Александр Романов - Где-то у Проциона

– А, думаешь, нет? Чего бы ты на Марсе без внутреннего интерфейса делал? Лапу сосал? Там ведь быстрого темпа не будет – у нас просто мощностей не хватит на ускорение реальности. Только свое собственное время.

– Ага, – сказал Вадим.

– Вот то-то! И вообще – хватит тут лясы точить. Время не ждет. Двигай давай в санаторий на "сушку", – Витька ухмыльнулся. – А затем, после коррекции орбиты – занимайся своим непосредственным делом. Новая Утопия ждет от тебя подвига – запуска андроидов в производство!

Добраться до места оказалось не так просто. Внутренний интерфейс, как выяснилось, вовсе не делал человека вездесущим. Он всего лишь позволял произвольно перемещаться между мембранами стационарных телепортов независимо от их реальной связанности между собой. Вот "уйти в себя" – да, можно было где угодно. Но потом туда же и вернуться. Собственно, в этом случае никакого ухода не происходило – тело-то оставалось на месте, изменялась только скорость восприятия.

Можно было, конечно, "отключиться в "ноль", а уж потом прыгнуть куда требуется… Однако проделывать такое не рекомендовалось, поскольку данная операция представляла из себя нештатное выключение собственного компьютера, работающего практически постоянно в многопользовательском режиме. Все равно что нажать кнопку "reset" для перехода из одной ветки форума в другую… Поэтому для входа в "состояние "ноль" все использовали те же телепорты – отчего Лунин до сих пор ни разу и не наблюдал никого, растворяющегося в воздухе, так сказать, на глазах у публики.

В принципе, смысл в такой организации перемещений был – мало ли куда можно попасть? И с настройкой гораздо проще: выбрал значок в схеме – и, пожалуйста, шагай. Только учитывай, что в нужном тебе месте может оказаться несколько телепортов. И, следовало еще иметь в виду темп того времени, в которое перемещаешься…

Лунин сообразил это не сразу и элементарно запутался. Сперва он прыгнул не к тому выходу из телепорта, который был ему нужен. Затем, повторив попытку, забыл второпях указать, что направляется в "хронопогреб". И только с третьего захода сумел, наконец, попасть туда, куда надо.

Правда, мерзавец Витька забыл его предупредить еще кое о чем.

Санаторий располагался в парковом отсеке, представлявшем из себя примерно тридцатикилометрового диаметра участок девственного леса, скопированного с какой-то не иначе как сибирской тайги.

И в этом лесу была зима. Тоже – сибирская.

Градусов под двадцать пять мороза.

И еще ночь.

И снега по колено.

А выходная мембрана традиционно располагалась на каком-то холме, оформленном под очередной Стоунхендж.

Романтично, конечно, слов нет… Но сейчас Вадим впервые усомнился в правильности такого дизайна. Поскольку, пока он добывал через "сетевое окружение" теплую одежду и обувь, пока переодевался – он чуть не поморозился.

Затем последовала еще одна серия приключений по пути собственно в санаторий. Клинику-то Вадим с холма видел – светящиеся в отдалении окна – но никакого транспорта среди заваленных снегом менгиров не имелось. Хотя бы лыж – смеху ради.

Удивляться, конечно, не приходилось – со способностями "аборигенов" продемонстрированными ему недавно Башкирцевым ничего не стоило перелететь по воздуху на любое расстояние. Вот только Вадим пока не рискнул бы проделывать этот трюк. Хотя и поискал на всякий случай в меню. Но в готовом виде ничего похожего не обнаружилось. Можно было вызвать экранолет. Можно – снегоход. Можно – те же самые лыжи. А вот левитация в ассортименте отсутствовала.

Так как с экранолетом Вадим управляться не умел, а лыжный поход занял бы слишком много времени, пришлось остановиться на снегоходе. Можно, конечно, было вызвать помощь – как во всякой программе опция "Хелп" имела место – но идея разбираться в мануале посреди сугробов Вадима как-то не вдохновила.

Впрочем, снегоход оказался очень даже уместным средством передвижения. Что-то вроде просеки – а может и дороги, сейчас занесенной снегом – через лес все-таки проходило. И одно удовольствие было прокатиться по снежной целине под мощное урчание классической "ямахи", высвечивая фарой по ночному контрастный черно-белый подлесок. Игра света и теней искажала перспективу, придавала деревьям причудливые формы. В переплетениях света и тьмы не так-то просто было обнаружить проезд, шедший не прямо, а по какой-то прихоти разработчиков петлявший из стороны в сторону. Пару раз Вадим даже заезжал в тупики, и приходилось затем выбираться из чащи обратно. Но опасность заплутать здесь ему не грозила, и, в конце концов, Лунина даже увлекла эта своеобразная игра, и он перестал сожалеть о неожиданном приключении.

А в одном месте, из-под утонувших в снегу нижних веток ели выскочил вдруг заяц. И кинулся бежать, смешно зарываясь в снег, как об этом и пишут – в луче фары, никуда не сворачивая. Лунин, от неожиданности остановивший снегоход, выключил свет, чтоб не мучить косого, выждал несколько минут. И только затем двинулся дальше.

Все же, видимо, он где-то свернул в потемках не туда. Хотя Вадиму и казалось, что направление он выдерживает правильно, но санаторий все не появлялся. Правда дорога постепенно становилась шире – и даже прямее – хотя продолжала изгибаться то в одну, то в другую сторону. И только когда деревья по бокам внезапно исчезли, а снегоход выкатился на ровную белую плоскость в обрамлении лесистых берегов, до него дошло, что ехал он все это время по замерзшему руслу реки, а никаких рек на карте между телепортом и санаторием не имелось.

Но это же помогло и сориентироваться. Клиника стояла на берегу пруда и Вадим в темноте, объехав практически половину периметра парка, оказался с противоположной стороны от того места, с которого начал путь.

На этот раз заблудиться больше не получилось.

Да и мудрено было бы куда-то деться с единственного во всей округе пруда. Разве что под лед провалиться… Но этого Вадим – тьфу, тьфу! – не боялся, резонно предполагая, что при морозе в минус двадцать пять лед давно уже набрал безопасную толщину. Что подтверждалось тем обстоятельством, что за все время пути ничего под гусеницей не трещало и не выдавало собой ненадежность дороги.

Так это было или иначе, но путешествие закончилось благополучно. Проехав вдоль берега относительно узкого, но вытянутого в длину пруда, за очередным мыском Вадим увидел светящиеся окна санатория. А немного погодя зажегся свет в вестибюле, осветив сбегающие до самого льда широкие ступени лестницы и из распахнувшихся дверей вышел человек в расстегнутой летной кожанке и, вглядевшись в подъезжающего, поспешил навстречу.