Татьяна Голубева - Смерти подобные сны

Она тихонько рассмеялась при этой мысли. Они ведь и были в лесу, а не в каком-нибудь запущенном парке. В настоящем лесу...

Глава четырнадцатая

Неожиданно в кармане куртки Нерадова тихонько затренькал радиотелефон. Илона удивилась - ведь Толян всегда выключал это средство связи, закачивая "работу". Забыл, наверное, подумала она с улыбкой, очень уж спешил вырваться из города в лес, в тишину...

Толян отвечал звонившему коротко и непонятно, но Илона и не пыталась вникать в его слова, ведь разговор Толяна не имел к ней лично никакого отношения, речь шла о неведомых ей делах... скучных делах, противных делах...

- Пока не знаю, - сказал Нерадов. - Время есть, успокойтесь. Проверю, как договорились. Да, сразу позвоню.

Вот и все. Илона решила, что кто-то из деловых знакомых Толяна встревожился из-за того, что Толян среди недели отправился отдыхать. Ну, ничего с ними не случится, переживут как-нибудь.

Едва лишь нежаркое октябрьское солнце скрылось за верхушками сосен, как наступила необыкновенно темная, непохожая на городскую ночь, лишив сутки промежуточного вечернего состояния. Илона с Толяном уселись у камина, в котором Нерадов развел огромный жаркий огонь, и тихо болтали о разных пустяках. Толян открыл бутылку "Рислинга", они понемножку пили светлое вино, и Илоне казалось, что она готова весь свой век прожить вот здесь, вдали от людей, в бесконечном покое леса... ей было необыкновенно хорошо. И она, пребывая в мечтательном блаженном состоянии, конечно же, не в состоянии была заметить, что Толян доливает в ее бокал воды, что его пальцы незаметно опустили в разбавленное вино несколько маленьких крупинок белого порошка... и вскоре на нее нахлынуло непонятное раздражение, но тут же пропало.

А потом Нерадов предложил:

- Детка, пойдем гулять!

- Сейчас? - удивилась Илона. - Темно же!

- А мы фонарики возьмем, - улыбнулся Толян, но и в его улыбке, и во всем выражении его лица было что-то неправильное, хотя в чем именно состоит эта неправильность, Илона не в силах была определить. Она чувствовала себя восхитительно пьяной, ей захотелось приключений. А вдруг в ночном лесу они повстречаются с диким медведем? И победят его! Вот смеху-то будет! Задушат голыми руками! Ну да, сейчас Илона ощущала в себе огромную силу, она могла задушить не то что медведя, а хотя бы и слона, обмотав его шею его же собственным хоботом.

- Пошли! - воскликнула она, вставая. Голова у нее слегка закружилась, ноги сами понесли к выходу, и Толян едва успел остановить ее.

- Детка, не в одном же платье! Переоденься!

До чего же страшно и таинственно оказалось в ночном лесу! Илона то и дело спотыкалась, хотя они с Толяном шли по ровной дорожке, вроде бы даже мощеной. Нерадов направлял фонарь так, чтобы Илона видела, куда ступает, но у нее почему-то путались ноги, цепляясь одна за другую, и от этого Илоне было ужасно смешно, но время от времени она снова раздражалась, гневалась на все без разбора - на ночь, на дорожку, на глупые деревья, шумевшие над головой... Потом они очутились возле высокого деревянного забора. Илона спросила:

- Эй, мы домой вернулись?

- Нет, детка, это другой дом. Но я хочу зайти в него.

- Зачем? - удивилась Илона. - Тебя там ждут?

Толян усмехнулся:

- Едва ли. Просто я знаю хозяев, они ничего не будут иметь против.

- А зачем тебе туда заходить?

- Хочу показать тебе одну необыкновенно красивую вещицу. Точнее, много красивых вещиц. Это старый китайский фарфор. Китайский и немецкий. Такого нет ни в одном музее. Это частная коллекция. Мы только посмотрим, и сразу же уйдем. Хочешь?

- Конечно! - энергично кивнула Илона, и от этого кивка голова у нее закружилась с необыкновенной силой. Она протянула руку, чтобы за что-нибудь ухватиться, и вцепилась в какую-то гладкую штуковину, которая почему-то оказалась дверной ручкой, приделанной к маленькой деревянной калитке. Калитка бесшумно открылась, Толян крепко взял Илону за руку и куда-то повел в полной темноте.

- А где фонарик? - пробормотала Илона.

- Батарейки сели, - сквозь зубы прошипел Толян.

Как они попали в большую комнату с невысоким потолком, сплошь заставленную стеклянными шкафами, Илона совершенно не помнила. Перед ней смутно плыли яркие фигурки, вазы, чашки, огромные блюда и крохотные кувшинчики... цветные пятна перемешивались с бледным светом, сочащимся невесть откуда, расплывались, множились, взлетали вверх и кружились хороводами... а потом вдруг что-то злобно и оглушительно зазвенело, ей в глаза ударил противный резкий луч - белый, жесткий... и голос Толяна грубо и страшно приказал:

- Молчи! Слышишь? Молчи! Меня здесь не было!

Она попыталась что-то произнести в ответ, но ей это не удалось. Она искала крепкую руку Толяна, чтобы опереться на нее, но не нашла. Но какая-то опора все же подвернулась ей...

Она открыла глаза, глубоко вздохнула - и тут же отчаянно скривилась, чихнула и закашлялась, потому что в нос ей ударила чудовищная вонь. Где это она? Фу, как тут гадко! Илона потерла нос и огляделась. Она, прислонившись к стене, сидела на чем-то жестком и неприятном в маленьком помещении, освещенном одной-единственной тусклой и грязной лампочкой. Лампочка сидела в клетке, привинченной к серому потолку. И Илона сидела в клетке - узкое окно, расположенное под самым потолком серой комнаты, было забрано основательной решеткой. Илона испуганно уставилась на металлическую дверь с маленьким окошком, закрытым железной же пластиной... или это как-то по-другому называется, каким-то особым словом? Ах, к черту слова, подумала Илона, вставая и решительно шагая к двери. Здесь холодно, здесь отвратительно воняет грязью, протухшим салом, немытыми человеческими телами... эй, кто там есть!

Илона заколотила кулаками в дверь и закричала:

- Выпустите меня отсюда! Что это за безобразие, кто меня тут запер? Откройте немедленно! Я жаловаться буду!

Через минуту-другую лязгнуло железо, в крохотном квадрате окошка показались чьи-то румяные молодые губы и пышные рыжие усы. Потом вместо усов Илона увидела серые спокойные глаза.

- Проснулась, пташка! - сказал парень. - Чего шумишь?

- А чего мне еще делать? - возмутилась Илона. - Кто меня запер в этой помойке? Откройте немедленно!

- Э, да ты у нас энергичная особа, - засмеялся усатый. - Нет уж, придется посидеть. Ничего, тобой скоро займутся. Потерпи немного.

- Кто мной займется? - растерялась Илона. - Что значит - "мной займутся"? Где я вообще нахожусь?

- В милиции, красавица, - ответил усатый. - В милиции ты находишься. Пить меньше надо.

И окошко закрылось.

Илона ошеломленно уставилась на железную дверь, ничего не понимая. В милиции? Как она могла попасть в милицию? Как Толян допустил, чтобы она попала в милицию, да и за что, собственно? Они мирно отдыхали на лесной даче...