Ширли Рейн - Остров

Птичка – это и есть Инес; или, точнее говоря, ее ментальная сущность, как она выразилась бы, если бы знала такие слова. Именно эту самую сущность пауки видят и слышат, когда роются в головах людей. Но только не в "золотой головке" Инес.

С того момента, как в ее сознании впервые возник образ занавешенной черным платком птичьей клетки, любой паук, пытавшийся проникнуть в эту самую "золотую головку", не видел и не слышал ничего, кроме гулкой черной пустоты. Как будто у девочки не было вообще никаких мыслей. Что, конечно, тоже могло бы насторожить их, но… не насторожило. Королю Гренну вообще было наплевать, о чем думают его люди. А Стак… Может, он решил, что она слабоумная? Когда Инес прощупывала сознание Фиделя, она тоже наталкивалась на пустоту, только какую-то… серую, лишь с нечетко проступающими, смазанными обрывками образов. А если Стак и не принял ее за дурочку, то просто, наверно, не придал этой странности особого значения.

Подумаешь, какая-то жалкая девочка, маленькая и слабая. Стоит ли вообще задумываться о том, что творится у нее в голове?

Инес даже не требовалось постоянно держать в уме этот образ; он всегда оставался на месте. Если она хотела, чтобы ее "услышали", нужно было просто мысленно заговорить; темный платок, прикрывающий клетку, не мешает слышать поющую птичку. Именно так она и поступила, когда подтолкнула Гренна отправиться в лес на прогулку, окончившуюся для него – и Ланты – столь плачевно. Если бы Инес захотела, чтобы ее "увидели", нужно было мысленно сдернуть с клетки платок.

Этого она до сих пор не делала ни разу, но не сомневалась, что все так и получится.

Тогда, лежа в кустах позади дома безумного Фиделя и прислушиваясь к далекому голосу, Инес ужасно удивилась. Она сразу поняла, по каким-то неуловимым, чисто паучьим интонациям, что он принадлежит Королеве Моок. В этом не было ничего странного, поскольку та сейчас находилась совсем рядом с Инес, способность которой проникать в сознание других пока в очень большой степени зависела от расстояния. Уже в десяти шагах она, к сожалению, "слышала" плохо, а в двадцати и вовсе ничего. Да, в том, что до нее сейчас донесся голос Моок, не было ничего странного. Поражало другое – старая паучиха мысленно бормотала что-то вроде… молитвы. Значит, пауки тоже знают о существовании бога? И верят в него? Вот это казалось удивительным, почти невероятным.

Вслушавшись, Инес поняла, что Моок обращается не к богу, а к богине. Наверно, пауки как дикари; у тех тоже полным-полно всяких богов и богинь.

– Да осияет нас свет твой, Прекрасноликая… – внутренний голос Королевы Моок звучал слабо и тоненько, до странности напоминая детский. Да изольются на нас благодать и милосердие твои… Прости нам грехи наши…

Трудно сказать, что подтолкнуло Инес заговорить со старой Королевой. Скорее всего, девочке стало просто любопытно. К тому же она понимала, что ничем не рискует. Ну, почти ничем. "Увидеть" ее Моок не могла – платок по-прежнему прикрывал клетку.

Правда, внутренний голос каждого существа неповторим, о чем Инес знала по собственному опыту. Но даже если бы старая паучиха вздумала назавтра вызвать к себе по очереди всех жителей города, чтобы прощупать их мозги и узнать, кто с ней разговаривал, это ничего бы ей не дало: тогда Инес просто "молчала" бы, и все. Правда, как раз Королеву Моок такое полное отсутствие мыслей могло насторожить – недаром она слыла самой мудрой среди пауков – но… Неужели старая, чуть живая паучиха станет тратить время на подобную ерунду?

– Какая она, ваша богиня? – спросила Инес.

Внутренний монолог старухи Моок мгновенно смолк. После длительной, напряженной паузы все тот же детский голосок вкрадчиво спросил:

– Кто тут?

– Я крыска, живу у тебя в подвале, – просто так, шутки ради ответила Инес.

Почему бы и не пошутить? Еще несколько дней – и всем гадким паукам конец. Инес так и распирало от этой мысли.

– Крыска? Ну да, крыска. Почему бы и нет? – странно, но чувствовалось, что Моок не разозлилась и, уж тем более, не испугалась. Напротив, ей как будто тоже было… любопытно. А почему я тебя не "вижу"?

– А потому что я этого не хочу. Что, не нравится? Привыкла, что все трепещут перед тобой и выполняют любое твое приказание?

Сама Инес старуху Моок своим внутренним взором видела – ведь та не догадалась мысленно накинуть на себя черный платок или соорудить еще какое-нибудь заграждение. Но выглядела паучиха совсем не так, как ожидала Инес. Вообще-то ей еще ни разу не доводилось лицезреть воочию негласную правительницу здешних пауков, но девочка знала по рассказам, что Моок маленькая, сморщенная, черный мех у нее поблек и местами вылез, одна лапа висит как плеть, а передние глаза мутные, точно на них бельма.

Однако сейчас Инес воспринимала Моок как в высшей степени диковинное создание, странную помесь паука и человека: высохшая, скрюченная старушка – человеческая, имеется в виду – с очень большими, неестественно вытаращенными черными глазами и не то тремя, не то четырьмя руками; она непрестанно сучила ими, и разобрать точно, сколько их, не представлялось возможным. Как ей это удавалось? Может, Моок и не додумалась до клетки и черного платка, но зато умела менять свой внутренний облик?

Она выглядела… забавно и казалась совсем не страшной.

– Если хочешь, можем поболтать, – милостиво закончила Инес, чувствуя себя хозяйкой положения.

– Отчего бы и нет, крыска? Ночь долгая, а сплю я плохо. Так ты спрашиваешь, какая она, наша богиня? Огромная, как гора, которую люди называют Веревка. И от нее исходит сияние, живое и теплое… – У вашей богини есть глаза? – перебила старуху Инес.

– Нет. Зачем ей глаза?

– А клыки? Рот?

– Ничего этого у нее нет.

– Разве она не похожа на вас?

– Конечно, нет. С какой стати?

– Что же она – просто гора и все?

– Нет, этого я не говорила. Я сказала, что наша богиня высокая, как гора. На самом деле она – прекрасный цветок.

Вот это богиня – цветок!

– А откуда ты знаешь, что она такая?

– Оттуда, что я ее вижу.

– Как это – видишь? – удивилась Инес. – Где она?

– Что значит – где? – теперь удивилась Моок. – Здесь. Не на этом острове, нет, к сожалению. Но в этом мире, который люди называют Землей. Как бы она могла заботиться о нас, если бы была где-то в другом месте? А почему тебя так интересует наша богиня, крыска? У вас тоже есть своя богиня? Расскажи мне о ней.

Инес внезапно стало страшно, хотя она до конца не понимала, почему.

Старуха Моок говорила так уверенно; может, эта богиня, похожая на цветок высотой с гору, и в самом деле существует? И помогает паукам?

Тогда… Тогда неизвестно еще, удастся ли Тару справиться с ними.

– В другой раз, – сказала Инес. – А сейчас я хочу спать.