Энн Маккефри - Корабль-партнёр

— Он будет отмечен, — пообещала генерал. — Но я сомневаюсь, что он сможет перевесить все остальные записи.

Галена прикусила губу.

— Все эти смерти, — пробормотала она. — Если бы я с самого начала поняла, что происходит…

Микайя сочувственно кивнула.

— Не терзайтесь, — посоветовала она женщине. — Вас еще даже не было в Саммерлендской клинике, когда она приступила к своей деятельности. У вас были все основания верить своему начальству. И то, что вы заподозрили неладное так быстро и обратились именно к тем, кто мог и желал остановить это, делает вам честь. Не вините себя!

Последние слова прозвучали как приказ и заставили Галену вскинуть голову.

— Именно это я и имела в виду, — произнесла Микайя более мягким тоном. — Дорогая моя, я командовала солдатами в сражении. Я видела, как храбрые люди погибают из-за отданных мною приказов. Вы скорбите по мертвым, вы стараетесь изо всех сил — и продолжаете делать свое дело. Иначе вы не сможете выполнять свой долг.

Галена Тальмарк задумчиво смотрела на старую женщину в простой зеленой форме, строгую и невозмутимую. Некоторые из последствий ее боевых ранений были видны с первого взгляда — например, пермасплавовые протезы руки и ноги. Другие скрывались за строчками медицинской карты, которую Галена уже прочла: замена печени и почек, имплантированный гиперчип на одном из сердечных клапанов и система фильтрации крови. Будучи врачом, Галена могла точно сказать, сколько часов мучительных хирургических операций и не менее мучительного восстановления потребовалось, чтобы тело Микайи продолжало функционировать после каждого из этих ранений.

— Вы продолжаете делать свое дело, — негромко повторила Микайя, — и… выполняете свой долг как можно лучше. Я полагаю, вы станете превосходным директором Саммерлендской клиники, доктор Тальмарк. Не позволяйте сожалениям о прошлом сломить себя. Нам нужно, чтобы вы действовали здесь и сейчас, а не терялись в сожалениях о прошлом, которое вы не в силах изменить.

— Я понимаю, почему вы стали генералом, — задумчиво сказал Сев, когда они погрузились на флайер, который должен был доставить их в космопорт. — Если бы на Капелле-четыре нами командовал такой офицер, как вы…

Скуластое лицо генерала Квестар-Бенн тронул легкий румянец.

— Не обманывайте себя. Произнесение убедительных речей — лишь малая часть военного искусства.

— Вот как? Мне кажется, я слышал немало таких речей во время службы на Капелле. Может быть, на штабных заседаниях звучало что-то более осмысленное, однако я не достиг таких чинов, чтобы видеть полную картину. Именно это и нравится мне в работе частного следователя, — глубокомысленно добавил Сев, — что теперь я вижу картину полностью. Или видел. — Он посмотрел прямо на Микайю. — Наверное, мне следует считать себя вашим подчиненным до окончания этой операции.

— До окончания… но мое задание выполнено, — возразила генерал.

— Разве?

Уже очень, очень давно ни один молодой человек не смотрел на нее так настойчиво. К тому же, подумала Микайя с веселым изумлением, стараясь, однако, чтобы лицо ее не выдало, последний мужчина, который на нее так смотрел, хотел совершенно иного. Да ладно. Они всегда чего-нибудь хотят, не так ли?

— Фасса дель Парма и Альфа бинт Герца-Фонг прибыли в систему Ньота на одном и том же корабле, — продолжал Сев. — Точно так же, как Дарнелл Овертон-Глаксели. Они все помогали друг другу разбогатеть самыми быстрыми и грязными способами, какие только могли придумать. На том же корабле летели еще двое — Блэйз Амонтильядо-Перес-и-Мэдок и Полион де Грас-Вальдхейм. Фасса уже упомянула о соучастии Блэйза — он принял пост на Ангалии. Разве вы не видите? Вы держите одну из нитей в этом клубке, а я держу другую.

— Вы думаете, что вместе мы можем распутать этот клубок?

Сев одарил Микайю широкой улыбкой, не достигшей, однако, цели.

— Или повторить решение Александра и разрубить Гордиев узел. Эту коррупцию следует прекратить, — заявил он. — Не говорите мне, что это лишь малая часть того, что «делают все». Мне плевать. Это та часть, которую я вижу, та, с которой я хочу что-нибудь сделать. Я должен увидеть все это! — Он умолк на миг, словно пристыженный собственной настойчивостью. — И я надеялся, — продолжил Брайли, немного снизив тон, — что вы захотите к нам присоединиться. Возглавить нас.

Флайер мягко опустился прямо перед открытым входным люком Нансии.

— Идемте со мной? — предложил Сев.

— Я лечу рейсовым транспортом на Кайлас. Обратно к своей кабинетной работе.

— Вы можете это изменить, — уверенно заявил Сев и улыбнулся Микайе так, словно она была его сверстницей. — Идемте, генерал! Вы ведь на самом деле не хотите возвращаться на Кайлас и перебирать бумажки, верно?

Квестар-Бенн потерла затылок. Она чувствовала себя на несколько поколений старше этого молодого человека, усталой, грязной от возни со всей этой гадостью в Саммерлендской клинике. Ее не интересовало ничего, кроме ванны и массажа.

— Черт возьми, — устало произнесла она, — вы и сами неплохо умеете произносить убедительные речи, Брайли-Соренсен. Полагаю, вы думаете, будто я могу изменить отданные вашему «мозговому» кораблю приказы, чтобы мы полетели на Ангалию, вместо того чтобы доставить дель Парму прямиком на Центральный?

— В этом есть смысл, не так ли?

— Смысл, — возразила Микайя, — никогда не был убедительным аргументом для чиновников. Ну ладно. Вы выиграли. Я посмотрю, что можно сделать, чтобы убедить Центр дать мне и Нансии новое задание. Должна признать, мне тоже хотелось бы увидеть, чем закончится это дело. — Несмотря на усталость, генерал почувствовала, как губы помимо ее воли растягиваются в улыбке. — И кроме того, «тело» вашего корабля должен мне партию-реванш в трехмерные шахматы.

— Калеб?!

— Фористер, — поправила его Микайя. — Нансия получила его на время в качестве пилота, не забыли? Фористер Амонтильядо-и-Мэдок. Мы работали вместе над этим делом с Саммерлендской клиникой, пока Центр не отозвал его, чтобы снабдить Нансию «телом» для возвращения на Центральный. — Она остановилась прямо в проеме люка. — Минутку. Как, вы сказали, зовут того парня, который был назначен на Ангалию?

У Сева не было времени ответить; на посадочную полосу едва ли не рухнул второй флайер, и курьер в белой форме Саммерлендской клиники бегом бросился к ним.

— Пытался перехватить вас еще в полете, — задыхаясь, выговорил он, — но у вашего пилота, должно быть, не в порядке комм. Хопкирк дал показания!

— Черт побери! Уже?

— Похоже, он просто рвался это сделать. Доктор Тальмарк решила, что удерживать его сейчас будет более вредно для него, чем позволить ему говорить. Его признания записаны на инфокристалл — и на Бахати еще осталось несколько честных людей, мистер Брайли, и двое из них сейчас намереваются арестовать Овертона-Глаксели. Поскольку его наверняка отправят на Центральные, чтобы отдать под суд, они хотят, чтобы их сейчас сопровождал представитель Центра, просто чтобы гарантировать, что все будет в порядке.