Владимир Журавлев - Опьяненные свободой

Разведчика выкинули в вентиляцию. Помогли юнгам подтащить установки для заливки ажур-бетона. Подобрали битых, привели в мобильное состояние и отправились к башне Золотых ворот — разбираться подробно.

Битых оказалось много. Со страху Кузьмин положил парочку, не заметив даже брони. Да еще Дед… Сержант оглядывался на него с уважением и бурчал, что таких гражданских не защищать надо, а от гражданских дай бог отбиться. Свой парень оказался, с юмором.

— А мы не гражданские, — просветил его Кузьмин. — Перед тобой космические пограничники. Заместитель командира погранзаставы особого назначения флаг-лейтенант Кузьмин, честь имею.

Смешливый сержант даже остановился.

— Даже так? — угрюмо пробормотал он. — Слышал я про вас. Классно работаете, коллеги. Извини — не признал сразу, хамил. Лейтенант Настащук, честь имею! Своих ребят не представляю, извини — может, тайна их убережет…

За поворотом они все замерли. Проход закрывала высоченная женщина. От нее ощутимо тянуло угрозой мгновенной смерти. В свободно опущенной руке холодно сияло странное оружие. Марианна?!

— Покажите лица! — потребовала она настороженно.

Настащук переступил с ноги на ногу — и замер, поняв, что еще одно движение, и ему конец.

Из-за спины Марианны высунулся Володя Остапчук.

— Поднимите щитки! — поспешно сказал он. — Страж определяет Чужих по лицам! Поднимите, что вам, трудно?

Настащук пожал плечами и откинул шлем. Он оказался конопатым и вихрастым, как мальчишка.

— Скинем каски, сэры! — приказал он своему звену. — Только, мадам, я своих ребят с прошлой войны знаю.

Марианна посторонилась. Звонко щелкнуло оружие, возвращаясь на талию женщины. Ремень, просто ремень.

— Можете следовать дальше.

Настащук не вытерпел и спросил:

— Слушай, коллега, а кого это она фильтрует? Понял, не мое дело. Все равно впечатляет! Валькирия! … Опа! Ребята, вы совсем отмороженные, да? Уберите собак!

Но Кузьмин и сам с недоумением смотрел, как навстречу им несется кудлатая свора. Он видел таких раньше! За овчарками поспешно бежал худой мужчина с двумя псами на поводках. Выглядели собаки… очень неприятно. Закованные в броню от морды до хвоста, огромные звери несли на шлемах странные толстые наконечники, в которых Кузьмин со страхом опознал строительные пробойники. Стукнешь таким по стене — и готов проплавленный канал в кулак толщиной. И что, песики умеют ими пользоваться?! Однако, умеют ведь! Индикаторы рубиновым горят — заряжены под крышку. Глаза собачьи аж заледенели от ненависти.

Жуткие псы немедленно прикрыли Александру, а свора плотно осадила бронепехоту. И все это — молча.

— Они свои! — торопливо сказала Александра. — Отзовите вожаков!

— Подождите, — буркнул шеф цеха животноводства. — Они поняли. Они сейчас вас всех запоминают. А то, если не запомнят, перехватят где-нибудь глотку. Я их на охрану подземного кольца выпустил.

— Что же вы так хрипите? — шепотом заметил ему Кузьмин. — Тренироваться надо, если уж с собаками бегаете!

— Не хамите, молодой человек, — так же тихо отозвался мужчина. — Вы разговариваете с мастером спорта, марафонцем.

— А что хрипите? Заболели?

— А ты попробуй своих детей на смерть отправить, — буркнул мужчина, и Кузьмин заткнулся.

Мягкая безжалостная лапа снова легла на сердце. Пожалуйста, не надо! Его-то за что?! Он же ученый! Собаки его… они же… Кузьмин захрипел и качнулся. Создатель разумных псов придержал его под руку.

— Вот то-то, — заметил он проницательно. — Сердце-то не железное?

