Мэрион Брэдли - Разрушители Мира

Дэвид рассмеялся про себя.

— В больнице это обычное дело. Фактически я привык есть то, что мне дают. Вы спросили меня, что я только что съел, но, клянусь, я не могу этого сказать, — он с любопытством смотрел на Данило. — Вы принадлежите к штабу Медиков? — юноша выглядел слишком молодым для врача, но возраст некоторых типов молодых людей на некоторых планетах было трудно определить.

Однако Данило никак не объяснил своего положения и только отрицательно махнул рукой.

— Пойдемте, познакомитесь с остальными, работающими над этим проектом.

— Они… э… уже здесь?

— Большинство. Дарковерцы разместились в городе. Но думается, по крайней мере сначала, мы будем помогать, здесь Джейсон… — голос Данило поднялся, и юный врач, шедший по прихожей, направился к ним. Он был коренастым и темноволосым и тотчас же направился к Дэвиду.

— Доктор Гамильтон? — спросил подошедший врач. Как прошло путешествие? Сам я никогда не покидал Дарковера — я родился здесь. Меня зовут Джейсон Элисон, — он протянул Дэвиду руку. Дэвид пожал ее и теперь понял, что он не заметил приветствия Данило. Дарковерский обычай?

— Как я вижу, Данило уже представился вам. Я связной между дарковерскими медиками и обучающимися с одной стороны, и людьми Медицинской Службы Империи — с другой. При этом нужно заметить, что я тоже врач, хотя я практикую не очень много.

Он прошел вместе с ними вперед, и Данило легко соразмерял свои шаги с их. Теперь, когда ему предстояла встреча с другими участниками проекта, беспокойство Дэвида снова овладело им. Команда, составленная из отверженных — и он был одним из них.

— Доктор Элисон…

Доктор Элисон улыбнулся.

— Джейсона достаточно. И я тебя буду называть просто Дэвид, если ты не против. Дарковерцы не пользуются титулами, если они не находятся на самом верху иерархии. Кроме Лордед не существует больше ничего. Ни мистера, ни мадам (и господина доктора в том числе). Во всяком случае, это упрощает дело.

Все это обязательно изменится, обязательно.

— Дэвид — окей, — безрадостно ответил он. — Я… я еще никогда не был знаком с телепатами…

Данило рассмеялся.

— А теперь познакомишься. Мы не кусаемся. Мы не читаем постоянно мыслей других людей. И, насколько я вижу, ты тоже не телепат. Ты эмпат, и вероятно обладаешь парой других пси-способностей.

Дэвид уставился на юношу и слегка покачал головой. Он должен ревизовать и поставить на место пару предрассудков. Данило сказал:

— Извини. Я вырос среди дарковерцев с ларан-способностями и автоматически обнаруживаю это. Ты тоже должен обладать этим, потому что я чувствую себя возле тебя уютно, это все. Поэтому ты один из нас.

Голова у Дэвида закружилась. Джейсон попросил:

— Потише, Дани. Дэвид, веришь ты мне или нет, я знаю, как ты себя чувствуешь. Мне вспоминилось, что как-то однажды я рассказал тебе о столкновении — это действительно было столкновение — с одним из Хастуров. Но вот мы уже пришли.

Это была длинная комната, ярко освещенная и с прозрачными драпировками, висящими и переливающимися, словно радуга. Дэвид окинул их взглядом. Его способности были такими само собой разумеющимися для него, что он верил, что каждый обладает ими и они не стоят упоминания.

— Впечатления страха света, исходящие от высокорослой девушки у задней стены, высокой не девушки, не юноши с массой длинных распущенных, светлых волос, стройной бесполой фигуры — человеческой?

— Высокая, властная женщина, согнутая годами, но с таким выражением превосходства, словно она была молодой и царственной.

— Стройная, кажущаяся чувственной, угрюмая девушка, откинувшаяся в кресле, взгляд ее, как мышь, бегает по комнате и скользит между мужчинами.

— И снова: страх (свет), страх высокой девушки (юноши) со светлыми волосами, в длинной одежде. Это все?

— Вы Дэвид Гамильтон, — сказал стройный молодой мужчина. Дэвид каким-то образом понял, что волосы его поседели преждевременно. — Я — Регис Хастур. Я очень рад, что вы прибыли, Дэвид Гамильтон. Никогда еще не придпринималось ничего подобного, мы можем забыть о земном медицинском образовании. Люди, которые владеют телепатией, не нуждаются в развитии медицины и, насколько мне известно, они также не нуждаются в ее услугах. Во всяком случае, мы не нуждаемся. И земные медики не уверены, существуем ли мы. Им, в конце концов, пришлось уступить, но это им не нравится — за исключением присутствующих здесь, — добавил он, бросив дружеский взгляд на Джексона Элисона.

— Меня доставили сюда в качестве врача?

— О, да. Как только вы овладели этой способностью, вы должны были стать на редкость хорошим врачом, это мы знаем, — объяснил Регис. — И потребуется совсем немного времени, чтобы вы научились исключать нежелательные контакты. Этим любой член Комина овладевает за пару недель. В этом вам окажут помощь все присутствующие телепаты. Ваша проблема заключалась в том, чтобы никто не мог показать вам, как контролировать ваши способности. Счастье, что когда мы обнаружили вас, вы были еще молоды. Множество изолированных телепатов в нетелепатических культурах сходят с ума и становятся никому не нужными. Мы обнаружили это, когда штаб-квартира проекта начала поиски таких, как вы. И теперь у нас есть кое-кто, являющийся квалифицированным врачом — поэтому мы очень рады, что обнаружили вас.

Это было похоже на внезапно появившееся черное облако. Дэвид не однажды уже спрашивал себя, каким образом Регис узнал о его всеобъемлющем страхе? Но он же и не пытался скрыть ощущения, которые искажали его лицо судорогой страха. В первый раз в своей жизни он расслабился и сосредоточился на потоке ощущений, которые доставляли ему его возросшие способности к восприятию. Джейсон спросил:

— Разве тебе не сказали, Дэвид? Иди, учись тому, что знают другие. Ты последний в этой группе, прибывшей с другой планеты. Может быть, позже сюда прибудут другие телепаты, но сейчас здесь все, кого удалось обнаружить в Империи. Рондо…

Маленький сгорбленный человек встретил взгляд Дэвида быстрым взглядом своих серо-голубых глаз. Потом он почти незаметно пожал плечами.

Это один из праведников, ничего интересного. Дэвид, который не имел никакого опыта в общении с людьми из подпольного мира, типа Рондо, был поражен его почти враждебным отношением.

Мужчина в костюме, казалось, погрузился в апатию, но он вежливо встал и протянул руку Дэвиду.

— Очень рад, доктор Гамильтон. Меня зовут Дэвид Коннер.

— Тогда мы тезки, — улыбнувшись, ответил Дэвид. В голове у него промелькнуло: не психотик? Что с ним? Тип Коннера, по крайней мере, был ему знаком. Он был высок и худ, преждевременно облысел, кожа была коричневой, почтя черной, темные, блестящие глаза, теперь помутневшие от апатии и потрясения, ведущий себя наполовину цивилизованно. Он не был враждебен, но Дэвид с дрожью понял, что Коннер и ухом не поведет, если все вокруг него вдруг умрут. Он даже позавидовал ему.