Евгений Гаркушев - Плюшевые самураи (сборник)

– Вот и центр-р, – кивнул медвежонок.

Центр города оказался неожиданно зеленым. Большие дома громоздились вокруг площади, заросшей деревьями – словно бы кусочек леса. Только лес этот был необычным – он пугал еще больше, чем развалины. Диковинные деревья, странные кусты…

– Яга говорила – налево, – прошептал Ваня.

Слева от центра вид загораживал большой дом, стоящий неподалеку.

– Не повезло, – заметил медвежонок. – Дор-рогу не видно.

– Дорогу не видно! – раздалось пронзительное шипение из темной кладовой.

Ваня бросился прочь, вниз по лестнице, Мишутка – за ним. А в квартире клубился сизый туман, потрескивало и похохатывало.

– Морок, – на ходу сказал Ваня. – Это же не страшно? Сейчас ведь день?

– А мы залезли к нему в логово, – ответил Мишутка. – Пр-ритаился, гад! В логове он и днем задур-рить-замор-рочить может! Может, мы сейчас и не бежим вовсе, а спим на полу в этой камор-рке! А он из нас силы сосет!

– Нет, я чувствую, мы успели убежать, – Ваня побледнел. – Кроме нас Аленушку выручить некому!

Выскочили на свежий воздух, на яркое солнышко. Вверху, в окнах потревоженного логова, словно бы клубился туман.

– Осматр-риваться больше не будем?

– Да уж наосматривались. Пойдем сразу туда, – Ваня кивнул на дом, закрывавший им обзор. – Я чувствую, Аленушка там.

По дороге в земле стали появляться какие-то подозрительные дыры. Вода их промыла, звери нарыли, или кто-то похуже зверей? Теперь уже Иван и не думал, чтобы закинуть оружие на плечо. Лук в одной руке, стрела – в другой. Мишутка подозрительно порыкивал.

– Запах мне не нр-равится, – объяснил он. – Пахнет плохо.

Мальчик никакого плохого запаха не чувствовал, но на душе было тревожно. А солнце все сильнее клонилось к горизонту – дома отбрасывали длинные тени.

Переулок, еще один, какая-то кривая улочка с низенькими постройками, почти не тронутыми временем – и они вышли к тому самому дому, что прежде закрывал им обзор.

– Насквозь? – предложил Мишутка.

– Идем, – согласился Ваня.

Влезли в окно, осторожно ступая, двинулись по каменному лабиринту. Здесь в коридорах даже не было мусора. Убрали? Или с самого начала не было ничего, что могло превратиться в мусор?

До противоположной стороны дома добрались без приключений. У самого окна услышали гусиный гогот и детский плач.

– Аленушка! – во весь голос закричал Ваня. – Мы уже идем!

Он бросился к окну, накладывая стрелу на тетиву. Сейчас эти гуси узнают, как мучить его сестренку! Мишутка недовольно зарычал и поспешил следом.

За домом лежала большая площадь – почти такая же, как и в центре. Только деревья на ней росли необычные – с высокими гладкими стволами и пучками листьев наверху. Словно бы сосны, но совсем не сосны. На одном из деревьев сидела Аленушка, вокруг летало несколько гусей, а внизу пищали три огромных, размером с собаку, крысы. На них и показывала пальцем Аленушка, жалобно плача. Личико ее было чем-то выпачкано.

– Ага, вот чем здесь пахло! – заявил медвежонок. – Кр-р-рысы. Ненавижу!

Ваня выскочил в окно, сделал несколько шагов вперед, натянул тетиву и ударил стрелой в ближайшую крысу. Та взвизгнула и бросилась наутек. Вторая рванулась в сторону мальчика, но подоспел Мишутка и ударил ее когтистой лапой. Крыса перекувыркнулась и с визгом юркнула в дыру под домом. Третья тоже побежала прочь, не дожидаясь, пока с ней расправятся. Длинный голый хвост волочился по земле.

– Аленушка, с тобой все в порядке?

– Ваня! – счастливо улыбнулась девочка. – А что за мишка с тобой? Я дам ему ягод?

