Виталий Держапольский - Cто лет безналом

— Тревога! — заревел Генерал в полный голос, не забывая отдать соответствующий приказ и на мысленном уровне. — Подъем! Построиться!

Генерал подбежал к бойцам, попутно разогнав ворон. Солдаты едва шевелились, с трудом поднимаясь с земли. Многие лица были изуродованы крепкими клювами ворон. Но треть личного состава не подавали даже признаков жизни, не смотря на все команды Генерала. Он тоже не чувствовал их присутствия. Эти бойцы ушли навсегда в страну грез, откуда их выдернул злой гений Императора. Генерал недовольно оглядел своё поредевшее и основательно потрепанное воинство, но винить в том, что произошло, было некого. О таких последствиях Генерал даже и не думал. Он, чеканя шаг, прошелся перед строем бойцов.

— Запоминайте, салабоны: тела — беречь как зеницу о… — Генерал запнулся на полуслове — пятеро солдат напрочь были лишены глаз. — Тьфу, черт! — выругался Генерал. — Беречь, как самое дорогое! — наконец нашелся он. — Мертвых… — он вновь запнулся: все его бойцы уже давно были мертвы. — Ушедших от нас навсегда, — продолжил он через секунду, — предать земле! Со всеми положенными почестями, как погибшим в бою! Выполняйте!

Немного пришедшие в себя солдаты засуетились, выполняя распоряжения Генерала. Они быстро вырыли саперными лопатками братскую могилу, куда аккуратно сложили тела так и не пришедших в себя бойцов. Пока они занимались похоронными работами, к Генералу подошел Инженер.

— Что думаешь об этом? — спросил его вояка. — Тоже считаешь, что я облажался?

— Почему тоже? — удивился Инженер.

— Потому что я так считаю! — отрезал Генерал.

— Нет, ты тут совсем не виноват, — успокоил его Инженер. — По всей видимости, чем дальше от Империи мы находимся, тем слабее силы, удерживающие нас на этом свете. Мы ведь тоже спокойно могли не вернуться… Но все-таки вернулись.

— Нас с тобой вернул к жизни неоплаченный долг к нашему великому и блистательному, — иронично ответил Генерал. — Но что вернуло этих парней, — Генерал указал на суетившихся с могилой солдат.

— Тоже долг или, если назвать это по-другому — честь, — ответил Инженер. — Эти парни при жизни были настоящими солдатами, они остались ими даже после смерти, как бы это ни прискорбно звучало. А те, кто в могиле, уже отмучились… Им сейчас лучше, чем всем нам.

— Ты прав, — согласился Генерал, от его прежней хандры не осталось и следа.

Он выстроил солдат перед свежей могилой с автоматами на изготовку и произнес небольшую речь:

— Солдаты, соратники! Сегодня мы понесли первые потери. Пусть наши боевые товарищи покоятся с миром, Господь не оставит их своей милостью! Почтим память ушедших воинским салютом и минутой молчания!

— Ахтунг! — скомандовал офицер. — Пли!

Застоявшийся воздух мертвого города всколыхнули слившиеся воедино выстрелы салюта. Генерал постоял минуту над открытой могилой. Затем он набрал в горсть жирной сырой земли и бросил её вниз. Его примеру последовал Инженер и старший офицер, оставшийся в одиночестве. После этого солдаты быстро засыпали братскую могилу сослуживцев землей. Пока они ровняли могильный холмик, Генерал из двух подгнивших досок связал некое подобие креста, который воткнул в мягкую, податливую землю.

— Спите спокойно! — произнес он, снимая походную фуражку. — Надеюсь, что вас больше никто не потревожит! По машинам! — скомандовал Генерал, после того, как все формальности были соблюдены.

Солдаты лихо запрыгнули в грузовик, взревели стартеры, и маленькая колонна покинула негостеприимную арену стадиона, оставляя за спиной свежий могильный холмик. Они не видели, как крест, заботливо воткнутый в землю Генералом, покосился и упал.

— Итак, — окликнул засмотревшегося в окно Инженера старый вояка, — куда дальше?

Инженер молчал, уныло глядя сквозь заляпанное грязью стекло на разрушающийся под действием времени город.

— Что, на ностальгию потянуло? — понял состояние напарника Генерал.

— До сих пор не могу свыкнуться с мыслью, что все вокруг — настоящее! — с надрывом произнес Инженер. — Не кошмар, не сон, а явь… Реальность… Это же мой родной город! Неужели ты ничего не ощущаешь? — спросил он.

— Я жил в гарнизоне, — ответил Генерал. — В городе редко бывал… Я ведь не из штабных… Но чувствую, что этот город мертв, так же как и все мы. Он разлагается, покрываясь трупными язвами разрушенных зданий…

Инженер в изумлении уставился на Генерала. Старый вояка усмехнулся в усы, понимая реакцию товарища:

— Да, ты думал грубый солдафон не любит ничего, кроме муштры? Когда-то в молодости я даже стихи сочинял.

— Останови машину, — неожиданно попросил Инженер.

Генерал нажал на тормоз, джип остановился. Военный вопросительно посмотрел на напарника.

— Я хочу прогуляться пешком, — сдавленно выдохнул Инженер. — Мне нужно побыть в одиночестве, — пояснил он свои действия Генералу, — иначе я свихнусь.

— Хоть это и не разумно, — сказал Генерал, — поступай, как знаешь. Где встретимся? — по военному коротко осведомился он.

— Езжайте на Потсдамер-плац, — сказал Инженер. — Рядом с торговым центром располагался один банк.

— Это который рядом с рождественским базаром? — уточнил Генерал.

— Да, — отрывисто ответил Инженер, словно общество Генерала его тяготило. — Я быстро… Он отвернулся и направился к густым зарослям, которые некогда были городским парком Тиргартен. Генерал несколько минут глядел вслед удаляющемуся Инженеру, затем отпустил сцепление и вдавил в пол педаль газа. Джип взревел, выпустил клуб сизого дыма и помчался по разбитой дороге, подпрыгивая на рытвинах и канавах давно не ремонтированной дороги. Инженер, не оглядываясь, приближался к густым зарослям парка. Над верхушками деревьев до сих пор гордо реяла Триумфальная колонна с девушкой, держащей в одной руке флаг, а в другой — венок победителя. Инженер словно наяву услышал слова своего школьного учителя, который впервые привел его сюда с экскурсией.

— Эту колонну, — сказал он в тот день, — отлили, как и положено, из пушек поверженного врага: Дании, Австрии и Франции. Она символизирует несгибаемый дух германской нации, дух настоящих воинов победителей!

«Только вот на сегодняшний день победителей не осталось, как и всей германской нации», — подумалось Инженеру.

Он с остервенением сорвал со штанины колючий кустарник, норовивший опутать ноги. Через несколько минут схватки с природой, безраздельно царившей в некогда ухоженном парке, Инженер выскочил на лишенное растительности пространство — площадь Большой Звезды, к подножию Триумфальной колонны. От большой некогда площади остался лишь небольшой пятачок, не проглоченный подступающим лесом.