Владимир Ильин - Зимой змеи спят

Пусть все идут к черту, думал Май, останавливая кибер-такси и диктуя бортовому компу конечный пункт своей поездки. И пусть этот мир спасает кто-нибудь другой, но только не мой сын… Боже мой, как мне надоели амбициозные политики, тупоголовые сотрудники спецслужб, все эти резиденты, референты и даже наблюдатели!.. Хочется просто жить и не думать о том, что надо тащиться шпионить за кем-то и что кто-то может шпионить за тобой самим… Хочется спокойно существовать и не забивать себе голову псевдозаботами о всем человечестве, а заботиться исключительно о родном тебе человеке. Познакомить его с хорошей, красивой женщиной — у нас ведь много хороших, красивых женщин — и помогать им растить и воспитывать детей… Разве это хуже, чем лазить по эпохам и мучить себя созерцанием подлостей и проявлений зла, которые ты все равно не можешь ни пресечь, ни предупредить?.. Главное только — объяснить всё это ему, сынку моему, так, чтобы он меня понял и чтобы поверил в осуществимость этой счастливой жизни, а то Ден в моем обличии совсем сбил парня с толку…

Он понял, что опоздал, когда до стопятидесятиметрового здания отеля оставалось совсем немного. Первое Кольцо было перекрыто по обе стороны от «Айсберга» полицейскими кордонами, которые направляли транспортные потоки в объезд.

Повинуясь знаку регулировщика, такси затормозило, и к приоткрытому окну тут же наклонился здоровенный полицейский из оцепления.

— Что там случилось? — спросил его Май.

— Да там, в «Айсберге», проводятся пожарные учения, — нехотя процедил полицейский. — Проезжайте, проезжайте, не задерживайте движение!..

Такси тронулось дальше, но за углом Май нажал сигнал остановки. Расплатившись электронной карточкой, он вылез из машины и, включив гипноизлучатель на полную мощность, устремился к отелю. Каким-то шестым чувством он угадывал, что в той заварухе, которая царит вокруг, замешан и Георгий.

Он был прав.

Замысел Ставрова был авантюристичен и безумен, но, возможно, именно поэтому он обречен был на успех…

Когда приятели сочли, что готовы, Георгий позвонил с сотового телефона в полицию и, не представляясь, сообщил, что отель «Айсберг» заминирован компактным термоядерным устройством, оснащенным дистанционным взрывателем. Не вступая в полусветскую беседу с дежурным по Полицейскому управлению, в которую тот очень хотел вовлечь звонившего, Ставров далее проинформировал, что все входы и выходы контролируются с помощью заранее установленных видеокамер, и если хоть один полицейский попытается проникнуть внутрь гостиницы, то бомба отправит отель и полгорода в тартарары. На эвакуацию жильцов администрации гостиницы отпускается ровно час, причем время с этого момента уже пошлу…

Полицейский наверняка покрылся потом, потому что в голосе его появился почти благоговейный трепет. Он попытался поинтересоваться, где гарантии, что это не розыгрыш, и какие требования к властям выдвигает господин террорист. Насчет первого Георгий сухо ответствовал, что стопроцентно гарантировать в этом мире можно лишь смерть каждому человеку и что если полиция сочтет нужным рисковать сотнями тысяч людских жизней — это ее дело… А что касается требований, то мы вновь вернемся к этому вопросу лишь тогда, когда отель будет полностью очищен от посторонних. «Мы? — тут же ухватился за „оговорку“ Георгия дежурный. — Значит, вы не один? Позвольте узнать, кого вы представляете?»… «Это коммерческая тайна», сказал Ставров с невозмутимым лицом. И отключил телефон.

После этого он спустился в вестибюль отеля, где буквально через несколько минут имел возможность лицезреть последствия своего звонка. Люди в форменной одежде за стойками засуетились, защелкали клавишами видеосвязи, заработали в бешеном темпе компьютеры, запели тоненько принтеры и радиофаксы… Откуда ни возьмись, на входе в гостиницу вырос кордон охранников, которые беспрепятственно выпускали наружу всех желающих, но никого не впускали внутрь… Прошли томительных восемь минут, и с ревом сирен и разнокалиберным миганием предупреждающих огней к отелю подлетела целая свора полицейских машин и рассредоточилась цепью на удалении ста метров от здания гостиницы… В воздухе загудели всевозможные летательные аппараты, зависая или барражируя вокруг гигантского «карандаша»… Наконец, под потолком вестибюля ожили динамики, которые на фоне тревожного завывания сирен пожарной тревоги стали с монотонной регулярностью передавать одно и то же сообщение: «Внимание, внимание! Уважаемые дамы и господа! По техническим причинам в нашем отеле объявляется чрезвычайное положение! Администрация убедительно просит вас срочно покинуть здание! Тех, кто по каким-либо причинам не в состоянии самостоятельно передвигаться, просим обратиться к дежурным по этажам или в приемное отделение!»…

Началась тихая паника. Забегали посыльные в фирменных курточках; как поршни некоего огромного двигателя, то поднимались, то опускались скоростные лифты, доставляя в вестибюль все новые порции людей; толпы потных, красных постояльцев устремились на штурм барьеров приемного отделения, требуя от бледных, растерянных портье разъяснений и дополнительной информации; необычно взмыленные, растерянно озирающиеся туристы-иностранцы потащили свои чемоданы и сумки на выход, что-то лопоча на разных языках…

Словом, всё шло по плану. Единственное, в чем ошибся Георгий, так это во времени, необходимом для эвакуации всех проживающих и обслуживающего персонала из комплекса. Администрация превзошла себя и вместо часа уложилась за сорок пять минут.

По требованию Георгия, последним, кто покидал отель, вокруг которого на площади образовался стометровый вакуум, был дежурный по гостинице. Перед уходом он, подчиняясь телефонным приказаниям Ставрова, выключил всю аппаратуру, закрыл на все замки и запоры входные двери, тонировал стекла в больших окнах вестибюля, превратив их в односторонние зеркала, а также вырубил верхнее освещение во всем отеле…

Захватив свое снаряжение и нацепив на голову каски шахтерского типа с встроенными в них фонарями, Рувинский и Ставров спустились из своего номера (во время тревоги и эвакуации они отсиживались в стенном шкафу) в вестибюль и принялись за дело. Следовало использовать выигранное время, пока полицейские не опомнились и не предприняли какой-нибудь обходной маневр. В то же время стоило оцеплению засечь возню в вестибюле — и полицейские могли бы догадаться, что их водят за нос…

Пока снаружи было тихо, только в вышине шелестели турбины аэров и флайджеров, а внизу раздавались мегафонные команды невидимого руководителя полицейского кордона вокруг отеля, и эхо металось по ярко освещенной площади, отражаясь от стен зданий. Здесь, в вестибюле оказалось не так темно, как они предполагали, потому что снаружи в зал проникал яркий свет уличного освещения, и друзья вскоре выключили фонари на своих касках.