Кларк Дарлтон - Планета моков

Булли, до сих пор безучастно лежавший на койке, внезапно поднялся.

— С какой стати эта мысль пришла тебе на ум? — спросил он. Его рыжие волосы встопорщились, так что голова стала похожей на щетку. — Не хочешь же ты сказать, что мы тоже являемся потомками потерпевших кораблекрушение космических путешественников…

— А ведь есть основания для подобной гипотезы, не так ли? — улыбнулся Родан в ответ, не сводя взгляда с Беты Овна. Конечно, вполне возможно, что мы представляем собой исключение — и Дарвин прав. Позитронная картотека на Арконе, может быть, когда-нибудь даст ответ…

Булли бросил взгляд на Креста. Арконоид молча следил за беседой. Его задумчивый взгляд был устремлен в бесконечность космоса; Никто не мог сказать, какая пропасть была более бездонной — его глаза или Вселенная.

— О чем вы думаете, Крест? — Булли отвлек его от раздумий. — Разве природа не в состоянии создать два одинаковых вида? Закон естественного отбора просто делает человека единственным носителем разума.

Крест посмотрел на него.

— Это возможно — но так же возможно, что на другой планете законы природы будут иными, и человек исчезнет, если другая раса будет сильнее. Может быть, здесь именно такое и происходит.

Булли покачал головой.

— Но мы же знаем, что Тифф обнаружил гуманоидов. Этим доказано, что…

— Этим ничего не доказано — только то, что человек здесь существует. Но мы также слышали, что он находится на уровне каменного века. Может быть, его противник на третьей планете слишком силен, чтобы терпеть его дальнейшее развитие. Посмотрим.

Булли недовольно кивнул.

— Да, посмотрим.

Прозвучал короткий сигнал, и экран вспыхнул снова. Тиффлор, держа в руке листок бумаги, прочитал:

— Диаметр Беты Овна-3 сорок тысяч километров. Расстояние до четвертой планеты двадцать два миллиона. Данные обеих планет показывают их поразительное сходство с Марсом и Землей; звезда эта такой же величины, как и земное Солнце. Поэтому на четвертой планете примерно такие же условия, как на Марсе, а на третьей — как на Земле.

— Странный случай, — ответил Родан. — Дайте мне более точные данные… или подождите, я сам приду к вам. Я сам хочу совершить посадочный маневр. Спасибо, Тифф, — он отключил связь. Затем медленно повернулся к Кресту и Булли. — Мне кажется, мы нашли двойника нашей Солнечной системы. Меня удивит, если развитие здесь протекало иначе, чем у нас. Если бы мы прибыли на две тысячи лет позже, они, может быть, сами бы нас встретили.

Булли уставился на него, но ничего не сказал.

Крест незаметно улыбнулся.

На четвертой планете, которую они назвали просто Бета-4, не было заметно никаких признаков разума. Вдоль экватора находился пояс равнинных пустынь, в которых не было заметно даже примитивной растительности. Между экватором и полюсами протянулись цепи невысоких гор, окруженных зелеными долинами. Рек было мало, и почти не было больших озер и морей. Вся планета состояла из одного континента.

Они совершили посадку в северном полушарии, в широкой долине, окруженной холмами. Узкая река снабжала влагой примитивные растения. Редкие кривые деревья свидетельствовали о том, что развитие здесь шло естественным путем.

Внешние датчики сообщили, что температура снаружи была около нуля по Цельсию. Атмосфера была бедновата кислородом, но человек на короткое время мог выдержать ее. Если же понадобится надолго задержаться снаружи, придется взять теплую одежду и дыхательные маски. Бортовой врач, доктор Хаггард, во всяком случае, не выразил никаких опасений, когда Родан решил выйти на поверхность неизвестной планеты.

— Бета-4 кажется необитаемой, — сказал Родан, надевая утепленный зимний комбинезон. — Несмотря на это, нужно принять необходимые предосторожности.

— Тифф, вы останетесь в централи и будете постоянно находиться на связи со мной. Вооружимся инструментами, приборами и излучателями. Булли и доктор Хаггард будут сопровождать меня. Крест и Маршалл возьмут глайдер.

— А я? — жалобно пропищал кто-то.

Родан повернулся к мыше-бобру, сидевшему, опершись на хвост.

Взглянув в его умоляющие глаза, он почти смягчился, но потом решительно покачал головой.

— Нет, ты останешься здесь, Гукки. Я хочу, чтобы ты постоянно поддерживал с нами телепатический контакт, так же, как и Джон Маршалл. В случае внезапной опасности ты единственный сможешь прийти нам на помощь. Ты же видишь, что успех нашей экспедиции зависит только от тебя и твоих способностей.

Гукки удивленно покачал головой.

— Смешно, — произнес он своим чистым голосом, - что я всегда бываю нужен только на корабле. Если бы я был вместе с вами, я мог бы больше помочь вам.

— Никто не знает опасностей, которые, возможно, поджидают нас здесь, — сказал Родан в ответ. — Ты остаешься здесь, Гукки. Я чувствую себя спокойнее, когда ты находишься у меня в резерве.

Мыше-бобер был вынужден признать, что Родан прав. Он даже чувствовал себя польщенным. Бросив триумфальный взгляд на Булли, он вразвалочку прошел по централи и одним прыжком оказался в кресле установки связи. Он удобно устроился в уголке.

— Тогда идите — я буду внимателен! — пропищал он и закрыл глаза, словно готовясь заснуть.

— Какая наглость, — проворчал Булли и влез в свой комбинезон. — Мы будем мерзнуть на ветру, а этот здесь — дрыхнуть. Если существует справедливость…

Хаггард застегнул меховой комбинезон.

— Все же нужно признать, что с помощью телепортации он в любое время может последовать за нами, если вдруг забеспокоится, — вступился он за мыше-бобра. — Я готов. Мы возьмем с собой оружие, мистер Родан?

— Только небольшие импульсные излучатели.

Когда холодный, но необычайно свежий и приятный воздух проник в шлюз, они забыли о его предостережении. Бета-4 была необитаемой, девственной планетой. Что же здесь могло произойти? Разве с ними уже не случались всевозможные приключения?

Родан первым спрыгнул на скудную траву. Сила тяжести здесь была намного ниже, она составляла всего одну треть земной, поэтому их меховые комбинезоны не сковывали движений. «Летающая тарелка» покоилась на выпущенных телескопических опорах, глубоко погрузившихся в почву. Почти в двадцати метрах над ними сверкал купол наблюдения. За иллюминатором централи они увидели лицо Тиффа. Тот кивнул им.

Долина была примерно два километра в ширину и пять или шесть километров длиной. Одной стороной она упиралась в плоскогорье, а другой выходила на равнину, которая тянулась до самого горизонта. Справа и слева поднимались пологие склоны холмов, поросшие деревьями и кустарником. Вершины холмов вздымались на высоту двухсот метров над чашей долины.

— Живописная местность, — произнес Родан, нагибаясь, чтобы рассмотреть траву. — Природа кажется такой же, как у нас.