Владимир Журавлев - Опьяненные свободой

— И что вам от меня нужно?

А мне была нужна работа. Даже в светлом послезавтра бесплатно не кормят.

— Вы кто? Воспитатель детсада? Странно… ну так идите в детсад?

Я пожал плечами. Таких, как я, в детсад не пускают. Даже в светлом будущем.

— А здесь вы чем готовы заниматься? — язвительно осведомилась она. — Хореографом на треть ставки, что ли?

Я насторожился. Женщина не отправила меня сразу обратно, как во всех предыдущих местах. Это что-то могло значить.

— Включать-выключать что-нибудь? — предположил я.

— С кнопками девочки и сами справляются.

— А девочки пусть танцуют! — нагло заявил я. — Они же сюда танцевать приходят? А я кнопки буду нажимать.

Женщина неуловимо дрогнула. Что-то неладное у нее было в танцклассе. И она поддалась на давление. А может, просто пожалела немолодого, обиженного судьбой мужчину. В любом случае, мне повезло. Зарплаты в Городе были таковы, что даже треть ставки покрывала все вычеты в казну инфраструктуры — и еще оставалось. В светлом послезавтра можно было жить!

Десятка два разновеликих девиц толклось у зеркальной стены. Если что здесь и танцевало, так это их языки. Здоровенная девочка, на полголовы выше меня, оглянулась. Наверно, я смотрел на них как-то не как все, потому что она тут же заявила подружкам:

— Ну, блин, еще и дядька какой-то приперся! Танцевать, что ли? Среди молоденьких-то, почему бы и нет… бывает и хуже — но редко!

Она даже не понизила голос. Все понятно: компания уже сложилась, чужой, да еще и из другого поколения, нежелателен. Но я внезапно нашел зерна здравого смысла в ее заявлении. Почему бы и не танцевать? Все равно надо же где-то восстанавливать координацию, а то так и буду вышибать двери и ломать руки. Танцевать, правда, не умею, но некоторые комплексы воинов ордена динго можно проводить и под музыку, а по сложности они значительно превосходят их псевдобалетные потуги.

Уже на разминке мне стало ясно, что танцовщицы из девочек никакие. Впервые мне встретилась группа, где способностей не было вообще ни у кого. Уникальное в своем роде явление. Сагитова это, конечно, понимала, и даже девочки что-то подозревали, но… отставной знаменитости тоже надо было на что-то жить в Городе, а бесплатно здесь не кормили. А девочкам просто некуда было больше идти. Не очень-то красивые, не настолько юные, чтоб компенсировать свежестью, не одаренные ничем, кроме, естественно, дара злословия — никому они не были нужны. А сюда их привело наивное убеждение, что от танцев уменьшается вес.

А что я, собственно, ожидал встретить в светлом послезавтра? Дети всегда никому не нужны. И светлое будущее в отношении детей ничем не светлее гнусного настоящего и не менее гнусного прошлого.

После занятий случилась неприятная накладка. Дело в том, что комплексы воинов динго…затягивают. Я и сам не заметил, как разошелся на всю силу — и скорость. А когда музыка прекратила греметь в моей голове, в дверях танцкласса обнаружилась безмолвная группа неудачливых танцовщиц. А я-то думал, что они давным-давно убрались в ближайшее кафе восстанавливать привычный излишек веса. Аппетит после занятий разыгрывается нешуточный. Но они почему-то задержались и увидели все, что я вытворял под музыку на полу и стенах танцкласса. Ну, именно это было к лучшему — девочкам не мешало заиметь какое-нибудь уважение к моей персоне. Но вот что было действительно неприятно — за их спинами угрюмо чернела фигура руководительницы. Какие выводы придут в ее чисто женскую голову, я даже представить боялся.

Что ж, если что-то и произошло в душе Лилии Сагитовой, то танцевальной общественности это не было предъявлено. Руководительница просто не явилась на очередное занятие. Может, заболела. Девочки разочаровались и собрались куда-то, но я решительно пресек. Раз уж пришли танцевать…

Ну, они еле выдержали эти два часа, растянувшиеся на полноценных три. Может, я и не умею учить танцам, но уж физические нагрузки обеспечить способен. В виде конфетки я пообещал, что всем приведу в норму вес. Они не поверили, но я был очень убедителен — поспорил со всеми сразу на месячную зарплату. Как они обрадовались! Не сообразили, на что согласились… пока я их не остановил на выходе из танцкласса. А они что думали? Что побегут сейчас в кафе возбуждать аппетит пирожными-морожеными? А кто им позволит, они подумали? Ведь мы же поспорили! Так что сели они, подвывая от разочарования, в кружок на гимнастические маты и занялись релаксацией. А я, чтоб не скучно было, рассказывал им сказки. Взрослые тоже могут слушать, если правильно подойти к делу. Берется любая достаточно смешная история из моего бурного прошлого и пересказывается с нужными привираниями — только вместо главных героев и злодеев подставляются благодарные слушательницы… Тут главное — угадать характеры. Про себя любой станет слушать с удовольствием и интересом. Такие рассказы я освоил еще в юности, в своем недолгом педагогическом прошлом. Потом… как-то оказалось, что уже никто никуда не спешит. Муки голода перетерпелись и ушли, что и требовалось. А любопытство проснулось. Так что мы долго еще сидели и разговаривали, об их жизни и о моей. И об Асторе. Естественно, в Астору никто не поверил. Девочки были достаточно биты жизнью, чтоб переполниться недоверием.

— Это, конечно, очень красиво и все такое! — высказалась дылда-Елена. — Только нам это ничем не поможет. Где она, ваша Астора?

— Астора — в сердце моем, — пробормотал я.

Накатила тоска, да такая, что пришлось поднять лицо к потолку. Астора, боль моя, моя печаль! Мерцанье струй, журчание ручья… и песня льется в даль, знакомая, ничья… Дыханье знойное степей, молчанье строгое озер… ты — блики дальние огней, ты — тени исполинских гор…

Девочкам явно было не по себе. Что-то они почувствовали, присутствие чего-то огромного, что ли? А я даже не поверил своим чувствам, когда присутствие великой Силы хлынуло теплым дружеским потоком. Хранилище? Из каких далей ты услышало мой призыв?

А потом по темному танцклассу, взвихрив невесомые шелка, закружилась-полетела-запела-засверкала худенькая девочка-асторянка, черные глазищи в пол-лица. Анико-сан, здравствуй!..

Я не планировал являть чудо — но оно оказалось так кстати! Спасибо тебе, моя далекая подружка!

Девочки были потрясены. Я всмотрелся в их лица и понял, что у меня таки появились первые апостолы. Извини, добрый командир Дмитрий Евгеньевич, ты прозевал момент. Но место второго апостола я тебе забронирую!

Гафаров, как всегда, занял свой столик у окна. Вообще-то столов хватало, и были они абсолютно равны, как и все в автомат-кафе, но почему-то за каждой пятеркой закрепился свой. Ростки индивидуализма упрямо пробились сквозь сталебетон светлого послезавтра — и это было почему-то приятно.