Фредерик Пол - Другая сторона времени. Осада вечности. Дальние берега времени.

И все потому, что кровать была одна. Удобная, просторная, с хорошим матрасом и гигантским пуховым одеялом, под которым было так тепло и уютно. Но только одна. Украинцы наверняка решили, что супружеской паре, тем более молодоженам, нужна именно такая — вряд ли им захочется спать раздельно.

Поначалу Пэт попробовала было настоять на том, чтобы Даннерман спал на полу, однако в ответ тот лишь предостерегающе прижал палец к губам и потащил ее в ванную, где, включив душ на полную мощность, шепотом объяснил, что у восточных славян уже давно вошло в привычку ставить в номера для иностранцев «жучки» и вообще для окружающих они — молодожены.

Лишь вечером, когда они уже собрались лечь спать, Пэт задумалась о том, а как же, собственно, должны вести себя молодожены. Опасения оказались напрасны — Даннерман целомудренно лег на самом краю, а она сама — не менее целомудренно облачившись в пижаму — на другом. Так что, если той ночью кто за ними и подглядывал, то ничего интересного для себя невидимый соглядатай не узрел.

На следующий день они осматривали город.

И все потому (как объяснил Даннерман), что им приходится дожидаться, пока с ними не свяжутся. Кто свяжется? Эти самые «дети зеков», которые вроде бы как состоят телохранителями при Розалине? Кстати, не исключено, заметил Даннерман, что они могут оказаться членами националистской группировки и в их цели входит похищение Арцыбашевой. Так что им с Пэт разумнее и дальше выдавать себя за молодоженов (что, разумеется, не исключает сочетания приятного с полезным) — то есть вести себя так, как вели бы себя герр доктор и фрау доктор Генрих Штольц. А когда с ними наконец свяжутся?

Ответ на этот вопрос всякий раз звучал расплывчато и неубедительно. Будем спасать Арцыбашеву, говорил Даннерман. Когда же Пэт робко поинтересовалась, не проще ли передать это дело местной полиции, в ответ Дэн заявил, что в полиции наверняка служат все те же террористы. Так что им двоим и остается сорвать коварные планы экстремистов.

Вот только он не сказал как.

А пока ничего не оставалось, как и дальше разыгрывать этот спектакль. Даннерман вот уже третий день подряд заказывал такси с говорящим по-немецки шофером и ехал осматривать зону отселения вокруг Чернобыльской АЭС. Когда же Пэт попыталась протестовать — мол, зачем подвергать себя ненужному риску, — Даннерман громко, не иначе как с расчетом на тех, кто их подслушивал, заявил:

— А как же иначе, ma pauvre petite, я отчитаюсь перед начальством? Не зря же меня послали сюда!

Кстати, тогда, в ванной, он заявил:

— Вдруг нам повезет. И не придется ехать туда, если они первыми свяжутся с нами.

Они посетили Ржаной рынок и катакомбы на крутом берегу Днепра, правда, не такие обширные, как в Риме, но от их посещения у Пэт все равно мороз пошел по коже. И дело не в том, что узкие подземные ходы вселяли в нее страх — просто было противно смотреть на иссохшие, мумифицированные останки монахов. Неужели и впрямь необходимо тревожить мертвых, отказывать им в праве на вечный покой? В один из вечеров Пэт с Даннерманом побывали на концерте ансамбля народного танца (какие-то нелепые прыжки, но костюмы просто шикарные), а в другой посетили оперу (разумеется, давали «Бориса Годунова»). Всем, с кем им приходилось сталкиваться здесь, в Киеве, они говорили, что занимаются статистическим анализом данных по заболеваемости, связанных с чернобыльской катастрофой, и поэтому для большей убедительности отчета им необходимо побывать на месте этой самой катастрофы. Что ж, звучит вполне убедительно, а иначе зачем герр доктор пожаловал в Киев с молодой супругой. В самом городе они осмотрели каждую церковь, каждый музей.

Район, пострадавший от радиоактивного загрязнения в результате чернобыльской аварии, — так называемая зона отчуждения, жители которой были эвакуированы в первые же дни после взрыва. Тем не менее со временем люди вернулись в зону. Некоторые из жителей не смогли приспособиться к жизни на новом месте и предпочли вернуться в родные места, чтобы там умереть. Родственники приезжали на их похороны и некоторые оставались. Их потомки закрепились на этой территории, зарабатывая себе на пропитание сбором грибов в местных лесах, которые затем продавали на киевских рынках. Другие, поселившись в заброшенных крестьянских домах, практически вели натуральное хозяйство. Со временем к ним присоединились те, кто бежал от цивилизации либо от правосудия. Всего на территории площадью около 20 тыс. кв. км до сих проживают несколько сотен человек.

Пэт с каждым днем все больше входила во вкус. Так, например, ее ужасно позабавило, когда какая-то женщина на улице сунула ей в руки лист бумаги, попросив поставить свою подпись, — то была петиция в адрес представителя Украины в ООН. Каково же было разочарование активистки, когда выяснилось, что потенциальные подписанты не говорят по-украински и, следовательно, не имеют права ставить свою подпись. К великому изумлению Пэт, Киев мало чем отличался от Нью-Йорка — те же полицейские, парами патрулирующие городские улицы на случай беспорядков, уличные торговцы, расхваливающие на все лады свой немудреный, но якобы устойчивый к инфляции товар (с той разницей, что в Киеве в эту категорию попадали в основном ордена и медали допотопных советских времен). Все это забавляло — если, конечно, не думать о том, что с тобой может произойти буквально в ближайшие часы.

Кстати, на счастье Пэт, с Даннерманом ей было легко и весело. Впрочем, чему удивляться? Не они ли детьми вместе играли в поместье дядюшки Кабби? Пусть это было, так сказать, в прошлой жизни, и их дороги с тех пор разошлись. Она стала известным астрономом, он предпочел сомнительную, на ее взгляд, карьеру тайного агента Бюро. И все-таки с какой легкостью, буквально на одном дыхании, они исполняют роль туристов в древнем городе! Словно вернулись в далекое детство, когда им было лет по девять-десять, где часто все бывает «понарошку». Впрочем, не все — чего стоили интимные игры «в доктора», без которых тоже не обошлось.

Кстати, возможно, не обойдется и сейчас. Более того, это сделает их нынешний спектакль еще более убедительным, особенно если за ними все-таки следят.

Пэт улыбнулась крамольной мысли, почистила зубы и подняла одежду Даннермана, которую тот перебросил через край ванны, когда переодевался в пижаму. Она взялась складывать его брюки и обнаружила нечто странное. В брюках, у пояса, оказался потайной карман, а в нем — миниатюрный стеклянный пистолет. Пэт поднесла его к носу — пахло уксусом.

Игрушка была ей знакома, кого удивишь в наши дни химическим пистолетом.

Черт, выругалась про себя Пэт.

Теперь-то они не дети. И приехали сюда, на Украину, не для того, чтобы играть в игры.