Игорь Зенин - Разбор полетов

Следующий разговор у меня произошел с одной из твоих коллег. Она была твоей подружкой. Мне неизвестно, разговаривала ты с ней после этого, или нет. В общем, слушай. Мы встретились с ней в одном из сквериков в центре города. Я сказал, что любил тебя. Что ты стала меня ненавидеть в течение суток по непонятным для меня причинам. Она рассказала, что заходила в гости к тебе в феврале. Ты ей сказала, что собираешься замуж. И ты ей показывала фотографии своего жениха. Сказала, что часто ездишь в Екатеринбург, поскольку там находится твой жених, с которым ты познакомилась во время первой практики год назад. Я описал того самого очкастого мальчика, с которым видел тебя в годовщину твоего признания. Описания совпали. Назвала она и то учреждение, в котором ты работала. В конце разговора я извинился перед подружкой, за то, что отнял время, сказав при этом: "Пойми меня правильно - я очень ее любил. Люблю и сейчас. И буду любить ее еще очень долго. Поэтому мне важно знать, что и как с ней происходило".

После этого, я, естественно, позвонил в справочное междугородней связи. Через полчаса я разговаривал с начальником отдела, где ты работала на практике в прошлом году, и в этом. Отозвалась она о тебе хорошо. Назвала она и твоего куратора, твоего наставника по работе. Так я узнал имя и фамилию того, с кем ты спала, когда я корчился об боли. Это описано в "Луче", глава "Прощальный вечер":

"В эти дни, меня стало буквально рвать на части. Я не находил себе места. Только поздно вечером я смог разобраться в своих эмоциях - Алеся с кем-то занималась сексом. Просто так. По биовизору я увидел ее безразличное лицо, рядом свечи. Интимная обстановка... И сам по себе раздался голос внутри меня: "Прощальный вечер"...

Алеся... Я знаю, когда ты это будешь читать, тебе будет очень больно... Я не знаю, что сделать иначе, как сделать иначе... Прости меня... за это... Прости, пожалуйста... Судя по всему, ты сама так хочешь. Объяснения будут ниже. Сейчас (пишу я это 16 Января 2003 г.) мне легко и просто сказать, что я люблю тебя... Продолжу повествование лета 2002 года.

Алеся, у тебя очень добрая и спокойная мама. Она переживала за тебя. Со мной она говорила искренно и спокойно. Я спросил, как у тебя дела.

Дело в том, что я видел тебя на остановке, я видел тебя во время шествия Алексия второго (не хочу писать с большой буквы второго), я видел тебя около общаги, вечером. Ты шла в сумерках с толстым, очень толстым мужиком, и с длинноволосой блондинкой. Ты опять была в очках. Мне кажется, был еще один раз, когда ты могла меня увидеть - я заметил силуэт, похожий на твой, и ты (или не ты) запрыгнула в автобус, который ехал к моему дому. Судя по всему, когда ты поняла, что едешь к моему дому, ты заплакала - у меня задергалась губа... Другими словами, я уже напрочь забыл о том предсказании, что услышал 7 января в Маргаритске...

...Я знаю, что ты много плакала. Ты плакала осенью 2001-го, плакала в марте 2002-го, на масленицу, в прощальное воскресенье. Плакала ты в апреле, несколько дней. Судя по моим ощущениям, сильно, навзрыд... Что я мог поделать? Боли в груди говорили, что не правильно ты что-то понимаешь.... Но когда я получил СТОЛЬКО информации, что сначала чуть не взорвался от ярости.... Но все по порядку.

Так вот. В тот день, ни с того, ни с сего, я прорвался с боем в твой институт. Боем это трудно назвать, охранник не хотел пропускать, я применил что-то вроде психической атаки, и он, вдруг стал как шелковый, и пропустил меня "на пять минут". Проходил я по институту около двух часов. Я ведь даже толком не знал, как парвильно называется твой факультет! А мне нужно было найти еще и выпускную кафедру, и объявления комиссии ГЭК, и номер твоей группы. Представляешь, Алеся, защита диплома у тебя была именно в тот день! И только один день защиты. Списков я не нашел. Я сначала позвонил в общежитие, и спросил, была ли ты там. Мне сказала та вахтерша, которой я передавал письмо для тебя в апреле 2001 года. Она сказала, что видела тебя. На вопрос "Как у нее внешнее настроение?" она сказала, что ты прошла мимо жизнерадостная. Тогда, не осознавая реально, но, чувствуя подвох, я позвонил твоему родственнику. Трубку взяла твоя мама.... Разговор для меня этот стоил многого... Она сказала, что ты не успела вовремя сдать диплом, что ты затянула теоретическую часть. Сказала, что переживает по этому поводу еще и потому, что ты беременна, и что ты с женихом хочешь сыграть свадьбу после защиты диплома. Вот тут я и вспомнил об Оксане из Маргаритска. Вот куда ты торопилась! Вот почему тебя могла задавить машина! И рассказал ей. Она поблагодарила меня за это спасение. Потом она сказала, что есть возможность защиты диплома осенью, что это беспокоит ее больше всего. Я спросил, любит ли жених тебя, она ответила: "Да". А Алеся его? - "Да". И она поведала свои... не знаю, как сказать... видимо, сердце матери подсказывало.... В общем, она поведала свои мысли. Она сказала:

