Татьяна Голубева - Смерти подобные сны

Илона встряхнула головой и заглянула в подъезд, давно уже присмотренный ею для переодевания. Все в порядке. Никого, кроме бродячих кошек. Проверить на них газовый баллончик, что ли? Нет, ни к чему понапрасну расходовать драгоценный газ с перцем. Лучше приберечь его для "зайцев", которых она начнет отстреливать через несколько часом.

Решив, что пора уже и отдохнуть, набраться сил перед важной операцией, Илона в конце концов села в маршрутку и поехала "домой". По дороге она снова представляла себя с Антоном - то в Париже, то в Хельсинки... то просто в Лисьем Носу или Зеленогорске. Там тоже есть удивительные места... маленькие гостиницы, уютные и тихие, отличные рестораны с прекрасной кухней и вышколенной обслугой... но пока что ей придется вернуться в вонючую грязную квартирку Карпова, и выслушивать вечные причитания жалкого инвалида, его жалобы на боли в спине (у нее, между прочим, тоже спина болит, да еще и как!), его хвастовство... ох, как это противно! Найдет три пустые бутылки - и потом три часа подряд рассказывает, как именно он их нашел, где они лежали, как он ловко их доставал из-под скамеек или из урн... а потом моет их в кухне, вокруг воняет прокисшим пивом... тоска, мерзость! Но все же этот уродец лучше, чем Толян. Карпов любит ее не шутя - ну, скорее как дочь, конечно, а не как жену, готов заботиться о ней, стирать, готовить... но только потому, что на пенсию ему не прожить, ему необходимы деньги Илоны...

Ничего, скоро все это кончится.

Ей не хотелось выходить из дома слишком рано и болтаться по улицам, но отправляться в поход в одиннадцатом часу вечера она тоже не могла Карпов не поверил бы, что она идет к подруге, а лишние подозрения, пусть даже подозрения такого чучела, как Карпов, были ей ни к чему. И потому Илона решила просто-напросто Карпова быстренько напоить. Он ведь засыпает после пары рюмок, так что задача перед ней стоит несложная. Но чтобы создать повод к выпивке (отпуск-то они уже отметили!), Илона, едва войдя в квартиру, заявила, что вечером приглашена в гости.

- Ох, до чего же ты гулять любишь! - ворчливо заговорил Карпов. - Ты же в отпуске, вот и посидела бы дома, послушали бы вместе радио, поговорили! Чего ты не видала там, у этой твоей подруги? Или думаешь, она тебе еще одно платье подарит? Не слишком ли жирно будет, а?

- Может, и подарит, - огрызнулась Илона. - Она богатая.

- Вот это тоже, прямо скажу, - даже рассердился Карпов. - Ну чего ты навязываешься в компанию к таким-то людям? Кто они, и кто мы! У богатых и друзья богатые, и нечего перед ними унижаться, попрошайничать. Сами дадут другое дело, скажи спасибо. А ты уж вроде как набиваешься на подарки! Нехорошо это, Илоночка. Надо жить по деньгам. Сколько сам заработал, на то и живи.

- Ты у нас много зарабатываешь! - фыркнула Илона.

- Да я ведь больной совсем, - обиделся Карпов. - Ну чего ты меня все попрекаешь да попрекаешь? Я же не виноват, что инвалидом стал!

- Ладно, не сердись, - тут же смягчилась Илона. - Не пойду я никуда, уговорил. Давай лучше выпьем немножко. Деньги есть.

- Давай! - мгновенно согласился Алексей Алексеевич. Это было вечной бедой его жизни: он не способен был отказаться от выпивки, он всегда, неизменно отвечал - давай! Если бы он научился говорить "нет", может, и инвалидом не стал бы, и семью не потерял... и в общем-то он понимал, что сам во всем виноват, но... язык как-то сам собой говорил не то, что надо.

Илона мигом слетала в магазин, зная, что если послать Карпова, он будет ходить часа полтора, не меньше. А ей хотелось поскорее избавиться от его общества и еще раз осмотреть новый вариант "охотничьего костюма". Она не шутя решила изобразить из себя ниндзя. Ей очень нравилась эта идея, ей нравилась она сама в черном облегающем трико... и в маске. И нужно было лишний раз потренироваться, ведь она должна будет мгновенно изменить внешность.

Карпов не успел еще и хлеб нарезать, как Илона уже вернулась с бутылкой. Она тут же бросила на сковородку сваренные вчера макароны, залила их яйцом, разложила по тарелкам, думая о том, что даже из макарон можно приготовить вполне съедобное блюдо, если иметь хотя бы сливочное масло вместо растительного, а заодно хороший кетчуп, зелень и пряности... Карпов только вздыхал, наблюдая за своей девочкой.

- Эх, мне бы так! - приговаривал он. - Мне бы так-то, как ты, а то ведь еле двигаюсь!

- Лечиться надо, - назидательно сказала Илона. - Почему ты не ходишь к врачам? Ты инвалид, тебе должны льготные лекарства давать.

- Да ну их! - махнул рукой Карпов. - Какие ни льготные, а платить все равно сколько-то надо. Я уж так как-нибудь.

- Тогда не жалуйся. Ну, что, может, в комнату пойдем? Радио включим, музыку послушаем.

- Давай, - обрадовался Карпов. Для него пьянка в комнате вместо кухни была равнозначна большому празднику. В комнате пьют и едят на Новый год, на Первое мая, в день рождения. Так уж принято. Все так делают. А для обыкновенных дней имеется кухня.

Илона быстро отнесла в комнату тарелки, вилки, граненые стопки, расставила все на ободранном столе, сбегала еще раз на кухню, чтобы принести банку холодной воды и две треснувшие чашки, - и тут же упала в продавленное кресло, чувствуя, что начинает уже нервничать не на шутку. Ей хотелось поскорее заняться делом. А Карпов за это время как раз дотащился до места с бутылкой в руках.

Потом он включил радио, чтобы уж был настоящий праздник. К счастью, там действительно звучала какая-то легкая музыка, хотя Илона опасалась, что придется слушать какое-нибудь занудное выступление умного экономиста или юриста, или еще что-нибудь в этом роде, а поскольку приемник однопрограммный, то никуда и не денешься, слушай, что вещают. Они выпили по стопочке за здоровье друг друга, Карпов принялся уминать макароны, нахваливая Илону - уж так у нее все вкусно получается! - а Илоне кусок не лез в горло. Она с трудом разжевала макаронину и поспешила снова наполнить стопки, не дожидаясь, пока это сделает Карпов, хотя он был сторонником жизни по правилам и считал, что наливать должен мужчина и только мужчина. Не бабское это дело. Выпили еще, потом еще, и наконец Карпов начал клевать носом. Илона, желая быть полностью уверенной, что Алексей Алексеевич не проснется до утра, заставила его выпить еще одну полную стопочку и заботливо довела до кровати. Через минуту Карпов уже крепко спал.

А Илона начала репетицию, чувствуя, как в ней нарастает возбуждение, как вся ее душа рвется в бой, как стремительно мчится по венам кровь... Ей теперь по-настоящему нравилось то, чему когда-то научил ее Нерадов.

Глав двадцатая.

Илона осторожно, стараясь не производить лишнего шума, отперла дверь и на цыпочках вошла в квартиру. Прислушалась. Из комнаты доносился смачный храп Карпова. Все в порядке, уродец спит.