Марфа Московская - Игра

Однажды бомжи все же поймали меня в сеть, но, к моему великому изумлению, вреда мне не причинили, а повезли на птичий рынок продавать…" – Шейла! – в изумлении перебила я. – Так ты что же – кошка?! Вот это номер!

– Странно, что тебя это удивляет! Я думала, ты давно догадалась, что у меня не человеческая натура… – хихикнула рассказчица.

"…В воскресенье птичий рынок напоминал муравейник – все чего-то покупали, продавали. Вокруг стоял многоголосый шум торжища.

Сердобольные женщины, сюсюкая, разглядывали прелестных котят в корзинках. Дети вопили, требуя живность. Галдели птицы, лаяли собаки, сонно глядели рыбы в запотевших банках. Я до блеска вылизала свою шкурку и приветливо улыбалась каждому, кто кидал на меня взгляд, но шли часы, а люди проходили мимо…

Никто не хотел меня брать! Это означало только одно – наступит вечер, и бомжи увезут меня обратно, где я разделю участь своих братьев… Может, мне удастся сбежать по дороге?

Увы, крепкий ошейник из веревки сдавил мне горло, а другой конец один из моих мучителей намотал себе на руку…

Было холодно, и бомжи стали нервничать, что сегодня им придется обойтись без сугрева.

– Посмотри, Кеша, какая красивая рыжая кошка! Давай купим? – неожиданно раздался низкий женский голос.

Я гордо вскинула голову, стараясь скрыть горькую надежду в глазах.

Высокая рыжая женщина лет тридцати пяти с явным интересом разглядывала меня.

– Смотри, какая осанка! Немного смахивает на египетскую кошку…

– Ирочка, это же беспородная тварь. Еще утром ты хотела британского котенка! – недовольно ответил ее спутник, поблескивая золотой оправой. – Здесь ничего стоящего нет, пойдем отсюда…

Я со страхом взглянула на мужчину – неужели это мой конец?

– Мне нравится эта кошка! – капризным тоном сказала женщина. – Она похожа на меня, такая же рыжая… Смотри, какая она чистенькая, да и мордочка смышленая! Она приучена к туалету? – дама с подозрением оглядела моих опекунов, от которых разило вонью и перегаром. Наверняка она подумала, что меня украли, но это обстоятельство ее не смутило.

Бомжи суетливо заверили, что я – самая опрятная кошка в мире.

– Сколько стоит ваша кошка?

– Полтинник просим, – хрипло ответил один из бомжей. – Кошка что надо. Крыс ловит!

Это было сущей правдой. Но, Кошачий Боже! Меня – за полтинник! Я была возмущена до корня хвоста. Уж я-то ценила себя гораздо выше! Продажный, убогий человеческий род…

Меня усадили в роскошный черный джип на заднее сиденье.

– Она мне чехлы шерстью не испачкает? – лысый толстяк все еще был недоволен странным выбором жены. Я тут же его невзлюбила, поклявшись как-нибудь нагадить, если представится случай.

Я мирно сидела, обхватив себя хвостом, изо всех сил стараясь произвести благоприятное впечатление на своих хозяев. Конечно, я привыкла к свободе, но стояла зима, и я не могла себе отказать пожить в теплом доме с двухразовым питанием…

Первое, что сделали мои новые хозяева, это искупали меня от отвратительном вонючем шампуне, от которого, следует отдать ему должное, передохли так долго докучавшие мне блохи.

Потом мне дали имя. Собственно, так и появилась на свет Шейла, по имени какой-то древней прабабки моей хозяйки. После помывки и крещения мне было предложено целое блюдце восхитительной вареной трески.

Так круто изменилась моя судьба.

Мне бы жить, да радоваться такому повороту, однако жизнь в доме вовсе не оказалась раем.

Хотя женщина довольно ласково относилась ко мне, но муж, по совместительству оказавшийся директором одного из крупнейших московских универсамов, постоянно шпынял меня. Коварные измышления, что от меня пахнет, и блохи скачут по его постели, и я писаю в углы, выводили меня из себя.

Правда, я старалась держать себя в лапах, испытывая чувство благодарности за избавление от нелюдей, которые хотели пустить меня на ужин. Лысый богатей явно невзлюбил меня, может, потому, что я напоминала ему его жену, которая осточертела за долгие годы совместного существования, и он вымещал на мне все накопившееся недовольство; благо, я ничем не могла ответить.

Женщина часто брала меня в субботнюю поездку в универсам – там она затаривалась жратвой на неделю. На меня одевали красивую синюю шлейку, и я беспрепятственно разгуливала по магазину с хозяйкой, заглядывая во все щели, но не позволяя себе ничего лишнего – я старалась быть воспитанной кошкой.

Наблюдая за женщиной – гибкой, красивой и рыжей, как я, я недоумевала, почему она выбрала себе в спутники такого неказистого кота. Мрачная доминанта денег в человеческом обществе была мне непонятна. Иногда мы вместе слушали классическую музыку, или она, развалившись со мной на плюшевом диване, читала мне вслух отрывки из умных книг, а я вальяжно внимала, прикрыв глаза и напевая про себя извечную кошачью песню… Тогда я еще не понимала человеческого языка, ведь я не была Превращенной!

Редкие письма от мальчишек-близнецов, учившихся в Англии, тоже открывались для совместного чтения.

Я знала все закоулки в квартире и даже тайник хозяина, куда он частенько что-то прятал. Это мне было понятно – у меня тоже были свои тайники, где я хранила куриные косточки и разные игрушки.

Что говорить – мне нравилось в этом доме!

И если бы не злобное отношение ко мне мужчины, я была бы просто счастлива…

Прошло полтора месяца. Я подросла, оправилась… А в одну из летних ночей внезапно почувствовала в себе то… Ну, то, что люди называют любовью… Луна за окном сводила меня с ума, а запахи улицы манили и будоражили мое сердце.

В один из вечеров я не выдержала и выпрыгнула из форточки (мы жили на втором этаже).

Под окнами стоял джип хозяина, напоминавший большой черный гроб. Сам он, сидя в салоне, разговаривал по телефону. Клянусь Бастет, негодяй видел, как я забежала, ища убежища, под его машину, намереваясь осмотреться перед выходом во двор. Мне даже показалось, что я заметила его злобную ухмылку…

Неожиданно огромная махина заурчала и резко взяла с места… Вау! Я еле успела выскочить изпод колеса! Джип, ревя, завернул за дом и унесся, оставив клочья вонючего дыма. Я чуть не в обмороке доползла до газона…

Вот так я ушла из этого дома, Марфа.

Ушла, и мне казалось, что я больше никогда в жизни не появлюсь там… Хотя мне было жалко женщину – я знала, что она огорчится, узнав о моей пропаже, а этот ублюдок не расскажет ей всей правды.

Улица вновь приняла меня в свои коварные объятья.

Жизнь, как и прежде, стала несладкой – скудные помойки, ненасытные коты, драки, клещи, ловцы животных, автомобили… Я часто с тоской вспоминала загородную жизнь, где есть поля, деревья и куча пустующих дач, где можно было укрыться от пристальных взоров и непогоды. Но как туда вернуться?! Я не собака, чтобы ездить в тамбурах электричек, эти твари умны и частенько мигрируют таким способом по области. Сколько раз я была на грани смерти! И каждый раз моя счастливая звезда выручала меня…