Остаток пути прошли без затруднений. Дежурные вникли в ситуацию и отвели боевые пятерки. Настащук тихо матерился, переживал встречу с собачками. Он, как оказалось, знал, что такое строительные пробойники.

— Почему вы к нам пришли, в общем и целом теперь понятно, — сказал Кузьмин, утвердившись в кабинете Гробова. — Ну, а что вы нам предложить-то хотели?

Лейтенант спецназа почесал вихрастый затылок.

— Думали отвести командиров из Города, — признался Настащук. — В оцеплении есть дыры. Там, где Ингулинка, обрыв еще такой впечатляющий… А вы, оказывается, пограничники. Я так понимаю, у вас и боевая задача есть? Значит, отсюда вы никуда не пойдете. Ну, это заставляет пересмотреть наши позиции… так что мы их пересмотрели, в общем и целом. И получается, что пограничники вы какие-то странные. А?

Кузьмин поморщился.

— Верны присяге, — неохотно пояснил он. — И войск таких нет уже… А задача-то осталась, за нас ее никто не выполнит. Чужие здесь, лейтенант, да это-то пустяк, с ними мы как-нибудь… а вот Город бросить не можем — и все тут! Понимаешь?

— Чужие? А почему я не удивлен? — хмыкнул Настащук. — Ну, это упрощает выбор! Тогда наши автоматы вам еще как пригодятся! И, кстати — я тебя хорошо понимаю. У меня невеста здесь, в роте курсантов, много про Город рассказывала. Так что я в любом случае с вами. До конца.

— А теперь главный вопрос! — сказал Кузьмин. — Почему мы должны вам верить?

— У меня есть поручитель, — спокойно отозвался Настащук. — Иван Алексеевич. Мой учитель. Вы его наверняка должны знать, он еще в таком черном костюме по любой жаре…

— Ага. Он и здесь успел. Я уже ничему не удивляюсь. Только, ребята, нет его. Ушел он. И не факт, что вернется.

Спецназовец пожал плечами:

— Вам решать. Мы выйдем, если вы не доверяете.

Александра вздохнула и спросила:

— Готовы ли вы отдать жизнь делу защиты родины?

Бойцы, не сговариваясь, встали.

— Лейтенант Настащук! Верен присяге!

— Богдан, верен присяге…

— Кыча, верен присяге…

— Остап, верен присяге…

— Серго, верен присяге!

Кузьмин молча смотрел на них. Завтра бронепехота будет под стенами Города. Им стоять вместе в цепи у Золотых ворот. А они даже не успеют познакомиться. И может, это и к лучшему…

— Только учтите, — предупредил он. — Вы у нас — на крайний случай. На самый крайний! В людей мы стрелять не будем!

Настащук серьезно кивнул, но все же спросил:

— А они в вас — тоже не будут?

Два лейтенанта посмотрели друг на друга и вздохнули. Им обоим не нравился очевидный ответ.

Последний день Города выдался на редкость тихим и благостным. Тепло, небеса сияют, ковыль под стенами качается волнами белого золота. Командиры цепью замерли у Золотых ворот, перекрывая вход в Город. Ни шевеления, ни разговоров. Все пристально всматривались в противостоящую им стену щитов, зеркальные блики сферических шлемов, броню и оружие. Изучали противника. Все командиры в свое время прошли школу капитана Раскина, все знали, куда смотреть. И как. Молчание и неподвижность впечатляли. В рядах бронепехоты нервничали и суетились.

Офицеры-пограничники встали на пригорке, с которого было видно всю цепь. И с которого можно было моментально перекрыть мостик к Золотым воротам — единственный удобный проход к Городу. Не было Александры — она прощалась с Дедом, который уводил сейчас через систему резервной канализации всех, кого удалось уговорить покинуть Город. И, конечно, не было Цветкова. Разведчики затаились где-то в тылах бронепехоты смертельно опасной ядовитой змеей. На всякий случай. На самый последний, безнадежный случай.