- Конечно, хотелось бы, что бы он был из благополучной семьи. Отец у него умер, когда он был младенцем, мать спилась, алкоголичка, живет с сестрой. У жениха есть квартира в Екатеринбурге. Он окончил институт, поступил в аспирантуру.

Вот тогда, сопоставив все эти данные, твои эмоции, направленные на меня, твою яркую ревность ко мне по любому поводу, я понял, что ты его не любишь. А с его генами и твоими такими эмоциями у вас будут несчастные дети. Нет у вас настоящей любви. Уроды будут. Только тут я до конца осознал слова Анастасии "Дура она, дура!". Мама как бы между прочим спросила, кто я такой. Я сказал, что работал в Академии наук (может, поэтому ты выбрала себе будущего научного работника?), не помню, что еще сказал.

И тут она меня спросила:

- Это Вы вчера звонили? Звонит еще какой-то мальчик, говорит, что учился вместе с Алесей.

И тут до меня дошла одна странная мысль. Правда, в тот момент она отложилась в голове ненадолго, и куда-то пропала.

Повторюсь, зимой, принимая сигналы, и, проходя мимо толпы студентов, где была девушка с одногруппником, я чувствовал нутром, что где-то точно также гуляет Алеся со студентом. Сигналы Анастасии были очень слабые и до конца не понятые, а свои собственные ощущения вгоняли в леденящий холод. Это было в феврале-марте. Потом твоя преддипломная практика, весна... Этот студент пропал.

Но объявился он.... В яхт-клубе!!!

Придется повторяться. Я шел к остановке, возвращаясь домой. Услышав мысленный крик Алеси: "Я - русская", я опешил. Постояв немного, я развернулся, и пошел обратно по тропинке, что бы выкопать маленькую сосенку. "Все равно затопчут, а так будет расти на газоне у меня перед домом" подумал я. С этими мыслями я достал туристический нож. И тут получил сигнал "Внимание!". Краем глаза я заметил парня, быстро проходившего мимо меня. Моего роста, моего телосложения, примерно моей внешности. Тоже брюнет. На нем была кепка, американка, с длинным козырьком, как у меня. И такого же стиля рюкзак, как у меня! Он не был двойником. Ни по цвету одежды, ни по внешности. Но если описывать словесный портрет, то он практически совпадал с моим. Парень лихорадочно посмотрел на меня. Глаза у него были не то что бешенные, а какие-то горящие и безумные. Глаза, полные аффекта. Он проскочил мимо меня, словно куда-то торопился. Я посмотрел, подумал, что, наверное, у меня "глюк", и принялся выкапывать сосенку. Но через минуту, нет, секунд через тридцать-сорок (не забывайте, у пилотов внутренние часы работают и на земле) он пробежал обратно на остановку. Вот тут я слегка задумался. До ближайшего берега-пляжа-клуба идти минут пять. Даже если бежать, то все равно не успеешь добежать и вернуться обратно. Зачем вообще бежать, если сразу же вернуться?! Тогда отчетливо мелькнула мысль, что это - знакомый Алеси. Видимо, лихорадочно ищет ее. Раз так, то, значит, она ему говорила про этот яхт-клуб. Или... Или он сам прочитал в Интернете. Ведь, если Алеся на мою фразу "Азиатка" сказала, что она русская, значит, она сама читала и сказала этому парню с горящими глазами шизофреника. И еще, я это понял только сейчас, когда пишу - он знал меня в лицо! (это было написано в январе 2003 года, но в марте мое мнение изменилось - прим. авт.) Значит, кто-то показывал мое фото. Мне неизвестно, есть ли у Алеси мое фото (вообще должно быть, один раз нас фотографировали вместе, этих фотографий я не видел), или нет, но, наверное, это она показывала ему мое фото и рассказывала, какой я страшный человек.