Владимир Ильин - Зимой змеи спят

В следующий момент его двойник на экране простер к сидевшим в кабинках длань и на манер шукшинского Степана Разина провозгласил: «Я пришел дать вам волю!».

Девятый «А» дружно взревел от восторга. Он кашлянул, и тут его заметили. Экран мигнул и погас, все дружно вскочили на ноги. Включая потных и помятых Лупанова и Шергина…

— Садитесь, — бросил он и проследовал к своему месту за учительским пультом. На всякий случай внимательно изучил кресло и стол, дабы снова не попасться: один раз ему подсунули вместо кресла голокопию, и он, безмятежно опустив седалище на сотканное из множества лазерных лучей сиденье, под дружный смех жестоких экспериментаторов оказался на полу…

Обвел глазами взирающие на него — такие понятные и в то же время такие загадочные, такие одинаковые и в то же время такие разные! — лица.

Кто бы это мог быть? Ага…

— Кстати, Сикора, — безмятежно сказал он, — на следующий урок подготовите небольшой рефератик на тему: «Что было бы, если бы восстание Степана Разина закончилось победой»… Минут этак на восемь, хорошо?

— А почему я, Сей Сеич? — пробубнил Сикора, опустив голову.

— А кто? — коварно осведомился он. — Или я ошибся в выборе, вьюноша?

В классе стало тихо.

— Ну ладно, я — так я, — наконец пробубнил Сикора, не поднимая глаз, и он понял: всё правильно. Все облегченно загомонили, как грачи.

— Тихо, тихо, — сказал он. — Начнем… Сегодня нам предстоит разобраться в новой теме. Итак, представьте себе: рубеж двух тысячелетий… а именно — двухтысячный год. В России, которая тогда еще именуется, как вам прекрасно известно, Российской Федерацией… кстати, кто скажет, почему?.. Лупанов, прошу вас… Что ж, все верно, только вот никакой Уральской Республики тогда еще не было… прошу всех не путать и, наверное, уже в сотый раз зарубить на своем носу: вы изучаете альтернативную историю, но это вовсе не означает, что вы не должны знать историю настоящую!.. Итак, двухтысячный год… Цуриков, назовите основные события в общественно-политической жизни, которые произошли в этом году… Нет-нет, подписание Хельсинского соглашения, во-первых, относится к международным событиям, а мы сейчас будем расматривать исключительно внутреннюю историю нашей страны, а во-вторых оно имело место лет этак на пять позже!.. Хорошо. Ну, а что было самым главным?.. Правильно, президентские выборы!.. Надеюсь, все присутствующие помнят, кто был избран всенародным волеизъявлением на пост руководителя государства? А что вы смеетесь? Если уж иногда вы выдаете такое, от чего просто волосы дыбом становятся… гм, не только на голове, Зайцев, согласен, только вы зря выбрали мой урок для проявлений своего плоского юмора!..

Марш к директрисе!.. Так вот, я вовсе не удивлюсь, если кто-то из вас признается, что не помнит имя того российского президента, с которым страна вступила в двадцать первый век… Ладно, не буду вас пытать по этому поводу, а лучше сформулирую ту проблему, над которой мы сегодня вместе поломаем голову… да-да, нашу общую голову, Левтонов… Лично у вас ее временами нет совсем…

Он сделал длинную паузу, а затем отчеканил чуть ли не по слогам:

— ЧТО БЫЛО БЫ, ЕСЛИ БЫ ПРЕЗИДЕНТОМ РОССИИ БЫЛ ИЗБРАН ДРУГОЙ КАНДИДАТ?

Секунду класс, словно завороженный, молчал, а потом раздались выкрики:

— А кто? Кто именно?… Кого вы имеете в виду, Сей Сеич?

— Давайте не будем ограничиваться одной конкретной личностью, — сказал он. — Так сказать, проделаем многовекторный анализ. — Это словосочетание должно было поднять гордость ребят за самих себя: дескать, вот мы какие «вумные», раз то, чем мы занимаемся, так мудрено и красиво звучит! — То есть, рассмотрим все кандидатуры поочередно и, в зависимости от их политических взглядов и предвыборных платформ, попытаемся представить, какая тенденция стала бы главенствующей в ходе его, так сказать, правления… Даю вам пятнадцать минут на размышления, а потом заслушаю вас; наиболее разумные варианты будут удостоены чести быть показанными на демонстраторе. При подготовке можете пользоваться теми справочными материалами, которые я ввожу в свой комп… Время пошло!

Он всунул комп-кубик в гнездо дисковода на компьютере и щелкнул клавишей ввода.

Потом поднялся и стал прохаживаться туда-сюда вдоль экрана демонстратора, зябко охватив плечи руками и стараясь не смотреть на класс.

Давайте, давайте, думал он. Это вам не по унылым учебникам зубрить скучные формулировки и не с компьютерами баловаться… Думайте, напрягайте свои извилины, воображение и память… и что еще у вас там имеется?.. Если вы до сих пор еще не поняли — хотя уже должны были бы понять, все-таки через год будете выпускаться из лицея — что не так-то просто не поддаться своим эмоциям и фантазиям, пристрастиям и предрассудкам, а посредством холодных логических рассуждений, как скальпелем, рассечь кровоточащее тело истории, произвести вивисекцию и вновь зашить швы, надеясь, что больной после такой операции не просто будет жизнеспособен, но и станет еще здоровее, чем прежде!.. К тому же, мало учесть все явные и скрытые движущие силы, мало оценить, к чему приведет даже самое незначительное отклонение от исторически свершившихся маршрутов — не-ет, братцы мои, тут надо еще и видеть мысленным взором, а не только на экране демонстратора, как это всё будет происходить, кто что скажет и кто что сделает в каждый исторический момент… А потом — еще и рассчитать отдаленные последствия, чтобы не получилось так, что через несколько лет произведенный тобой переворот аукнется массовыми потрясениями, кровью и смертью тысяч людей!..

А еще, и это самое главное — вы должны почувствовать, как это заманчиво и прекрасно: одним усилием своей воли вносить коррективы в сценарий той пьесы, которая разыгрывается на исторических подмостках, и знать, что от того, как ты решишь конкретную задачу, будет зависеть судьба целых народов… всего мира, в конечном итоге!..

Он взглянул на экран атомного хронометра.

— Ну что, готовы? — бодро спросил он. — Кто желает выступить первым?..

Как всегда, аппетит у них пришел во время еды, и теперь не хватило самую малость времени «для обобщения». Но по опыту он уже знал: стоит сделать им хоть небольшую поблажку, и они дотянут волынку до конца урока.

— Всё-всё! — хлопнул он в ладоши. — Рарог, вам предоставляется честь начать наше обсуждение…

Он не зря начал именно с Рарога. Этот упорно претендующий на хватание звезд с небес мальчик должен послужить как бы возбудителем болезни… этаким капсюлем-детонатором… Сейчас в его выступлении прозвучит немало спорных тезисов, с которыми класс категорически не согласится и бросится опровергать Рарога. Завяжется диспут, и постепенно, то перечеркивая, то поддерживая сказанное другими, они придут к общему знаменателю, и тогда уже с ними не согласится он — может быть, искренне, а может быть, и чисто в учебных целях — и будет сразу видно, кто действительно работал, а кто отчебучил что-то наобум и наугад, лишь бы не ломать голову, потому что аргументировать свою точку зрения смогут только первые, а вторые будут возводить очи горе и тянуть: «Ну-у, я так ду-умаю…».