Владимир Журавлев - Сын планеты

— Желтые планеты — на окраине мира! — бормочет Санго Риот.

— Да, — кивает Рона-сан. — В своей дерзости и агрессивности они достигли Хранилища — но посчитали его астероидом! Пока что они не смогли проникнуть внутрь. Но это пока. Хранилище необходимо защитить. Защитить, а затем увести в глубь космоса. Дальше от людей.

— Хранилище, — бормочет Санго Риот. — Надо же! Какое заурядное имя у вашей великой тайны.

— И опять ты прав в своем сомнении! — улыбается женщина. — Мы зовем его иначе. Это не просто мозг всех интеллект-машин. Это еще и наша родовая память, мудрость наших предков. Матрицы всех живших когда-то людей записаны там. И не просто записаны. Они … действуют. В каком-то смысле это бессмертие. Частичное. Вы, пограничники, в невежестве зовете это информационным полем, либо астралом, даже Брахмой …

— А! так вот что это такое! Сказки южных морей! Это — сказки! Я слышал их в детстве, и уже тогда не верил. Да уж, Великая Тайна!

— А настоящая великая тайна всегда на виду, — серьезно замечает женщина. — Великое спрятать невозможно. По определению.

Санго Риот встал и выпрямился во весь свой гигантский рост.

— Ну а я понимаю так, — угрюмо буркнул он. — Просто Желтые планеты уничтожили нашего общего знакомого, любимую игрушку вашей несравненной дочурки. И сейчас вы бросаете в бой весь корпус перехвата вторжений, чтоб посчитаться за женские обиды. Все очень просто.

Женщина покачала головой:

— Я ничего не могу бросить в бой. Я ничем не распоряжаюсь в вашей Границе. Что я могу? Только попросить своего мужчину … своего мужа и защитника. Я могу отправить в бой только вас.

— Я готов! — твердо сказал Санго Риот.

— Пусть будет так! — прозвенел голос женщины. — Сберегите Хранилище! Идите смело, но опасайтесь за своих бойцов! Там может действовать сила, еще не познанная нами!

— Какая Сила?! — махнул рукой Санго Риот, и глаза его на мгновение из пронзительно-красных превратились в пронзительно-желтые. — Я там все … в прах развею.

И он церемонно опустился на одно колено.

— Ты вправду зёгэн? — в который уже раз интересуется Непобедимый.

Ему кое-что во мне непонятно. Он в спаррингах побивает меня во всем: и на шок-ножах, и в рукопашной, и в огневом контакте. А командиром компании поставили меня. Конечно, Непобедимый быстро прибрал власть себе. Он помыкает молодыми бойцами и покрикивает с презрением на меня. Я пока не возмущаюсь. Ведь скоро в бой. А бой все расставит по местам.

У меня хороший напарник. Я подозреваю, что он и есть настоящий зёгэн, по праву рождения, настолько сильна в нем животная составляющая. Он невероятно силен и проворен, и его ясный взгляд не затуманивают никакие мысли. В самой жестокой заварушке он лишь с легким любопытством рассматривает противников, в то время как его руки умело и добросовестно выбивают из них дух.

В спецназе, к сожалению, между собой дерутся гораздо чаще, чем с врагом. Я вижу в этом прямое влияние спаррингов и прочих кровавых методов обучения искусству убивать. Потому я числюсь на занятиях самым упрямым лодырем.

Мы лежим на глинобитной крыше сарая-казармы нашего горного учебного центра. Над нами — черное небо и мириады звезд. Здесь они бешено яркие. Я молчу и гляжу вверх. С недавних пор меня тянет в небо. С того самого момента, когда я падал из космоса на землю в аварийном модуле-крыльчатке и чувствовал себя в воздухе … безопасно, что ли? Да, это одна из граней того странного чувства родственности с воздушной стихией. Чем выше, тем безопасней, даже если ты без парашюта. Все неприятности поджидают внизу, на земле, не так ли? А пока не упал, ты в воздухе — бог.

— Правда, что ты можешь слышать радиопередачи? — интересуется мой напарник. — Ловко устроился, тебе и приемника не надо, слушай музыкальную волну и балдей. И никакой инструктор не засечет!

Я действительно могу слушать радиодиапазон, и, чем больше тренируюсь, тем лучше получается. Я могу слышать практически все волны. Но отчетливо — только ту, которую слушаю. Иногда, невесть за счет каких чудес пространства, до меня доносятся голоса моей несчастной родины. Там все, как и прежде: в почете воры, бандиты и торговцы, что суть одно и то же, но не я.

Внизу, под нами, очередное отвратительное действо. Мое лихое отделение поймало молодого бойца. Это называется «воспитывать бдительность». Сейчас его собьют шок-ножом, а потом, оглушенного, станут с наслаждением мордовать. Интерес здесь в том, чтобы дождаться вспышки отчаяния, когда молодой озвереет и схватится за оружие. Самый смак для лихого спецназа — бить вооруженного, но заторможенного. Страшновато и не опасно.

Я оказываюсь внизу, даже не думая, зачем. Гулкие барабаны гремят в голове и оглушают. Ревут боевые трубы — ВРАГ!!! Шок-нож! Ногой его, и вдогонку свой! И веером запасные лезвия, и винтом по кругу! Тигр в глубине моей души хрипит и рвется наружу — ВРАГ!!!..

Отделение лежит. Лежит циничный Непобедимый со своими дружками, лежат бывалые тренированные спецназовцы.

— Ну и что из того, что слышу радиоволны? — говорю я напарнику. — Какой от этого прок, если передают всякую дрянь? Я не могу найти передачу по своему вкусу, потому что ее просто нет! Всякую дрянь передают! Только голова болит …

Напарник ничего не говорит. Он озадаченно прикидывает высоту сарая, на который я машинально запрыгнул, возвращаясь на свое место. Мда, отвлекся и выдал себя. Мне еще очень сильно недостает самоконтроля.

— Я выдвинул корпус перехвата вторжений на боевые исходные, — угрюмо доложил Санго Риот. — Я развернул его и против Первой Желтой, и против Второй — сил хватает. Транспорт для астероида-Хранилища находится в постоянной готовности. Ученые моего Центра разработали для захвата астероида силовой невод, он испытан и годится для транспортировки. Курсанты разведцентра отмобилизованы в две штурмовые группы для захвата центров управления ядерным оружием аборигенов. Служба разведки отслеживает все действия противника.

— И что? — с легким недоумением спросил доктор Бэра.

— Я могу начинать боевые действия?

— А вы можете их начать? — внезапно заинтересовался доктор Бэра и даже слез с подоконника. На этот раз его Дом находился на сороковом этаже жилых сотов, упасть вниз от удивления было нежелательно.

— Могу!

— Ну вот! — облегченно вздохнул доктор Бэра. — Сами спросили, сами ответили! Всегда бы вопросы решались так просто, так нет же …

И он отправился на подоконник. Командир пограничников упрямо не выключал экран. Доктор Бэра с жалостью глянул на него.

— Ну почему, чтоб убрать жалкий астероид, необходимо устроить драку? — подумал доктор Бэра. — Вот стоящий вопрос! Задать бы его, да нельзя. Какой смысл спрашивать у газонокосилки, зачем она уничтожает траву? Санго Риот — воин, он по-другому не умеет. Все они на Границе — воины. Драчуны. Хулиганы. Бандиты. Командир пограничников, по крайней мере, хороший воин, следовательно, обойдется наименьшими жертвами.