, на этой же кровати. Однако вчера сознание к нему вернулось лишь на короткое время. И все же он успел узнать, что его имя - Лусон. По крайней мере, так его называл мужчина с черными усами.

Да. Усатый мужчина. Он был в голубом халате, светлых брюках и белых мягких тапочках. Кто он?… Вспомнил: незнакомец представился врачом. Доктором Гаскаром. Но больше ничего в памяти не сохранилось, хотя обрывки смутных воспоминаний продолжали ерзать в дальних закоулках его мозгового вещества.

Были мгновения, когда Лусон верил, что вот сейчас он возьмет и вспомнит что-то очень важное, но мозг-снова начинал отказывать, вибрировать.

Ощутив острую боль, Лусон пришел к выводу, что следует вести себя благоразумней. Его усилия что-либо вспомнить вызывают неприятные ощущения.

В тишине, которая сразу после пробуждения вызывала сильное подозрение, послышались чьи-то легкие шаги. Лусон осторожно начал посматривать в ту сторону. Стена, где висели зеркало и картина, неожиданно тихо разделилась надвое и разошлась, открыв то ли сумрачный коридор, то ли нишу. В образовавшемся проеме появилась высокая, чуть сутуловатая фигура в белом халате. Замешкавшись в проходе, мужчина как-то нерешительно направился к кровати.