Валерий Нечипоренко - Агент чужой планеты

Поднялся Анатолий совершенно разбитым. И первое, что он увидел, был медный дьявол, победно возвышавшийся на ночном столике.

- Мама! - закричал он так громко, что звякнула посуда в буфете.

Вера Васильевна тут же прибежала с кухни.

- Как ты меня перепугал! - Она прижимала к сердцу руку, в которой был зажат неизменный столовый нож. - Ты совсем не жалеешь свою маму, Анатолий. Разве можно так кричать? Я еще не глухая.

- Простите, мама! Но... - Он молча кивнул на пепельницу.

- И из-за таких пустяков ты кричишь на весь дом? Люди подумают невесть что. Я выносила мусор, а твоя любимая пепельница стояла за дверью. Если ты решил держать ее там - пожалуйста, но ведь долго на площадке она не простоит, люди потеряли всякое уважение к чужому добру.

У него в голове был полный сумбур.

- Значит, вы опять выносили мусор? Я ведь запретил вам. Мы же договорились. Это моя работа.

- Но ты так плохо спал. Я же слышала, как ты ходил всю ночь да ворочался с боку на бок. Это, конечно, твое дело, но мне кажется, Анатолий, что тебе пора уже подумать о семейной жизни. Но если это будет девушка Оля, то считай, я взяла свои слова обратно. Ну, иди умывайся. Я готовлю твою любимую тушеную капусту.

Умываясь, он нашел более-менее вразумительный ответ. Эту пепельницу, единственную в своем роде, видели многие соседи. Вероятно, кто-то из них выносил мусор раньше, наткнулся на нее и поставил у дверей.

После завтрака он достал с антресолей небольшой старый чемодан, спрятал желтого черта внутрь, запер оба замка на ключ, тот опустил в карман своей куртки, а чемодан забросил наверх - в дальний угол.

Больше пепельница на ночном столике не появлялась.

Зато начались непрерывные галлюцинации. Не было минуты, чтобы навязчивое видение не возникало перед ним.

- Не устал еще? - змеились тонкие уста, горел кровавый взгляд. - Пока я не вернусь на свое законное место, пытка будет продолжаться. Не в моих правилах отступать.

Много раз Анатолия одолевало искушение отделаться от пепельницы раз и навсегда: подарить кому-нибудь, бросить в Неву или зашвырнуть на платформу товарняка, катящего в ближнее или дальнее зарубежье. Он так бы и поступил, если бы ясно не осознавал простой истины: это не избавит его от наваждения. Даже если дьявол будет покоиться на дне Невы или окажется в далеких краях, он все равно будет посылать свой сатанинский сигнал и появляться в сознании в любую минуту дня или ночи. А затем, рано или поздно, неведомыми путями, он вернется на привычное место, подобно тому как к царю Мидасу вернулось золотое кольцо, проглоченное рыбой.

Он извелся от этих мыслей. Он стал нервным, делал ошибки в работе и даже разочаровал девушку Олю своей чрезмерной задумчивостью.

Надо было что-то предпринимать. Существовал очень простой выход: снова закурить. Но Анатолий знал, что перестанет уважать себя, если признает поражение. Его воля трещала под напором бесовских сил, но он снова и снова собирал ее в кулак, хотя делать это становилось все труднее.

Решение пришло неожиданно. Оно было удивительно простым. Анатолий даже рассмеялся, когда понял, насколько это просто. А рассмеявшись, успокоился.

Но сначала нужно было кое-что проверить.

Он достал пепельницу из чемодана и водрузил ее на столик. Дьявол ликовал. Красные лакированные зрачки праздновали победу. Не рано ли?

Анатолий порылся в чулане, нашел ножовку и вернулся в комнату. При виде ножовки что-то изменилось в облике медного искусителя. То ли свет теперь падал с другой стороны, то ли столик качнулся, но рубиновые глаза наполнились тревогой.

Анатолий крепко взял пепельницу левой рукой (ему показалось, что он ощущает холодную дрожь дьявола) и несколько раз провел ножовкой по одному из рожек.

Послышался легкий стон. На полированной поверхности ясно обозначился пропил.

- Ага, боишься...

Теперь пришла пора улыбаться Анатолию.

Он отложил ножовку в сторону, сел на постель и, держа перед собой в вытянутых руках перепуганного идола, сказал ему:

- Послушай, любезный! Я не желаю тебе зла. К тому же ты - подарок. Всякий раз, когда ко мне придут курящие гости, я буду предоставлять тебе за столом почетное место и даже обращать их внимание на твою оригинальную внешность. Я также обязуюсь содержать тебя в чистоте. Но за это ты обязуешься оставить меня в покое. Ты должен уйти из моих мыслей и снов и не вторгаться в них самовольно. Если это опять случится, я попросту распилю тебя на мелкие кусочки и разбросаю по всему городу. Попробуй потом собраться воедино! Причем я буду отпиливать от тебя по кусочку в день. И я это сделаю. Думаю, такая перспектива не сулит тебе радости. Что скажешь? Заключаем договор?

Черт покладисто кивнул. Ехидство, по крайней мере в эту минуту, исчезло из его улыбки.

Ночью Анатолий спал спокойно. И в последующие ночи тоже. И он долго еще не курил. Целых три месяца.

- Все в полном порядке, - пожал плечами Павел, откладывая в сторону индикатор.

- Посмотри, пожалуйста, внимательнее, - мягко попросил Михаил, на бледном лице которого вновь появилось выражение обреченности. Впрочем, его лучший друг не отличался наблюдательностью.

- Да что здесь смотреть! - снисходительно воскликнул он. - Это же не компьютер! Обыкновенная настольная лампа. Вилка, шнур, патрон и выключатель. Ну еще подставка да плафон. Элементарнейшая схема.

- Я ничего не смыслю в электричестве, - виновато улыбнулся Михаил. - Но эта, как ты утверждаешь, исправная лампа постоянно бьет меня током. Оттого я и решился затруднить тебя просьбой проверить ее.

- О Господи, Мишка, оставь эту лексику для своих страшных рассказов! Затруднить... Просьбой... Пара пустяков! - Павел перебрал детали, разложенные на столе. - Хорошо, вот здесь я усилю изоляцию, отрегулирую выключатель. Возможно, через, него идет утечка на корпус, хотя это маловероятно. А что - сильно бьет?

- В последний раз я едва не потерял сознание. Павел недоверчиво покачал головой:

- Чудеса! Может, ты менял лампочку и ненароком сунул мокрый палец в патрон?

- Нет-нет, я просто хотел подвинуть ее ближе.

- Или ударился локтем о край стола? Иногда возникает ощущение, что тебя действительно шарахнуло током.

- Нет, Павлик, - с какой-то мрачной уверенностью ответил Михаил. - Меня ударила лампа. - Он произнес эту фразу со странным упоением, затем заговорил шепотом: - Я боюсь ее, Павлик. Она решила уничтожить меня, но пока не может верно рассчитать силу удара. Но с каждым разом он становится все чувствительней.

- Ну, милый, ты, кажись, помаленьку чокаешься со своими мистическими рассказами. Ну нельзя же так доводить себя! Знаешь что? Сделай перерыв в работе, съезди куда-нибудь, развейся. Смотри на вещи проще. В прошлом году ты доказывал, что у соседского кота сатанинский взгляд и железные когти, теперь эта лампа... Держи! Более безопасной лампы в мире не существует.