Николай Калифулов - Тайна Мастера

В разговор встрял профессор Зэхт:

— Вы полагаете, что кто-то намеренно вывел из строя членов экипажа?

— Ничего я не предполагаю, но этот странный факт дает мне основание отодвинуть на время второй полет, и лишь после заключения специалистов мы вернемся к этой теме.

— Может, это заговор наших врагов и членам экипажа что-нибудь подсыпали в пищу? — осторожно спросил Генрих.

— Вы говорите — заговор?! Может быть, об этом как-то сразу в горячке я не подумал. Да, я знаю, накануне перед вылетом они питались в столовой.

— А вы, Генрих, были в столовой? — с любопытством осведомился барон.

— Нет, я завтракал дома.

Отто фон Райнер молчал, о чем-то размышляя. Наступила тишина, лишь Генрих и профессор переглянулись между собой, ожидая решения всемогущего собеседника, и наконец барон изрек:

— Возможно, это заговор. Во всяком случае, эта версия ложится в логику происшедшего чрезвычайного события. Я сегодня же при встрече с фюрером сообщу ему об этом. Думаю, Гейдриху не поздоровится, потому что это прямое упущение работы службы безопасности.

— Да, господин барон, этот ход наиболее правильный. Чем скорее спецслужбы приступят к делу, тем быстрее будет выяснена истина, — выправляя ситуацию, сказал Штайнер.

— Генрих, я полагаю, что вы немедленно напишете подробный отчет о полете. Мне нужно знать все, что происходило внутри летательного аппарата, и весь режим полета с хронологической точностью.

— Отчет уже готов. Вот он.

Генрих тут же передал Отто фон Райнеру исписанный лист бумаги.

— Как, вы уже написали? Молодец, Штайнер, вы безупречный офицер. Профессор не ошибся, рекомендуя вас на должность командира экипажа. Не сомневайтесь, Генрих, о вас в своем докладе фюреру я упомяну только с положительной стороны. Ведь именно вы спасли аппарат «Хаунебу».

— Хайль Гитлер! — выкрикнул Отто фон Райнер и сел в только что подъехавший автомобиль.

«Опель — Олимпия» стремительно выехал на безлюдную дорогу в направлении Берлина. Пустынная дорога пошла лесом. Стрелка спидометра подошла к отметке восемьдесят километров, ветер засвистел, деревья, казалось, застыли по сторонам дороги. Прошло несколько минут, вдруг впереди показался поворот, из-за которого наперерез выскочил БМВ и преградил дорогу. Водитель «Опеля» успел резко притормозить, но автомобиль при этом вынесло на обочину дороги. Из БМВ выскочили два автоматчика и открыли смертельный огонь по людям, находившимся в салоне «Опеля». Потом один из нападавших бросил гранату, автомобиль содрогнулся от взрыва и вспыхнул, как свечка. Из БМВ вышел штурмбанфюрер Вагнер и подошел ближе к «Опелю», из которого вывалилось раненое тело высокопоставленного чиновника. Его стеклянные глаза удивленно уставились на приблизившегося офицера в черном эсэсовском мундире, который целился в него из пистолета. — Помогите, — прошептал раненый, и хлесткий выстрел оборвал его жизнь. Бруно Вагнер криво усмехнулся, торжествуя победу. Он видел, как черные языки пламени пожирали останки барона Отто фон Райнера.

Штурмбанфюрер Вагнер докладывал Гейдриху об успешно проведенной операции по ликвидации барона Отто фон Райнера. Дополнительные материалы, которые он успел в последнее время собрать, также легли в отчет. В завершение доклада он произнес:

— Исходя из сложившейся обстановки, тайный орден «Ложа Света» представляет прямую угрозу безопасности интересам рейха. Считаю, что существует тайный сговор некоторых финансовых кругов европейских государств, которые через представителей ордена пытаются совершить переворот. Это предполагается выполнить с помощью летательного аппарата «Хаунебу» — один или «Хаунебу» — два, на котором должен был вылететь сам фюрер, а командиром экипажа должен быть Отто фон Райнер. Под предлогом демонстрационного полета барон Отто фон Райнер хотел похитить Гитлера и ликвидировать его. Предлагаю всех членов ордена немедленно арестовать и провести тщательное расследование.

— Кто, по вашему мнению, замешан в этом сговоре? — нахмурившись, спросил Гейдрих. Он понимал всю абсурдность предложенных Вагнером доводов и понимал, что такая идея, предложенная его ретивым помощником, также отражает его собственное мнение относительно секретного проекта «Юпитер», который он как умный человек и по своим убеждениям принять не мог. Был в этом деле еще один очень важный положительный аспект для него — это громкое разоблачение крупных чиновников, которые входят в тайный сговор против существующего режима. Такая крайне выгодная позиция могла принести для него в будущем благоприятные дивиденды, и он мог оказаться в самом ближайшем окружении к фюреру.

Вагнер продолжал:

— Полагаю, в первую очередь необходимо подвергнуть аресту Матильду фон Райнер, Марию Ориск, профессора Зэхта, генерала Хюбнера, гауптмана Штайнера…

Слушая длинный список, Гейдрих лукаво усмехнулся и прервал собеседника:

— Я понял вас, дорогой Бруно. Я вижу, прошлые неудачи пошли вам на пользу и в список врагов рейха вы включили и своих личных врагов.

Вагнер виновато взглянул на своего шефа, и молчаливый вопрос отразился на его лице.

— Нет, нет, Бруно, не беспокойтесь. Я вас понимаю. Вы одним махом решили убрать всех врагов. Это мне кое-что напомнило, — улыбнулся Гейдрих. — Ну что ж, я утверждаю этот список. Когда вы намерены произвести аресты?

— Мне нужно подготовиться. Думаю, завтра, — ответил эсэсовец.

— Тогда действуйте!

— Слушаюсь, мой группенфюрер, — проворно отозвался штурмбанфюрер Вагнер.

Вечером около пяти часов Ханс Мозер с портфелем в руке вышел из вагона и по перрону направился в здание железнодорожного вокзала. В этот город он приехал под именем Георга Хофе. Он шел уверенной и медленной походкой. Кругом спешили люди, одни из них торопились попасть в свой вагон, другие, напротив, встречали своих близких или знакомых, посматривая с беспокойством на вагоны, выстроившиеся в колонну вдоль перрона. В этой сутолоке спешивших людей внимательный глаз полицейского мог уловить медленно идущего человека. Не спеша мужчина вошел в здание вокзала и направился к телефонной кабинке. Набрав нужный номер, он позвонил. На том конце подняли трубку.

— Слушаю вас, — ответил нежный голос девушки.

— Здравствуйте, это приемная концерна «Фишбах»?

— Да, вы не ошиблись, — ответила секретарь.

— Фрейлин, могу я услышать господина Листа?

— Как вас представить?

— Это Георг Хофе. Профессор ждет моего звонка.

— Хорошо, соединяю.

Тут же раздался низкий голос мужчины.

— Здесь профессор Лист. Слушаю вас.

— Здравствуйте, профессор, это Георг Хофе. Я приехал, как мы и договаривались.