Иван Мак - Хмеры на Дентре

− Ну и далеко ты собралась, Лайма-Тигрица? − спросил шофер.

− В город. Ходят слухи, что люди там перестали убивать друг друга.

− А ты язва. − сказал шофер.

− Я зверь, а не язва.

− Что, настоящий зверь?

− Настоящий.

− И человека загрызть можешь?

− Сейчас смеяться или подождать полчасика? − спросила Лайма.

Шофер усмехнулся.

− Я не верю, что ты та самая Лайма-Тигрица.

− А зря не веришь. − сказал Джек.

− Так значит, она убивала людей?

− А кто здесь не убивал людей? − спросил Джек.

− Я не убивал людей. − сказал шофер.

− Значит, тебе повезло. − ответил Джек.

− А ты убивал?

− Убивал.

− И что? Тебе их не было жалко?

− Было. Я всегда старался стрелять в ноги или в руки, что бы только ранить, а не убить. Но и убивать приходилось. Война есть война.

− Все люди когда нибудь умирают. − сказала Лайма.

− Это ты о чем? − спросил Джек.

− О том что незачем жалеть убийц, когда их убиваешь. И незачем говорить обо всякой ерунде.

− Убийство людей это ерунда? − спросил шофер.

− А убийство зверей это ерунда? − спросила Лайма.

− Ты это к чему клонишь? − спросил шофер.

− К тому что люди и звери равны перед смертью в этом мире. И незачем корчить из себя благородного, говоря что людей убивать нельзя, а зверей можно.

− Надо же. Какая-то дикарка учит меня благородству. − сказал человек. − Ты на себя посмотри. Сама сколько убила?

− Я никогда не заявляла о своем благородстве. Я всегда говорю всем, что я зверь, а не человек. Я понятно говорю?

− Понятно. − ответил шофер. Машина въехала в небольшой городок и остановилась почти в центре.

− Приехали. − сказал шофер. − Платить, как я понимаю, вам нечем.

− А в этом ты не прав. − сказал Джек и достал деньги. − Держи, благородный рыцарь. И не теряй своего благородства.

− Да пошли вы! − ответил он и закрыв машину ушел не беря денег.

− Ну ты ему и выдала. − сказал Джек, глядя на Лайму. − Где это ты так научилась говорить?

− Я всегда умела говорить. − ответила она.

− Ладно. Пойдем. Может, на вечерний поезд успеем.

Они успели и Джек долго рассказывал Лайме что такое железная дорога и как она устроена.

Лайма выслушала его, а затем взяла лист и карандаш из рук Джека и нарисовала свой рисунок. Джек некоторое время не понимал что это.

− Схема термоядерного реактора. − Произнесла Лайма. Джек поднял на нее круглые глаза.

− Господи… − Произнес он.

− Мой отец Джек Мейколи. − Сказала Лайма. − Он был первым физиком в колонии до того момента пока его не решили убить.

− Невероятно. − Произнес Джек.

− Родилась я в городе. Не в каком нибудь, а в Столице. Мне было семь лет, когда нам пришлось уйти в лес. Я, мои отец с матерью и Наер, друг отца. Наер учил меня жить в лесу. Отец учил меня физике и математике, а мать рассказывала историю, учила меня писать и читать, пересказывала самые разные повести и романы, которые детям полагалось читать в школе. − Джек слушал это раскрыв рот. − По моему, нам пора спать. − сказала она.

На утро поезд прибыл в Столицу. Городу так и не придумали название и называли Столицей как много лет назад.

Лайма ходила по улицам вместе с Джеком. Пару раз их останавливала полиция. Джек показывал свой документ и этого хватало. На третий раз их все же доставили в полицейский участок. Дрейд еле удержал Лайму от сопротивления полиции, а там все были словно взведенные и словно желали вынудить женщину сопротивляться.

Все прекратилось после того как Джеку удалось добраться до телефона. Он дозвонился до Менгора Слейда, помощника Президента, и тот лично приехал в участок, а затем устроил разгон полиции. Лайма некоторое время смотрела на это, а затем сама вылила на полицейских такой поток ругани, что те опешили.

Менгор Слейд так же заслушался ее речью и она оборвала ее почти на полуслове увидев его взгляд.

− Я что-то неправильно сказала? − спросила она его.

− Ты, случайно, не с Планеты прилетела? − спросил Слейд. Планетой все люди называли свой родной дом.

− Нет. Я случайно наслушалась бреда одного человека, который прилетел с Планеты.

− Это кого? − удивленно спросил Джек.

− Его. − ответила она, торкая в Джека пальцем.

− Когда это я такое говорил?

− Когда лежал в пещере и говорил во сне. Не знаю с кем ты там воевал, но ругался ты просто ужасно.

Слейд рассмеялся.

− Так и в чем же дело? − спросил он у Джека.

− Кое кто здесь считает, что документы растут в лесу на деревьях и каждый, кто приходит в город оттуда, обязан их представлять. − ответил Джек.

− Так она дикарка что ли?

− Она зверюга. − сказала Лайма. − Я Лайма-Тигрица.

− Ба-а! − воскликнул Слейд. − Ну, если так, тогда все в порядке. − Слейд сам написал для Лаймы бумагу, поставил собственную печать и передал ее Лайме. − Это твой документ. − сказал он. Лайма приняла его и стала разглядывать. Она повернула его одним боком, затем другим и взглянула на Слейда.

− Грамматика у вас явно хромает. − сказала она. − Две ошибки в одном документе, это многовато.

− Какие ошибки? − удивленно спросил Слейд. Лайма показала лист и ошибки, которые нашла.

− Вот черт. − произнес Менгор Слейд.

− Ладно. Для меня и такой сойдет. − сказала Лайма, сворачивая лист. Она спрятала его под свою шкуру и усмехнулась глядя на Слейда.

− Не понимаю. Ты из леса пришла или из университета?

− Из университета через лес. − ответила она и человек усмехнулся.

− Ладно. Полагаю, мы можем быть свободны? − спросил он с язвой у полицейских.

− Да. − ответили те.

Они вышли на улицу и Слейд предложил Джеку и Лайме подвезти их куда нибудь. Они согласились, а в машине решили заехать прямо к Президенту. Слейд позвонил ему и Орсен Марьеро назначил время для встречи. До него еще было время и Джек с Лаймой решили погулять, договорившись о месте и времени встречи со Слейдом.

Их встречали Орсен Марьеро, Менгор Слейд и еще несколько человек имевших высокие посты.

Кто-то прочитал речь, в которой вспоминались старые заслуги Джека Дрейда, а затем Президент поздравил его и вручил награду, которую, как оказалось Джек не получил раньше из-за того что прибыл не с первой группой. Теперь же его поздравляли как человека прибывшего в Колонию раньше остальных.

А затем слова коснулись и Лаймы-Тигрицы.

− Вашего отца звали Джек Мейколи? − спросил Ллойд Хорс.

− Да. − сказала Лайма.

− Значит, по отцу вы Лайма Мейколи?

− Да.

− Вы знаете как звали вашего деда?

− Одного Саар, другого Мейс.

− А прадеда по отцовской линии?

− Холлем.

− А пра-прадеда?

− Вы скажите сразу до какого поколения мне называть имена?

− С момента прибытия в Колонию.

Лайма рассказывала несколько минут, называя самые разные имена и говоря что с кем стало. Кто-то умер сам, кто-то был убит, кто-то пропал без вести… Она рассказала почти всю свою родословную и люди удивленно переглядывались.