Свенельд Айронфист - Зеркало Аматунты

Дождь шел вторые сутки подряд. Дорога местами размокла настолько, что лошади то и дело вязли в жидкой глине по бабки. Пешеходам просто не было пути, а повозки, раз остановившись, с огромным трудом могли тронуться с места.

Ехать в мокрой ночи на скакуне, еле перебирающем ногами, было несказанным мученьем. Однако всадник в темном плаще не замечал неудобств. Его лицо, скрытое под глубоким капюшоном, не выражало ни малейшего признака неудовольствия. Не было на нем написано и радости. Тем, что посторонний наблюдатель смог бы прочитать по глазам ночного странника, были лишь таинственная целеустремленность и ярко выраженная уверенность в собственных силах.

Когда в темноте показались огни селенья Гротоун, всадник на мгновение оторвал взгляд от дороги и посмотрел на небо. Звезд за тучами видно не было, только лунный свет пробивался сквозь влажную пелену, скрашивая окрестности серебристым сиянием. Всадник пришпорил скакуна и через пару минут уже находился во дворе самой большой гротоунской таверны "У Борова".

Когда странник в темном плаще переступил порог таверны, все разговоры за столами на миг притихли и взгляды обратились в его сторону. Никем не опознанный и никого не заинтересовавший, он быстро перестал приковывать к себе общее внимание. Разговоры возобновились, снова забулькал эль в деревянных кружках. Скинув с плеч мокрый насквозь плащ, гость подошел к стойке и обратился к хозяину:

— Привет. У вас не найдется немного грога для промокшего странника.

— Если у странника водятся серебряные монеты, то почему бы не найтись грогу? — хозяин таверны, здоровенный детина с лицом изуродованным огромным шрамом, изобразил улыбку.

Гость высыпал на прилавок горсть серебряных динаров.

— На сколько кружек этого хватит?

— О, хрианские динары! Я вижу, ты едешь издалека, приятель. А такой суммы, думаю, достаточно чтобы оплатить полбочонка отменной выпивки, хозяин начал наливать в огромную кружку составляющие грога. — Я тоже участвовал в войне с хрианцами. Но это было очень давно, лет пятнадцать назад, когда еще правил король Эдмунд. Я бился в рядах Серых Ястребов. Ты ведь солдат, как я погляжу? — хозяин кивнул в сторону меча, свисающего с левого бока гостя.

— Было дело. Но я не люблю об этом вспоминать. Извини, — странник взял свой грог и прошел к свободному столу.

Расслабив шнуровку на кожаном дублете, вытянув вперед ноги в высоких коричневых ботфортах, гость с наслаждением отхлебнул из кружки. Тепло медленно распространялось по телу, даря каждому члену изумительное наслаждение.

Служанка, подносившая выпивку к соседнему столу, привлекла внимание странника выпуклыми формами и румяным лицом. Мужское естество гостя напряглось. Он жадно облизнул губы, провожая взором женские прелести, скрытые тонким слоем ткани. Потом, будто опомнившись, странник тряхнул головой, гоня похотливые мысли прочь, и сделал очередной большой глоток теплого грога.

— Хороша девица? А? — на соседней лавке сидел коренастый мужчина в повязке, скрывавшей его правый глаз. — Хочется такую? Мне, так каждый день!

Странник улыбнулся:

— У меня жена — красавица. И именно к ней я сейчас еду.

— Вот это везет. Да, иногда и мне хочется где-то осесть, обзавестись семьей! Но как подумаешь, чем тогда на хлеб насущный зарабатывать придется! Тоска. Не жизнь, а скука, — коренастый пересел со своей лавки к столу странника. — Мое имя — Дорвинд, я купец. Может, хочешь какой подарок для своей красавицы?

— У меня все есть. Только допью грог и сразу в дорогу.

Дорвинд добро усмехнулся:

— Правильно. Чего жене от мужа больше всего надо? Это всегда с тобой! Хе-хе!

Странник снова улыбнулся, поощряя незатейливую шутку собеседника. Дорвинд продолжил:

— А куда путь-дорогу держишь? Где в Мотарии такие счастливые жены живут, что к ним мужья в любую непогоду спешат?

— Владение Лоанар. Несколько часов езды отсюда на север. Хочешь напроситься в гости?

— В Лоанар? Ну, нет. Я оттуда лет пять назад еле ноги унес. Жутко там больно! Говорят, баронесса одержима злыми духами и вся округа от того страдает. Ты, что родом оттуда? — голос Дорвинда приобрел сочувствующую озабоченность.

— Да, — странник допил грог и отер губы рукавом рубахи.

— Ой, боюсь, не понравится тебе, то что ты там увидишь! В полнолуние девственницы пропадают, в ночном лесу оборотни водятся, еще говорят, упыри появились! Но, да ладно, не буду пугать перед дорогой. Пусть напасти обойдут тебя стороной.

Странник выразительно посмотрел на купца и ничего не ответил.

— Извини, если что не так сказал, — Дорвинд развел руками. — Люди говорят, сам кое-что видел, в общем, здесь Лоанар пользуется дурной славой.

— Я знаю. Потому и спешу.

Взгляд странника стал твердым и решительным.

— А как звать-то тебя? — Дорвинд не сдержал любопытства, когда странник встал из-за стола и стал одевать плащ.

— Когда Лоанар перестанет пользоваться дурной славой, приезжай туда. В замке тебе будут рады, — странник взмахнул на прощание рукой и направился к двери.

Дорвинд наморщил лоб, предпринимая мыслительные усилия:

— В замке? Барон? Неужели барон вернулся?

Темный плащ странника мелькнул в дверном проеме и скрылся за сплошной стеной дождя.

Замок Лоанар-Виор располагался в центре живописной равнины Ле-Виор, на единственном в обозримых окрестностях холме. Окруженный двойными каменными стенами, укрепленными угловыми башнями и увенчанными зубцами с бойницами, замок представлял внушительное зрелище. Со всех сторон крепость была окружена широким рвом, заполненном водой, поступавшей из протекающей у подножия холма речки Лоанар. Через ров перекидывался съемный мост, по обе стороны которого были воздвигнуты башни. За рвом лежало широкое открытое пространство, проникнув на которое осаждавшие оказались бы под обстрелом со стен и башен. Когда к воротам замка приблизился всадник в темном плаще, дождь чуть накрапывал и солнечный свет пытался пробиться сквозь серый заслон туч. Спешившись, странник несколько раз прокричал зычным голосом "Эй, стража!" и ударил кулаком в окованные железом ворота. Поняв, что толку от такого стука немного, он обнажил боевой кинжал и загремел по воротам головкой его рукояти. Через пару минут из бойницы башни, фланкирующей ворота, показалась уродливая физиономия привратника.

— Чего надо? — грубо, с явной неприязнью в голосе, спросил он.

— Доброе утро. Я желаю видеть баронессу.

— Еще чего! Шел бы ты подальше. Баронесса никого не принимает уже дольше, чем помнит моя голова, — привратник хотел скрыться за стеной, но резкий властный оклик странника остановил его.