Вячеслав Львович - Перелом: Рассвет

– Никакого запрета никогда и не было, – удивилась женщина, – свободно в продаже и вино, и водка, и пиво. Когда деньги нормальные были, много спиртного продавали, а потом, с социальными картами, нельзя стало, так начали самогон гнать.

– И дурь на огородах и в садах выращивать, – перебил полковник.

– Как завод сгорел, это месяца три – четыре назад было, работы совсем не стало…

– Опять ложь или незнание. Мои ребята на заводе ещё ночью побывали. Целёхонек. Пару бочек солярки сожгли, да ручками, ручками, оборудование кое-какое разбили, навес – один обвалили, другой сожгли. Часть оборудования запустили в нештатном режиме. Кто то там очень талантливым оказался. Уже сейчас завод может гнать тонны спирта, десятки килограммов всякой дури, начиная от очищенного опиума и марихуаны, до гашиша и героина. Кроме этого искусственные наркотики. Талантливый химик поработал, кроме того, технолог, и, видимо не один. Спирт, кстати, видимо в качестве прикрытия. Во всяком случае, руководство в район выходило именно с идеей перепрофилирования завода на производство спирта.

– Здесь не с-с-спирт производить, а клинику развёртывать, – врач встал, прошёл к окну, – кого я здесь видел, или пьяны, или с похмельным синдромом. Многие под наркотическим опьянением. Надо вычистить всю эту гадость максимально быстро. На вас, полковник надежда. А я вызываю подмогу. Одной бригадой нам здесь не справится. Здесь наркологический центр разворачивать надо. Я всё понял. П-п-п-пойду дам указания . Мы будем развёртывать оборудование в спортивно развлекательном комплексе. Он всё равно заброшен. Временную клинику можно устроить. Правда по хорошему, всех надо госпитализировать, и то гарантий, процентов 5-10 вылечивания. А так…

Махнув рукой Никонов направился к выходу.

– Я распоряжусь наладить связь с вашими сотрудниками, – сказал вслед полковник, чтобы постоянно на контроле были. Сейчас можно всякого ожидать. Что от нас нужно, сразу говорите, – и обернувшись к Владимиру, – сейчас у народа ломка пойдёт, когда мои орлы всю дурь уничтожат. Всего можно ждать. Вплоть до попыток захвата заложнков. Поэтому все передвижения исключительно группой и под охраной моих молодцов.

– Так всё плохо?

– И некоторое время с нарастанием! Вы где будете?

– Думаю здесь. Места нам особо много не надо. Наша задача выявить общие опросные тенденции в процессе. Интересны реакции трезвого, пьяного, похмельного. Наша задача, через тестирование, психологический тренинг, выявлять, а возможно купировать, а то и устранять склонность людей к злоупотреблению. Не только алкоголем, вообще всем. Любые экстремумы. Поведенческие, психологические.

– Не очень понимаю, зачем это надо. Потенциальный алкоголизм, наркоманию, даже агрессивность прекрасно диагностирует медицина. В том числе генетические исследования. Лечение, последствия, опять же в сфере деятельности медиков.

– Вы же слышали о проценте излечиваемости! А остальных куда?

– Горбатого могила исправит. Сейчас, если нет возможности полностью излечить этих субчиков, надо их от дури изолировать, да работать заставить, чтобы не жрали чужой хлеб.

– На данном этапе – да, только надо и дальше двигаться. Ведь так можно дойти, что половина народа – в тюрьме, вторая – охраняет. Вот и пришло светлое будущее. Задача государства – создавать условия жизни, максимально подходящие для людей. Какими бы, эти люди не были. Именно условия, а вы говорите изолировать. Не давать, не пущать. Наша задача – выяснить почему, как исправить и какие граничные условия задать. С возможно большей личной свободой.

– С этой личной свободой, они такого нагромоздят, потом всем миром не расхлебаешь.

– Пусть громоздят. Им самим и расхлёбывать. Два условия позволяли безобразничать. Во первых – шанс безнаказанности, во вторых – отупление сознания. Необязательно вином или наркотиками. Поведенческие реакции прекрасно воспитываются. Нежелание и невозможность работать бралась за основу не только преступниками или там, ворами в законе. Ещё раньше подобный кодекс поведения имели дворяне. Так называемый «кодекс чести». Вся эта аристократическая шелупонь дала пример поведения нынешним ворам и «браткам». Да и сами «аристократы» – род свой ведут от бывших бандитов, разбойников с большой дороги. Всевозможных разбойных баронов, да дружинников пахана – князя.

– Вы это перебрали… Дворяне, особенно у нас на Руси, отечество защищали…

– Ну да? Себя они защищали, свою власть, своё имущество, за которое принимали землю и народ, который на этой земле проживал. И относились к народу всегда, как к сырью, как к расходному материалу, реже как к полезным ископаемым. Подход к власти до последнего момента оставался прежним. Прежних властителей от кормушки оттеснили, сами в нее, как свиньи с ногами забрались. А отношение к народу, к людям не изменилось. Любая маленькая вошь, чуть приобретя власть, озаряется аристократическим чванством. Дескать, я, богом избранное существо, а все вокруг ничтожества и убожества. За исключением непосредственного начальства разумеется, но с стремлением это самое начальство втоптать в грязь, стереть в порошок, потому что это начальство его самого тоже ни в грош не ставит. Собственно вся задача теперешнего момента отстранить от власти некомпетентного и неумного хама, к этой власти прибившемуся и намертво к ней присосавшегося. Вот и всё. Создать условия, когда дурак с харизмой или горлопан сможет иметь что угодно, только не власть. А если и, каким-то чудом приобретет её, потеряет через неделю. Над этим и работаем. У нас только тот народ, который у нас есть. Местами пьяный, местами глупый, иногда буйный, порой забитый. Но другого народа у нас нет. Задача начального этапа, это создание условий, чтобы люди не мешали друг другу жить, работать, учиться, просто существовать. Также наша задача исключить всё, что гасит сознание, не даёт возможности разумной жизни. Во все времена правители, начальство, руководство, «лучшие люди», которые сами себя на эту должность назначили, решали за народ, что ему лучше делать, как ему надо себя вести и куда ему идти. Сейчас пришла пора, вернее впервые за многие столетия, если не тысячелетия появилась возможность дать власть самому народу. Именно дать. Сам народ взять её никогда не сможет. Всегда найдётся бандит с со компанией, который объявит себя «самым, самым, самым». Самым сильным, самым либеральным, самым мудрым, безо всяких на то оснований.

– Это я понимаю, но приём здесь пьяницы? Причем здесь этот посёлок.

– А как определить человек может быть гражданином или нет? Может он выбирать, может быть избранным? В конце концов, разумен или нет. Где критерии? И кто эти критерии определять должен? Добродетелей и советчиком много найдётся, сразу набегут. Важно отстроить самоподдерживающуюся систему народовластия. Устранить саму возможность узурпации власти вообще кем либо.