Валерий Нечипоренко - Агент чужой планеты

Тут Ксаверьев переключился на другую тему, а я подумал, что и на сей раз Парамонов присочинил не так уж много. Колонна-то была! Колонна Аристарха. Он - заслужил.

Большие Королевские Гонки

- Интересная была эпоха - освоение Молодых Миров... - многозначительно проронил Аристарх Парамонов и отхлебнул из чашки глоток своего любимого зеленого чая.

- Да-да, хорошо помню ваш последний рассказ, - кивнул я. - На планете Знец вас едва не сожгли заживо.

Аристарх окинул меня рентгеновским оком, но я и виду не подал, что мне известны кое-какие подробности, о которых он предпочел умолчать. Успокоившись, мой визави продолжал:

- Знец... После Знеца в моей шевелюре появилась первая седая прядь. Но первый седой волос я заработал на Каталане - знойной песчаной планете, принадлежащей звездной системе Иросер-2. Там мне едва не отрубили голову. -Небрежным жестом он пригладил черные как смоль волосы.

- О Боже! - невольно вырвалось у меня. Вроде бы я давно уж привык к непредсказуемости сюжетов моего постоянного собеседника, наделенного неисчерпаемым воображением, но, признаться, такого поворота не ожидал. По крайней мере сегодня.

- Именно так, мой драгоценный друг... - скупо улыбнулся Аристарх, довольный, очевидно, произведенным впечатлением. - Палач уже заточил свой топор... - Он помассировал крутой подбородок, словно проверяя, на месте ли то, чего он едва не лишился. - Впрочем, это долгая история.

- Надеюсь, я услышу ее? - вкрадчиво поинтересовался я.

Аристарх только того и ждал. Кажется, нынче он был в ударе.

- Известно ли тебе, с чего началось освоение Молодых Миров? - сощурился он.

Мне-то было известно, но я решил не щеголять своей осведомленностью, опасаясь сбить с ритма космического путешественника и фантазера в одном лице.

- Очень приблизительно...

Его взгляд был красноречив. "Эх, молодежь..." Аристарх снова отхлебнул чай и повел один из самых необычных своих рассказов:

- Считаю нелишним напомнить, что Молодые Миры - это обособленная галактика, состоящая из миллионов звезд и сотен тысяч обитаемых планет. Жизнь, царящая на большинстве из них, - буйная, первобытная, дикая и жестокая. Сейчас мы это знаем. Но сведения приходилось собирать по крупицам.

А начиналось все так.

К нескольким десяткам планет были направлены беспилотные корабли, оснащенные электронным мозгом и системой телеразведчиков. Оставаясь на орбите, каждый корабль вел наблюдения за своей планетой и записывал собранную информацию на кристаллах памяти. Впоследствии предполагалось собрать эти кристаллы и доставить в аналитический центр, а уж затем принимать решение об использовании той или иной планеты на благо матушки-Земли.

И вот я получил задание собрать кристаллы в одном из исследуемых секторов.

В ту пору я был молодым пилотом, наивным и беспечным, только что из летной школы. Мое скучное задание казалось мне исключительно важным, и я с энтузиазмом вел свой одноместный звездолет типа "Шмель" по намеченному маршруту.

Без особых приключений я собрал кристаллы с шести орбитальных комплексов и направился к седьмому, что кружил над планетой с ласкающим слух названием Каталана.

Каково же было мое удивление, когда в расчетной точке я не обнаружил нашего посланца! Я обшарил всю орбиту - корабля и след простыл. Однако сигнал его радиомаяка прослушивался четко. Через компьютер я определил координаты. Оказалось, орбитальная станция находится на поверхности планеты. Меня это даже не насторожило. Значит, электронный мозг принял решение о посадке по каким-то важным воображениям. Ну и прекрасно! Я обрадовался возможности малость поразмяться после долгого путешествия. Через каких-нибудь полчаса мой "Шмель" опустился в двухстах метрах от комплекса, который покоился посреди безлюдной песчаной равнины, поросшей низкими корявыми деревцами с колючками вместо листьев.

Покинув свой звездолет, я прогулочным шагом направился к цели моего путешествия. Комплекс находился в низинке, за небольшим пригорком. Но, Боже мой, в каком виде! Серебристая обшивка вскрыта, как консервная банка, сгоревший двигатель, валяется в стороне, электронный мозг раскурочен... Лишь радиомаяк, имевший специальную защиту, продолжал исправно посылать сигналы.

Конечно же, я подумал об аварии. О досадной аварии, которые время от времени случаются даже с самой безотказной техникой, заброшенной к тому же за триллионы километров от Земли.

Но в чем причина? Я бросился к поверженной махине. Под ногами поскрипывал чужой песок, колючие, будто изломанные, ветви норовили впиться в тело.

До комплекса оставалось с десяток метров, когда песок странно заскользил подо мной, стремительно оседая. Я потерял опору и провалился в какую-то дыру. Острая боль в правом плече на время лишила меня сознания.

Очнувшись, я обнаружил, что нахожусь на дне глубокого - в два с лишним раза превышающего мой рост - дугообразного рва шириной около полутора метров. Сверху ров был умело замаскирован тонкими, под цвет песка, пластинами какого-то материала, вроде плотного картона.

Страшно ныло плечо. Должно быть, при падении я вывихнул его. Превозмогая боль, я огляделся.

Стенки рва были совершенно отвесными, - не знаю уж, каким чудом они не осыпались. Лишь на том месте, где я провалился, высилась горка песка, слишком скромная, чтобы пытаться выбраться по ней наверх, тем более с вывихнутым плечом.

Я двинулся вправо, вдоль закругляющейся стенки. Впереди царил непроглядный мрак, поскольку настил над ловушкой сохранился практически целиком. Продвигаться приходилось на ощупь. Быть может, где-то есть выход на поверхность? Шаг... Еще шаг... Глубина рва не менялась. Но и препятствий не было. Казалось, это путешествие в затхлой мгле длится вечность. Но вот впереди забрезжил бледный свет. Воодушевившись, я устремился к нему. Каково же было мое разочарование, когда я вышел к той самой песчаной горке!

Стало ясно, что вокруг рухнувшего комплекса устроена примитивнейшая ловушка: замаскированный кольцевой ров. В него я и угодил, как последний глупец! Лишь моей неопытностью да еще безграничной беспечностью можно объяснить, что при мне не оказалось ни оружия, ни обезболивающих таблеток, ни даже аппарата связи, чтобы передать информацию о случившемся на свой собственный корабль. Притом я, кажется, оставил открытым входной люк.

Итак, я - пленник. Но чей?

Отчаяние могло помутить мой рассудок, но заявляю без ложной скромности: уже тогда, в пору зеленой молодости, моей натуре была свойственна главная черта - вера в то, что выход всегда существует, умение бороться с обстоятельствами и оборачивать их в свою пользу.

Раз-другой я ткнул пальцем в стенку. Она была покрыта какой-то глянцевитой пленкой. Я проковырнул ее, и песок потек сквозь дырку тоненькой струйкой. Ага! Если я обдеру побольше этой чертовой пленки, то, вероятно, мне удастся постепенно засыпать часть рва и вырваться из неволи.