Татьяна Савченко - Киса

В больнице она провалялась больше месяца. Раскрошенную лопатку не смогли собрать, поэтому в неё установили металлическую пластину, в ключицу вставили искусственную ось, на плече в память о травме остались шрамы от швов. О большом спорте можно было забыть. Коля постоянно находился рядом, но девушка, будто не видела его. Ее серое осунувшееся лицо разучилось улыбаться. Все о чем она мечтала, все, чем жила, рассыпалось как песочный замок. Майя отказывалась от всего, не хотела есть, гулять, смотреть телевизор, даже разговаривать. Другу стоило больших трудов вернуть ее к нормальной жизни.

Первое время она почти не показывалась в институте, поэтому на горизонте возникла новая проблема – отчисление. Теперь, как будущей олимпийской чемпионке, ей никто не сделает поблажку, придется учиться. В этом снова помог Коля, он целыми днями делал вместе с ней контрольные работы и готовился к семинарам, если она не успевала читать заданную книгу, он делал это за нее, а потом пересказывал. В конце концов, его самого чуть не отчислили.

Постепенно смирившись с мыслью, что в спорт не вернуться, Майя постаралась начать все заново. Отрастив длинные волосы и ногти, она стала похожа на обычную девушку. Правда, любой спортсмен узнал бы в ней коллегу. Годы тренировок сделали фигуру стройной и мускулистой, под тонкой кожей легко угадывались длинные сильные мышцы, а плечи были немного шире, чем положено у девушек. Оставшиеся полтора года, она решила пожить нормальной студенческой жизнью, стала посещать факультетские мероприятия и вечеринки. Правда и порвать полностью со спортом не удалось. Как только она достаточно окрепла после травмы, стала посещать стадион и спортзал. Там она с плохо скрываемой грустью наблюдала за бывшими соперниками и делала вид, что не замечает их.

На всех неформальных мероприятиях постоянным спутником был Коля. Большинство считало, что у них серьезные отношения, поэтому за этот промежуток времени влюбленность только раз случилась с девушкой. Отношения длились рекордно долго – два месяца, Научившись целоваться, девушка поняла, что больше ничего ей не нужно от Егора, и они расстались друзьями. Все остальные претенденты на руку Майя не выдерживали жгучего взгляда преданного Коли.

После института Майя решила не задерживаться дома и стать самостоятельной. Уезжая в первый раз для поступления в институт, она, как и большинство вырвавшейся из семейного гнезда, молодежи, намеревалась начать жизнь заново. Это получилось на половину, во-первых, спорт все так же составлял основную часть ее жизни, Коля был рядом, и ее деревня, находилась всего в 10 километрах. Последнее было основной причиной – близость института привлекла многих одноклассников Майи, поэтому, она все так же сталкивалась с враждебными взглядами односельчан.

Просмотрев Интернет, девушка остановила свой выбор на Солнечногорске. Судя по описанию и многочисленным фотографиям, город расположился у подножья гор и вплотную примыкал к зеленому пушистому лесу. Он находился более чем в четырехстах километрах от родного дома – это был очень веский аргумент в пользу далекого Солнечногорска. Узнав, что Майя решила уехать так далеко, родители сильно расстроились. С тех пор, как Серафим выбрал Россию в качестве места жительства, никто из кровной родни, не уезжал из деревни дальше, чем на двадцать километров. Вся многочисленная семья варилась в одном котле. Венедикт, окончив семинарию, вернулся домой, Гавриил только перешел в седьмой класс. Отпускать девушку им совсем не хотелось. В прошлом она, итак, разъезжала по своим соревнованиям, ужасно их этим волнуя. На помощь пришла прабабка Катя, всегда заступавшаяся за любимую внучку. Выставив девушку за дверь, она собрала вечерний семейный совет и грозно объявила:

– Майя завтра уезжает, и не думаете ей помешать!

Родители хотели запротестовать, но женщина продолжила:

– Подумайте о своей дочери, какой вы судьбы для неё хотите. Вашей скромной жизни её не достаточно! Здесь у неё нет будущего, вряд ли кто-нибудь женится на девушке из придурковатой семьи. Вы-то сами заметили, что большинство в каждом поколении остается одинокими на всю жизнь, если кто-то и находит свою половину, – она указала рукой на Анну, – то это скорей исключение.

Анна устало вздохнула:

– Мир такой жестокий, я боюсь за неё. – Голос прозвучал обреченно, выдавая, что в душе она уже согласилась с отъездом.

– Майя пережила самую жестокую «школу» своей жизни – школу средне образовательную! Вы должны ее отпустить, она не такая как вы.

В комнате поднялся гул голосов, Венедикт был все еще против, и старательно возмущался из-за отъезда. Майя приникла к двери и напряженно вслушивалась. Для себя она решила, что все равно покинет деревню, если без разрешения, то сбежит, но портить отношения с любящей семьей совсем не хотелось. Наконец, шум в зале затих, и Майю пригласили войти. Прабабке удалось убедить родных, что девушка сама о себе может позаботится. Отъезд был назначен на завтра. Большая часть дня ушла не на сборы, а на прощание с Колей. Они договорились встретиться в городе, наедине. Юноша все еще не был посвящен в ненормальность семьи лучшей подруги. Коля был мрачный, но старался подбодрить девушку, расписывая прелести свободной жизни, а Майя обещала, что они обязательно встретиться, как только она устроится на новом месте. Коля крепко прижал подругу и поцеловал в макушку, он никак не мог смириться, что теряет Майю, возможно навсегда.

Серая предрассветная мгла еще не расселялась, а Майя уже была на ногах. Взяв самые необходимые вещи, то есть деньги, рюкзак с вещами и приятные воспоминания, она вошла в автобус. Дорога предстояла длинная и скучная. Прощаясь с девушкой, семья была печально молчалива, но никто не плакал – уныние – грех. Майя устроилась в дальнем конце автобуса у самого окна и закрыла глаза, ужасно хотелось спать. На следующей остановке рядом присел юноша, вставив наушники-бусинки в оттопыренные уши, он интенсивно качал головой в такт музыке, незамысловатые аккорды можно было расслышать даже сквозь них. Гребенщиков дребезжащим, словно блеяние козленка голосом, обнадеживающе пел:

Недалеко по диагонали расположилась молодая женщина, она с грустью смотрела в окно, провожая опухшими глазами проплывающие мимо деревья. Майя зажмурилась, чтобы скрыть слезы. С семьей и Колей было тяжело расставаться, корни Родины отрывались с невыносимой болью.