Александр Рибенек - Избранник поневоле

Он горько усмехнулся.

– Я все понимаю. Бог тебе судья, Василиса. Будь счастлива со своим другом…

– Дурак! Нет у меня никакого друга! Я тебе сказала это, чтобы отвязаться от тебя! Понимаешь? Не будет у нас ничего! Ни-че-го! Слышишь? Господи, ну почему нельзя быть просто другом, а не возлюбленным!

– Успокойся! Я ничего не требую. Просто я думал…

– Вот видишь? Где был твой Бог, Иван? Почему он заставлял тебя так страдать? Вспомни, ты жаждал счастья, но вместо этого получал всегда одну только боль! Твой Бог жесток, Иван!

– Неправда! Володя…

– Володя!.. Где был твой Володя, когда тебе были так необходимы его совет, его помощь? Прикрываясь именем Бога, он бросил тебя, замкнувшись в самом себе!

– Прекрати! Чего ты добиваешься?

– Чего?.. Иван, я хочу, чтобы ты понял, что Бог несет людям одни только страдания и боль!

– Через страдания приходит очищение…

– А тебе надо ТАКОЕ очищение? Что-то ты не больно-то радовался, когда получал многочисленные отказы…

– Все в Его руках! Я верю, что рано или поздно получу то, что мне нужно…

– Ты можешь получить только одно… Смотри!

Молодая женщина, стоявшая перед ним с побелевшим от гнева лицом, была его женой. Когда-то он любил ее, но с течением времени это чувство куда-то ушло. Осталась одна пустота… Ему до смерти надоели постоянные скандалы, устраиваемые ею по всякому пустяковому поводу. Из некогда приятной и скромной девушки она превратилась в мегеру…

– Мне надоела такая жизнь, Ваня! - кричала она. - Сколько можно так жить? Мы даже не можем позволить себе нормально питаться, не говоря уже о том, чтобы купить что-нибудь на себя или в дом!

– Я работаю, - упрямо сказал он.

– Плохо работаешь! Уходи с этого завода, там денег не заработаешь!

– Куда же я уйду?

– Куда хочешь! Ищи, на то ты и мужик!.. Вон, Витька Смирнов неплохо зарабатывает; и он, и жена обуты, одеты, каждый год в круизы ездят…

– Я не умею воровать…

– Ну, так учись! Сколько можно так жить! Все воруют…

– Все воруют, а я не буду!

– Тогда выбирай… Или ты обеспечиваешь нам нормальные условия жизни, или я забираю дочь и ухожу домой, к маме!.. Она ведь говорила мне, что ты - голь перекатная, уговаривала, чтобы я не выходила за тебя замуж… Какая же я была дура!

Он почувствовал смертельную усталость, копившуюся в нем уже давно.

– Маша, давай разведемся! - тихо сказал он. - Чего мы мучаемся друг с другом?

Она замолчала, удивленная его заявлением. Но замешательство длилось недолго. Ее губы презрительно скривились, и она выплюнула ему в лицо слова:

– Прекрасно! Я всегда знала, что ты - слабак! Давай разведемся! Это будет лучше для нас обоих…

Пока она собирала свои и дочкины вещи, он подошел к кроватке, где спало маленькое, любимое им существо. Дочка крепко спала, даже их скандал не смог разбудить ребенка. Он склонился над нею, откинул в сторону непослушный золотистый локон.

Девочка чему-то улыбалась во сне. Он почувствовал, как откуда-то из глубины поднимается горький комок. "Как же я буду без нее?" - мелькнула в голове обжигающая мысль. Он вынул ее из кроватки, прижал к себе и горько заплакал, понимая, что все кончено, и пути назад уже нет. Жена что-то кричала, но он не обращал на нее внимания. Для него никого и ничего не существовало, кроме этого маленького, теплого, доверчиво прижавшегося к нему человечка…

– Ты плачешь? Это хорошо. Значит, прочувствовал… Твой Бог заставляет людей страдать. Я, наоборот, даю им свободу выбора. Каждый волен сам выбирать свой путь. Только я могу дать человеку истинное счастье! Подумай сам… Я тебе показал твое будущее. Ты добился своего, нашел свое счастье. Но что дальше? Безмятежная жизнь? Как бы не так! На тебя начинают сыпаться материальные трудности, которые ломают эйфорию, возвращая с небес на землю. Ты разводишься с женой. Из-за чего? Из-за того, что не смог обеспечить семье нормальную жизнь. Тебе это надо?..

Нет, твоя душа жаждет мира и спокойствия. Бог тебе этого не может дать.

Твоя жизнь - это постоянная борьба с самим собой. Неужели тебе не хочется отдохнуть?

– Никак не пойму, куда ты клонишь?

– Я хочу, чтобы ты сравнил, что тебе может дать Бог, а что - я! Вспомни, ведь тебе было хорошо в моменты единения со мной! Вспомни это ощущение свободы, вседозволенности, счастья…

Он склонился над человеком, лежащим в луже крови на асфальте у колес "КАМАЗа". Парень был еще жив, несмотря на пулевую рану в голове. Он что-то шептал, еле двигая губами, но Иван прекрасно слышал каждое его слово.

– Колька… предатель… Только он… знал…

Его взгляд остановился, глаза остекленели. Он умер, но у Ивана не было никакого сожаления по этому поводу. Парень жаждал лишь одного - догнать тех, кто хотел его убить, и разобраться с ними по-своему. Иван встал на ноги и завыл, подняв лицо вверх.

Каким-то внутренним чутьем он уловил, что его держат в перекрестии прицела и сейчас выстрелят. Иван пригнулся, и пуля ударила в кабину грузовика, дырявя металл. Сразу же за этим он бросил свое тело под машину. Еще одна пуля воткнулась в асфальт прямо перед его носом, но он уже выскочил из-под "КАМАЗа" с другой стороны.

На дороге, неловко раскинув руки, лицом вниз лежал еще один мертвец. Неподалеку валялся его автомат, но Иван не взял оружие. Оно было ему ни к чему, могло только выдать его, блеснув вороненым стволом или полированным ложем приклада в неверном свете Луны. Упреждая еще одну пулю, Иван бросился в кювет…

Он словно жил несколькими жизнями. С одной стороны парень ощущал себя зверем в человеческом обличии с прекрасным обонянием, слухом и зрением. С другой стороны он чувствовал и видел себя со стороны тех людей, которые пытались его убить. Несколько снайперов держали его на прицеле, но всякий раз, когда они нажимали на спусковой крючок, Иван на долю секунды опережал их, бросаясь в сторону. Это и спасало ему жизнь.

Остальные ребята были уже мертвы, не успев даже воспользоваться своим оружием.

Несколькими рывками он достиг леса и затаился, припав к земле. Один из снайперов должен был находиться где-то поблизости. Иван даже знал, где. Он выжидал, когда человек покинет свое укрытие, чтобы действовать наверняка.

Стрельба утихла. На дороге, разрезая темноту светом фар, стояли черные громады "КАМАЗов". Человек в форме сотрудника ГАИ обошел их, склоняясь над трупами и заглядывая внутрь кабин и кузовов. Наконец, он махнул рукой.

Зашуршали заросли. Снайпер, засевший неподалеку от Ивана, выбирался из своего укрытия. Глухой звериный рык зародился где-то внутри парня, зубы оскалились, но он сдержался, боясь, что добыча может услышать его.

Человек прошел рядом, не заметив его, и тогда он прыгнул ему на спину…