Линн Флевелинг - Тени возвращаются

Магиана кивнула, упершись подбородком в морщинистые руки и закрывая глаза.

— А что видите Вы? — спросил Теро, по мере того, как мощная волна ее силы наполняла комнату.

Не открывая глаз, она тихо сказала:

— Я не понимаю, как это возможно, но мне видится дракон.

В ЭТОМ ГОДУ ЗИМА БЫЛА РАННЕЙ, накрыв землю ещё до конца эразина. Выглянув из своего убежища — куполообразного колоса на крыше дома клана — Сенет-а-Матриель Даната Хазадрель восхитилась тем, как красиво сверкает лунный свет на свежевыпавшем снеге.

Отсюда она могла видеть всю расстилавшуюся внизу долину, свой прекрасный фейтаст, и уютное мерцание огоньков в деревнях и на фермах. Ее страна простиралась от изголовья широкой долины до мерцающих вершин Перевала Дохлого Ворона далеко на юге. Тут и там, высоко в горах, посверкивали огоньки, отмечавшие деревушки их соседей-ретаноев.

И когда ей в последний раз удавалось проспать всю ночь напролет? Кажется, много недель тому назад. Ночь за ночью, очнувшись от крепкого сна, она испытывала ощущение, что позабыла что-то очень важное. Всё заканчивалось тем, что она снова оказывалась тут, в то время как все её домочадцы преспокойно спали внизу.

Этим вечером она поняла, что её внимание снова приковано к Перевалу. Огни на часах близнецов были зажжены и горели, как и всегда, но вид их не придавал ей прежнего спокойствия.

Как раз в эту минуту в дверь позади неё постучался Ури.

— Кирнари, к вам гости.

— В такой-то час? — она повернулась и увидела свою старую подругу, прорицательницу Белан-а-Иалию, стоявшую позади слуги, а с нею склонившегося в поклоне маленького человечка из ретаноев.

Он был не знаком Сенет, но она сразу опознала ведьмовские знаки, покрывавшие его лицо и шею под вздыбленными завитками седых волос. Плечи их плащей были запорошены снегом, а подолы превратились в ледяные глыбы. Они оба тряслись от холода.

— Друзья мои, проходите, грейтесь! — Сенет немедленно повела их вниз к огромному камину в большом зале.

— Ури, принеси скорее пледы и горячего меду для наших гостей.

— Благодарю, кирнари, — сказал ретаной, протягивая к огню костлявые ручки. На них, насколько она могла видеть, тоже находились колдовские знаки — дар ретанойской богини-Матери. Она ещё ни разу в жизни не видела так много знаков на одном колдуне и очень удивилась, что не встречалась с ним прежде. Ури скоро вернулся назад вместе с одним из молодых кузенов, неся пледы и дымящиеся чашки. Сенет закутала обоих гостей, усадив их на скамеечку поближе к огню.

Белан с благодарностью обхватила ладонями чашку с горячим медовым напитком.

— Я бы ни за что не потревожила Вас в такой час, кирнари, но у меня в последнее время были очень странные видения, а сегодня вечером этот ведьмак, Термей, пришел ко мне с тем же самым.

Она сделала паузу, и Сенет увидела, что руки её трясутся.

— Полагаю, что белый ребенок появился на юге.

Какое-то время Сенет только и могла молчать, уставившись на подругу: это было последнее, что она ожидала услышать.

— Я видел то же самое, — сказал Термей, решительно кивая. — Мне это ни о чём не говорило, но Мать направила меня к другу Белан.

— Что же видели Вы? — спросила Сенет.

— Ребенок, но не дитя, кирнари. Его глазами смотрит Дракон.

Сенет зажала ладони между коленей.

— Но как? Как это случалось?!

Белан обеспокоено отвела взгляд.

— По-моему, есть только одна возможность, кирнари.

Сенет закрыла глаза, ибо давняя боль охватила ее сердце. Двадцать лет прошло с тех пор, как в этой долине последний раз прозвучало вслух имя Ирейи-и-Шаар. Она и теперь не смогла заставить себя произнести его:

— Это не возможно! Кровь была смешана пополам.

— Однако я полагаю, что-то всё же случилось, — сказала ей Белан. — Что будем делать, кирнари?

Сенет собрала всю свою волю и заставила своё сердце умолкнуть.

— Что ж, Эбрадос должен снова отправиться на охоту.