Эрик Рассел - Звездный страж (Авторский сборник)

— Нет, — возразил Берг. — Он сказал мне, что устал от режима и хочет какое-то время пожить свободно. В нем просто проснулся цыган.

— Странно, — пробормотал Брансон. — Хаперни никогда не казался мне непоседой. Он всегда выглядел медлительным и неповоротливым, как скала.

— Да, он никогда не производил впечатление бродяги, — согласился Берг. — Но ты же знаешь, недаром говорят: чужая душа — потемки.

— Может быть, ты и прав. Я и сам иногда устаю от этих порядков — но уж, конечно, не настолько, чтобы бросать хорошую работу.

— Тебе надо содержать жену и двух наследников, — возразил Берг. — А у Хаперни никого, кроме его самого, нет. Он может делать все, что захочет. Если ему вздумается поменять профессию научного работника на карьеру уборщика мусора, я могу пожелать ему только удачи на новом поприще. Кто-то же должен убирать за нами помои, а не то мы все в них утонем. Ты об этом не думал?

— Мои мысли заняты более высокими материями, — уклончиво ответил Брансон.

— Не беспокойся, твои мысли быстро опустятся до низких вещей, если твой задний двор будет тонуть в помоях, — пообещал Берг.

Проигнорировав последнее замечание, Брансон задумчиво произнес:

— Хаперни — зануда, но не дурак. Он тугодум, но голова у него варит хорошо. Если уж он решил уйти, то к тому должны иметься очень важные причины. Но опять же, он достаточно умен для того, чтобы их не афишировать.

— Интересно, какие это причины?

— Не знаю. Я могу только догадываться. Может быть, он нашел себе работу в какой-то другой государственной конторе, но ему велели держать язык за зубами.

— Может быть. В этом нестабильном мире возможно все. В один прекрасный день я сам могу уйти отсюда и сделать себе карьеру как танцор стриптиза.

— С таким-то пузом?

— А это может добавить интерес публики, — усмехнулся Берг, с любовью похлопывая себе по животу.

— Пусть будет так. — Брансон немного помолчал, потом задумчиво произнес. — Теперь, когда я думаю об этом случае, наша контора кажется мне все более гнилым местом.

— Все, что является бременем для налогоплательщиков, должно время от времени получать серьезные толчки, — с умным видом пояснил Берг. — В какой-то момент всегда появится кто-то, кто взвоет о непроизводительных расходах.

— Я не имею в виду разговоры о новых урезаниях бюджета. Я думаю о Хаперни.

— Ну, с его уходом работа на остановится, — заверил Берг. — Просто появятся небольшие затруднения. Для того чтобы найти специалиста, надо приложить некоторые усилия и потратить определенное время. Количество высококвалифицированных специалистов не безгранично.

— Вот-вот. А как раз в последнее время, по моему мнению, неоправданные траты сил и времени происходят все чаще и чаще.

— С чего ты это взял? — опешил Берг.

— Я работаю здесь уже восемь лет. За первые шесть лет текучесть кадров находилась во вполне разумных пределах, и ее нетрудно было предсказать. Одни достигали своих шестидесяти пяти лет и уходили на пенсию, другие продолжали работать и через какое-то время умирали или заболевали. Несколько молодых специалистов загнулось от естественных причин, кто-то погиб в результате несчастного случая, некоторое количество сотрудников было переведено в другие подразделения на более неотложные работы. Ну и так далее. Как я уже говорил, все эти процессы шли в рамках нормы и были вполне предсказуемы.

— Ну и?..

— А теперь посмотрим на ситуацию, сложившуюся в последние два года. Помимо обычного числа сотрудников, ушедших в отставку, переведенных на другую работу или просто умерших от более-менее естественных причин, появились и такие, которые исчезли по несколько менее обычным причинам. Например, помнишь Маклайна и Симпсона. Они поехали в отпуск на Амазонку и буквально растворились там. Никаких следов этой парочки не найдено до сих пор.

— Да, это было полтора года тому назад, — согласился Берг. — Бьюсь об заклад, что они давно мертвы. С ними могло произойти все, что угодно, — утонули, были укушены змеями, заболели местной лихорадкой. Или их просто живьем съели дикари.

— Затем был Жакобер. Он умудрился жениться на состоятельной даме, у которой было поместье где-то в Аргентине. Вот и уехал туда помогать супруге по хозяйству. Замечу — он был способным химиком, но вряд ли мог точно сказать, из какого конца коровы раздается звук мычания.

— Ну, знать это он был не обязан. Впрочем, из-за любви или денег можно научиться и не такому. Попадись мне шанс, я бы тоже сумел.

— А Хендерсон, — продолжал перечисление Брансон, не обращая внимания на комментарии Берга. — С ним произошла та же история, что и с Хаперни. Он тоже подал в отставку. Я слышал, что потом его видели где-то на Западном побережье, он заимел там промтоварный магазин.

— А я слышал, что как только его там обнаружили, он тут же исчез опять, — заметил Берг.

— Да, ты напомнил мне о слухах. Так вот, был еще один интересный слух — о Мюллере. Его нашли застреленным. Заключение следствия было таково: смерть от несчастного случая. Но люди говорили, что это было самоубийство. А ведь у Мюллера не было абсолютно никаких причин лишать себя жизни. Да и на человека, способного небрежно обращаться с оружием, он тоже не был похож.

— Ты хочешь оказать, что его убили? — заинтересовался Берг, подняв одну бровь.

— Я хочу лишь сказать, что его смерть была весьма странной. К этому прибавь случаи с Арваньяном, который произошел пару месяцев назад. Его автомобиль упал в воду с набережной — сразу на глубину в сорок футов. Говорили, что Арваньян находился в обморочном состоянии. Ему было тридцать два года, атлетическое сложение и прекрасное здоровье. Словом, версия об обмороке не кажется мне слишком убедительной.

— А что, у тебя есть медицинская степень? — поинтересовался Берг.

— Нет, никакой, — согласился Брансон.

— Ну, а парень, который выдвинул версию с обмороком, был опытным врачом. Я думаю, он знал, что говорит.

— А я и не говорю, что он не знал. Я только предположил, что это был не диагноз, а лишь догадка, основанная на предположениях, а не на строгих результатах медицинского исследования. Но догадка есть догадка, вне зависимости от того, кто ее сделал.

— А у тебя есть лучшее предположение?

— Да. Если бы Арваньян был любителем заложить за воротник, можно было бы предположить, что он вел машину в пьяном виде. Тогда все сходится. Но, насколько я знаю, он не был любителем выпить. Не был он и диабетиком. — Брансон сделал задумчивую паузу. — Может быть, он просто заснул за рулем?

— Это вполне возможно, — согласился Берг. — Со мной самим такое однажды произошло. Правда, это случилось много лет назад. И причиной тому была даже не усталость. Меня просто убаюкал шум двигателя, вид безлюдной ночной дороги и монотонное шуршание шин. Помню, я несколько раз зевнул — а затем очнулся на противоположной полосе от фар в лицо. По счастью, водитель встречной машины успел затормозить и отвернуть в сторону. Да, после этого случая я несколько недель ходил, как пришибленный.