Сборник - Фантастика 2000

– Мы будем недовольны! - захохотали остальные гости.

– Ты лучше скажи мне, - Даша возвратила Нектарию письмо, - где Вадик, что с ним? Здоров ли?

– Он только что покорил гору Эребус на Марсе, - сказал Нектарий. - Пешком, без кислородного прибора на высоту больше десяти километров.

– Больше двадцати, - поправил его Спок.

– Да кто у нас на Марсе считал! Главное, что без прибора. Но его спасли.

– Плохо? Очень плохо? - испугалась за бывшего возлюбленного Даша.

Тут раздался звон тысячи колокольчиков.

– Просим всех к столу! - провозгласил шеф-повар. - Всех гостей к столу.

– Погоди! - отмахнулась Даша. - Где Вадим? Как себя чувствует?

– Он страшно огрубел в высоте без кислорода под палящим марсианским солнцем, - вздохнул Нектарий. - Он на человека не похож.

– Но продолжает любить тебя, - сказал Спок.

– Паскуале, - строго приказала Даша своему премьеру, - немедленно дай правительственную на Марс. “Доставить за счет нашего государства альпиниста Вадима Глузкина в городок Веревкин на минеральные воды для прохождения курса лечения”.

Даша закручинилась.

Она понимала, что пропасть между ее изящной и изысканной натурой и грубостью Вадима еще более расширилась и углубилась.

А вокруг никто и не замечал ее печали.

– Соловьиные язычки, соловьиные язычки, - повторял Дима-Помидор, который так и не изменился за десять лет, - я себя чувствую императором Тиберием. Но боюсь, что меня растерзают экологи!

– Не волнуйся, Димка, - сказала Даша. - Экологи тебя не тронут. Неужели ты думаешь, что в нашем почти сбалансированном, почти счастливом мире кто-то поднимет руку на соловья! О нет!

– А жаль, - сказал Дима-Помидор, которого порой посещали странные прозрения. - Потому что они столь же нереальны, как и весь наш мир. Мы с тобой придуманы, мы придуманы кемто очень несчастливым, как сладкий сон. Страшно проснуться…

– Не знаю, а мне кажется, что я прожила в нашем выдуманном мире большую часть своих тридцати лет.

– Большую часть! - воскликнул Дима-Помидор. - Но не лучшую.

Даша не успела ответить Диме, так как к ней подошел один из гвардейцев.

– Госпожа, вас немедленно требуют в кабинет.

– Кто требует?

– Некто, кто знает ваш секретный код.

– Он мог бы вызвать меня Напрямую.

Гвардеец пожал могучими плечами ватерполиста (именно из ватерполистов набиралась гвардия Президента) и произнес: - Кто их всех знает…

Неприятное предчувствие кольнуло Дашу в самое сердце. Что случилось?

Стоя вокруг овального белого стола, друзья подняли бокалы с шампанским за здоровье Даши, Дарьи, Дарьюшки, их любимой подружки и добрейшего президента славной Московии.

Неужели пора? Неужели так быстро пронеслось время? О нет, как мне не хочется, именно сегодня! Где ты, профессор Тампедуа? Пожалей меня, дай насладиться весельем? Я не хо-чу!

Сколько-то минут у нее осталось.

Даша быстро прошла к себе в кабинет.

Там было полутемно.

– Кто вызывал меня? - спросила она.

– Это я, - прозвучал знакомый хриплый голос.

– Вадим? Как тебя пропустили гвардейцы?

– Я помню секретный пароль.

– Давно следовало бы переменить его.

– Ты не хотела, чтобы я приходил?

– Я всего-навсего слабая женщина, - сказала Даша.

– А я оказавшийся слабым мужчина. Я хочу тебя, я стражду тебя!

Дарья подошла поближе к отвергнутому возлюбленному.

Лицо Вадима было обезображено марсианским ожогом, глубокие шрамы пересекали щеки, делая его почти неузнаваемым.

Он протянул к ней в мольбе широкие, огрубевшие от канатов и ледоруба ладони.

Лишь глаза Вадима оставались прежними - голубыми, небесными, безоблачными.

– Неужели ничего в твоем сердце не шелохнулось?

– Я не могу сказать… - но сами ноги уже несли Дашу. Она приближалась, желая и не желая того, что должно произойти.

В мозгу зазвенел звонок.

Она не могла, не смела сопротивляться ему.

– Прости, Вадик, - сказала Даша изменившимся голосом. - Прости, я тебе все объясню…

Как Золушка, убегающая с бала, Даша метнулась к внутренней двери, ведущей из кабинета в транстемпоральный отсек.

– Что с тобой? - кричал ей вслед принц.

– Я не могу тебе сказать! - отозвалась на бегу Золушка. - Фея сердится на меня.

Транстемпоральный отсек был безлик, неуютен и официален, как приемная дантиста. Как ни украшай ее искусственными цветами, легче не станет.

Золушка кинулась к карете, пока она не стала тыквой.

Вот он, прикрепленный к стене над кушеткой, плоский серый металлический квадрат.

Надо только приложить к нему ладонь.

Золушка кинула взгляд на часы, тикающие над темпоральным квадратом.

Время! Часы бьют полночь!

И со вздохом Золушка приложила ладонь к квадрату.

Беззвучно в беззвучии отсека загорелись, перемигиваясь, миниатюрные огоньки.

И все пропало…

Занавеска была рваной. Когда у тебя хорошее настроение, это даже интересно - можно подсматривать за тем, что там делает тетя Шура.

Тетя Шура - неудавшаяся актриса, может, даже гений. Она играет всегда - и когда одна и когда в компании. Ее актерские способности выродились в умение разнообразно и щедро врать.

На публике она делает вид, что не врет - иначе как поверят!

Зато дома, одна, она выступает как Комиссаржевская.

Вот и сейчас она подошла к зеркалу, с недопитой бутылкой, но не пьет сразу - видно, только что поднялась, еще не подперло, она держит бутылку в руке и говорит ей:

– Бедный Йорик.

Это что-то знакомое. Дарья смотрела в кино, старый фильм, там Смоктуновский играл. Тоже держал черепушку. А потом его самого отравили.

– Хватит кривляться! - Дашу вдруг одолела злость. Ничего не поделаешь - с такой жизнью нервов не осталось.

Даша со злостью отдернула занавеску, та оторвалась от проволоки с таким треском, что кого хочешь испугаешь.

Тетя Шура тоже испугалась. Она ведь глупая.

Тетя Шура завопила и запустила бутылкой в Дашу.

Даша не ожидала, что свекровь сможет расстаться с такой драгоценностью. Видно, в роль вошла.

Поэтому Даша и не отклонилась толком. Бутылка долбанула ей по скуле - синяк будет! - бабахнулась о стенку, и во все стороны полетели осколки. Стеклом Даше поранило руку, которой она хотела закрыться. Кошмар какой-то! Лучше бы и не просыпаться.

– Я тебя убью, - сказала она тете Шуре. - Я тебя, гадюка, собственными руками придушу!

Ей казалось, что она говорит спокойно, но, наверное, завопила, потому что, с некоторой оттяжкой, в стену замолотил пенсионер Срунов, честное слово, такая фамилия. Он бегает по своей квартире и молотит в стенки - всем соседям надоел, скорей бы его в психушку забрали. Даша ему говорила - будет себя так вести, напустят на него братву, они его в психушку, а квартиру на продажу! Да разве он поймет?