Марфа Московская - Игра

Теперь Шпен любил меня, хотя я тоже была странной женщиной. Но от меня не исходило той угрозы и агрессивной доминанты, которую кошки чуют за версту. И потом, просто нельзя же не любить руку, которая тебя кормит и гладит!

Машка достала меня разговорами о предстоящей свадьбе и я отправила ее жить к себе. Мне хотелось остаться одной, по многим причинам. И еще я чувствовала в себе приближение очередного приступа.

В такие моменты я особенно остро ощущала, что я – изгой. Что меня ждет на этот раз? Я встану на четвереньки и буду выть на всю квартиру, подняв задницу к небу? Или наброшусь на "Вискас" моих котов, распихивая их ногами?..

Мне не хотелось думать об этом. И не было ни единого человека в мире, с которым я бы могла поделиться наболевшим… Подруга не в счет, я старалась не пугать ее подробностями своих метаморфоз, чтобы не потерять последнего близкого человека раньше времени. Шуточки Эликсира нанесли смертельный удар по моей жизни – я теперь не могла завести ни новых подруг, ни любимого – все равно вскоре их пришлось бы потерять. И детей… А вдруг ЭТО передается по наследству?

Мое психологическое состояние было сравнимо разве что с состоянием больного СПИДом.

Такое же страшное в своей неторопливости протекание процесса исчезновения из общества… Оно еще не вступило в свою решающую стадию, но находилось в бурном развитии. Я отдавала себе отчет, что это сильно меняет меня; еще год-два, и я превращусь в неясное существо, свихнувшееся от своей уникальной болезни и от одиночества.

На следующий день позвонила Машка и сказала, что скоро приедет ко мне с бутылочкой "Шабли", отпраздновать арест нашего общего противника.

– Да уж, – сказала я, – За умышленное убийство ее засадят надолго. Теперь, видимо, мы действительно можем расслабиться!

– Но ведь вина Герды еще не доказана! – Машка вдруг попыталась проявить здравость суждения.

– Логично, но мы же с тобой теперь знаем, что это она! И никто другой, иначе слишком уж невероятное стечение обстоятельств, ты не находишь? Я думаю, доказать ее вину – дело нескольких дней. Посему, сегодня устроим маленький семейный праздник, типа – пир горой! Зверюги, а вам – треску и сметану.

– Мря-я-у-у!

Коты суетливо заскакали вокруг меня, поддерживая всеобщий восторг гнусавым мявом.

Машка явилась к обеду, сияя, как начищенный пятак. Стол уже был накрыт. Меня она застала на кухне – шел процесс приготовления салата. Мы обнялись.

– А что у тебя вид такой загадочный?

Она немного помялась, потом протянула мне листок с несколькими строфами, написанными мелким неаккуратным почерком:

– Марфуш, посмотри, до какой степени я окрылилась!

– Что это?

– Кажется, стихи…

Ого! Судя по всему, любовь обязала мою безалаберную подружку взять новую высоту.

Машка скромно села в уголок дивана, положив руки на колени, и застыла, как школьница в очереди к гинекологу. Она немного испуганно поглядывала на выражение моего лица, что и немудрено – критик я суровый, несмотря на то, что в высокой поэзии смыслю мало. Впрочем, чтобы критиковать, писать вовсе не обязательно. Конечно, в беспечной юности я, как и всякая уважающая себя леди, баловалась стишками; навыки остались, но не более. Вот цены, налоги и проценты – это моя стихия, правда, уже бывшая… Я вздохнула.

– Манька, неужто ты пиит? И так долго скрывала? Всю жизнь, как говорится, под боком, и нате вам – обратная сторона Луны! Ну-ка, ну-ка…

С этими словами я отвернулась и углубилась в текст, в котором Машка поведала миру следующее:

Любовь.

Неожиданная,

Как стрела.

Разит свою

Жертву

Из-за угла…

Доволен удачей

Коварный стрелок,

Но…

Дальше я читать не стала и загадочно улыбнулась. Подруга терпеливо ждала, однако через минуту не выдержала:

– Ну, как?..

Я сунула палец в рот и собралась было подумать, прежде чем ответить, но слова уже бесконтрольно посыпались из меня, словно стая леммингов:

– О, любовь!

Нежданная, как пчела!

Меня укусивши

В зад,

Покой навсегда

Унесла…

Мне счастья теперь

Не видать.

Но жало осталось

В заду!

Пчела догорает в аду…

А не фига было

Жужжать!

– Дура ты, Марфа! Я тебе, как подруге, а ты…

– Господи, я же пошутила! Вообще, ты просто молодец, есть повод для нового тоста…

Но уже Машка схватила свой листок, скомкала и швырнула в угол. Лицо ее стало красным и злым. Я с изумлением наблюдала – кажется, любовь, кроме тяги к рифмам, сделала ее чересчур импульсивной. Надеюсь, это не примет слишком угрожающих форм?

Однако пара бокалов вина, выпитых в глубоком молчании, помирили нас. Машка вновь повеселела, а я успокоилась, хотя перемены в психике всегда легкой и уравновешенной подруги немного смутили меня.

– Когда все закончится, я поеду за билетами. Надо к Рождеству уже быть в лесу. Иначе я опять привыкну к людям, и будет еще тяжелей…

Машка нахмурилась и немного отстранилась:

– Ты… Так скоро хочешь уехать?

– Машенька, ты же знаешь причину… Пожалуйста, не сердись.

Я почувствовала, что сейчас разревусь, и отвернулась к раковине. Руки потянулись мыть посуду, чтобы как-то отвлечь мозги.

– Что бы с тобой не случилось – я всегда буду рядом! – сказала Машка и с надеждой посмотрела на мою угрюмую спину.

– Нет, милая, настанет день, когда мы окажемся по разные стороны баррикад. Будь готова к этому… Но нет худа без добра! Все равно я не зря приехала… И тебя повидала, и друзей, и пацаны наши хвостатые соскучились друг по дружке, новостями обменялись. У всех все хорошо, я уеду с легким сердцем, так что не грусти обо мне.

Маша не ответила.

Четыре Недолго мы радовались. Вытрескав еще бокал – больше я ей не позволила – Машка по обыкновению потянулась звонить в разные места. И когда у нее вдруг вытянулось лицо – я поняла: опять что-то случилось…

Нас ждал очередной удар – Герда сбежала. Исчезла, как дым, из одиночной камеры следственного изолятора, куда ее временно посадили. Заперли ее поздно вечером, а наутро охранник, заглянув в глазок, никого не обнаружил. Стекло в маленьком окошке было разбито, но человек вылезти там никак не мог, так как снаружи оно забрано в железную решетку. На полу лежало только пальто абиссинки, которое было на ней в день ареста.

– Мать честная! – сказала я. – А ты не спросила – не лежало ли рядом с пальто маленькой глиняной бутылочки?

– В том-то и дело, что нет! – воскликнула Машка. – Не было никакого Эликсира, если ты об этом.

– Но то, что она превратилась в кошку и сбежала – в этом не может быть никаких сомнений!

Других объяснений я не нахожу. Прикинь, в каком смятении сейчас менты! Наверное, считают, что она подкупила охрану, и теперь рвут ее на части! Во дела…