Мишутка фыркнул.

– Я и сам возьму, вообще-то. Вот уж не думал, что попробую когда-нибудь финики! Да еще прямо с пальмы…

Гусиный вожак с золотистой полоской на шее опустился на землю рядом с Ваней, осторожно вытянул голову и взглянул на мальчика черно-оранжевым глазом. Иван погрозил ему пальцем:

– И крыс отогнать не могли! Тоже мне, слуги Яги!

Гусь смущенно потупился, начал ковырять клювом землю.

– Слезай, Аленушка, – предложил мальчик.

– Не могу, – призналась девочка. – Высоко. Боюсь я.

– А как залезла?

– Они меня прямо на дерево посадили. А потом еще крысы прибежали.

– Ладно, говор-рил же я тебе, что пр-ригожусь, – проворчал медвежонок, проворно карабкаясь по почти гладкому стволу. – Дер-ржись за шерсть, девочка. Только плеер-р с меня не сбей! Хочешь послушать?

– Ягод, ягод наберите, – с земли кричал Ваня.

– Да уж набер-рем. И полакомимся, и дома дер-ревья посадим. Косточки нам очень кстати пр-ридутся!

Обратно шли быстро – дорога была знакома. Осы на ночь попрятались в гнезда, мороки еще не выбрались из своих логов. Аленушка восторженно поглядывала на брата и украдкой гладила медвежонка – он был таким пушистым, да еще и музыку давал послушать. Самому ему сейчас было не до плеера – наевшись фиников и напившись из озерца среди пальм, Мишутка подобрел, но бдительности не утратил и был готов отразить любую опасность.

– Там, навер-рное, р-рынок был, – предположил медвежонок. – Тор-рговали р-разными диковинами. Вот финики и выр-росли – чер-рез столько лет.

– Что ж они у нас больше нигде не растут? – спросил Ваня.

– Так зимы здесь раньше суровые были. Со снегом. Ты что, в книжках не читал? – спросил медвежонок. – А как они закончились, так люди ушли из гор-родов. И медведи поумнели. И гуси. Финики, они ведь только в теплых кр-раях р-растут.

На опушку выбрались, когда в небе появились первые звезды.

– Ну, здесь-то вас анчутки не утащат, кикимор-ры в болота не затянут, – проворчал медвежонок. – Будем пр-рощаться, меня дома ждут. Получу я еще нагоняй!

– Спасибо тебе, Михайло, – степенно поблагодарил мальчик.

Аленушка, которую он посадил к себе на плечи, сонно клевала носом.

– Не за что. Ты меня пер-рвым выручил. Плеер-р подар-рить?

– Родители мои ругаться будут.

– Тогда ладно… А мне сестр-ра твоя очень понр-равилась. Славная девочка.

– Я так думаю, она к тебе в гости еще зайдет. У вас семья большая?

– Нет, я, папа и мама…

– А где живете?

– У Кр-расной скалы. Знаешь?

– Слышал. В берлоге?

– Скажешь тоже… Дикие мы, что ли? В избушке живем. Кр-ровати, тар-релки, стол – все как у людей. У меня поменьше, у р-родителей побольше. Гостям всегда р-рады.

– Ладно, и ты к нам приходи.

Мишутка кивнул, сунул в уши подушечки плеера и скрылся в чаще. Ваня побрел домой по хорошо известной тропинке. Один карман у него был полон финиками, другой – косточками. Все-таки пальма – полезное дерево. Несколько штук вполне можно посадить на опушке перед избой Яги. И ей в радость, и людям хорошо…

Ветер то поднимался, принося шум листьев и отголоски остервенелого собачьего лая, то полностью стихал – и тогда явственно становились слышны пьяные крики автолюбителей, собравшихся по своим мужским делам в гаражах на окраине города. Светила почти полная, немного убывшая луна. Оксана цокала каблучками по асфальтовой дорожке. Рада бы не цокать, да туфли одела самые новые, модные, на высоком каблуке. И облегающая кожаная юбка, так выигрышно подчеркивающая достоинства фигуры днем, не для прогулок в таком месте…