Сборник - Фантастика, 2004 год

– Что? Что? Что?..

– Содержание надписи не помните? - спросил Портнягин.

Личико её мученически перекривилось.

– Да их там две было. Одна: «А что сейчас будет!», другая: «Привет с того света!» Ох, чуяло моё сердце… - застонала она, раскачиваясь. - Тогда ещё чуяло! Умирает, а глаза у самого - хитры-ые…

– Да, вы знаете… - снова подхватывая Глеба под локоток, озабоченно зашептал муж. - Как-то подозрительно он умирал… Прощения попросил. Сказал, что не раз добром вспомянем… «Добром»! - Глава семьи содрогнулся.

– Так, может, вам с ним просто не ссориться? - осторожно предложил Портнягин. - Не хочет, чтобы ковёр на этой стенке висел, - на другую повесьте…

Хозяин свернул губы в трубочку и занялся осмотром ногтей правой руки. Его супруга одарила бестактного гостя испепеляюще-изумлённым взглядом. Слёзы мгновенно просохли.

– А куда ещё вешать? - воинственно спросила она. - Не на противоположную же!

Слегка закляв стенку и пообещав доложить обо всём Ефрему Поликарпычу, Глеб Портнягин с облегчением сбежал по лестнице во двор и приостановился у подъезда.

Вперевалку пробирающийся дворами «джип» внезапно врубил динамики и разразился мерзким прерывистым воем. Глеб поморщился. Чума сезона. Стиль «Глушилка». Ни слов, ни мелодии - рёв один. Вроде бы молодой ещё, а современная музыка почему-то уже раздражать начинает…

В архитектурном смысле Божемойка представляла собой очаровательное смешение эпох: пышность сталинского ампира подчёркивалась спартанской лаконичностью хрущёвского кубизма и мирно соседствовала с буйной эклектикой новорусских особняков. С удовольствием проделав обратный путь пешком, ученик чародея взбежал на пятый этаж и, толкнув незапертую дверь квартиры Ефрема Нехорошева, сразу услышал нытьё очередного клиента.

– Ну что ж это такое? - горестно дребезжал тенорок. - Вот говорят: чтобы деньги были, надо подлецом стать… Вроде и подлец - а денег всё нет…

– Э, милый! - весело отвечал ему старый колдун. - Стать подлецом - чепуха! Тут ещё талант нужен…

– И тут? - ужаснулся клиент.

– А ты думал! Знаешь вообще, что такое талант? Откуда само слово взялось?

– Д-деньги такие были…

– «Деньги»!.. Полторы тысячи сребреников по тогдашнему курсу. Пятьдесят раз Христа продать! Сумел - значит талант. Весь бизнес на этом основан, вся политика…

Обменявшись с Ефремом приветственным кивком, Глеб прошёл на кухню, где, смешав в определённой пропорции порошок грубого и тонкого помола, сварил себе кофейку. Вызвал в памяти рухнувший ковёр, обнажённую стену с отпечатком руки в эфирном слое и сделал первый глоток. Допив, привычным движением трижды взболтнул гущу по часовой стрелке, опрокинул на блюдце, затем досчитал до семи и взглянул, что там осталось в чашке. Сбоку от бывшей ручки (вся посуда в доме Ефрема была битая, зато с безупречной энергетикой) лепилось пятно орнитологического характера. При желании в нём можно было признать ворона (несчастье в доме), голубя (чистую, честную душу - чью, интересно?), лебедя (внезапные деньги), орла (победу после трудной борьбы) и даже, извините, петуха (как ни странно, хорошие известия). Впрочем, гадание на кофейной гуще считается простеньким и не слишком достоверным. Многие сейчас предпочитают осведомляться о будущем тем же способом, но по сивушных маслам чумахлинского первача.

Вскоре в дверном проёме показался спровадивший посетителя Ефрем - в шлёпанцах, в халате и с неизменной своей страдальческой улыбочкой на старческих устах.

– Ну и как мой другалёк Егорка Надточий? - полюбопытствовал он. - Что там у него стряслось?

– А ты его давно знаешь?

– Да так… Сколдовал ему разок с похмелья, теперь сам жалею. Да и он, наверно, тоже…

Видя, что учитель в добром расположении духа, Глеб представил ему дело в юмористических тонах, особенно подробно расписав историю с липовым детектором лжи.

Вопреки ожиданиям колдун не засмеялся. Даже не улыбнулся.

– Чем же тебе это не детектор? - задумчиво изрёк он. - Детектор. Причём самый точный, на все случаи жизни… И ведь как просто, а? Лампочка, кнопочка… Дядя-то, видать, и впрямь не дурак…

Беседа была прервана сигналом мобильника.

– Говорите, - разрешил Портнягин. С нарочитым равнодушием выслушал чей-то длинный и, надо полагать, взволнованный монолог. - Четвёртый раз ковёр упал, - негромко сообщил он Ефрему. - Вместе со штукатуркой…

– Вот же настырная баба! - подивился тот.

– Хорошо, попробую уговорить, - сказал Глеб в трубку. - Очень просят, чтобы ты приехал, - пояснил он, снова обращаясь к учителю. - Сейчас машину пришлют…

Да, зрелище было не для слабонервных. Кто не знает, тот наверняка решил бы, что в квартире недавно имел место террористический акт. Тонкая известковая пыль в сочетании с запахом корвалола вызывала спазм в горле. Хозяйка рыдала на припудренном диване. Глава семьи, тоже изрядно припорошённый, стоял, словно бы отшатнувшись от всего сразу. Так, наверное, мог выглядеть аристократ, впервые схлопотавший по мордасам.

– Одним ударом всю штукатурку сорвать… - с уважением пробормотал Глеб. - Уметь надо.

– Чего там уметь-то? - ворчливо отозвался старый чародей. - Квантовый вакуум при спонтанных выбросах и не такое творит… Ага! - перебил он сам себя - и, осторожно ступая по хрустким обломкам, подобрался поближе к стене. - Тут ещё письмецо…

«Дура!!!!!!» - начертано было косметическим карандашом на обнажившемся белом кирпиче. С шестью восклицательными знаками.

– Ну это просто хамство! - расстроенно сказал глава семьи. - Ещё и Леточкин карандаш испортил…

– Та-ак… - протянул Ефрем. - Сначала, стало быть, ковёр сбрасывал, потом штукатурку… Слышь, Егорка! - повернулся он к хозяину квартиры. - Инструмент в доме есть?

– Есть, - с недоумением отозвался тот. - А-а…

– Тащи сюда зубило и молоток.

– Да, но зачем?

– Делай что велено.

Оскорблённо пожимая плечиками, Егор Надточий удалился и вскоре вернулся с молотком и зубилом.

– Ну-ка, Глебушка, - попросил старый колдун. - Ты у нас тут самый здоровый. Выбей-ка этот кирпич к едрене фене!

Хозяйка, прервав истерику, поднялась с дивана. Тоже подошла посмотреть.

С недовольным видом Портнягин принял орудия труда и, стараясь по возможности уберечь обувь, ступил на погребённый под строительным мусором ковёр. К его удивлению, молоток почти не понадобился, украшенный обидной надписью кирпич вынулся сам, стоило поддеть его сбоку зубилом. Извлечённая из тайника пластиковая упаковка была туго набита зелёными банкнотами.

– Однако, баксы… - глубокомысленно заметил Ефрем, передавая находку хозяйке.

Супружескую чету хватил столбняк.

– Ш-што это значит? - зашипев, как пробиты шланг, выдавил наконец Егор Надточий.