НОРМАН СЕЙМОН - Воины Королевы

Еще некоторое время люди двигались в молчании. Сзади раздался дробный, отчетливый топот. Долла до боли стиснула руку остановившегося Люсьена, то тварь пробежала стороной.

– Паук-верблюд, скорее всего, – утешил как мог девушку стражник. – Здоровый, но дурной, и людей не трогает. Никто не знает, почему.

– Да? – Долле очень хотелось говорить. – А он значит добрый, да? А какой он?

– Заткнись.

– Ох!!

Аль заорал во весь голос, краем глаза успев заметить резко выросшую из травы фигуру. Излюбленный способ охоты паука-бегунца: опуститься на землю брюхом, выставив вверх высокие тонкие «колени». Ночью его можно отличить от сухого куста только по тому, что «ветки» не колышатся от ветра. Но для этого нужно иметь зоркий глаз сотника…

– Не беги, дурак! В сторону, в сторону! – Люсьен выпустил Доллу, отшвырнул от себя набежавшего Аля. – Арбалет-то где?.. Хватай!

Арбалет, единственный, взятый с собой из Хажа, мирно лежал у Аля в мешке. Он настолько привык, что Олаф с луком всегда рядом, что позабыл вооружиться как следует сам. Позабыл и Люсьен… Теперь оставалось только пустить в ход руки, это надежнее, когда имеешь дело с бегунцом.

– Не руби его! – напомнил Люсьен юноше, который уже рубил воздух перед собой. – Да прыгай же!

Бегунец налетает на добычу, высоко задрав передние ноги, переступает через нее и стремительно приседает, нанося всего один укус. Ядовитый, как и все пауки, он бьет человека мгновенно. Нельзя позволить твари перешагнуть через себя! Для этого надо подпрыгнуть и ухватиться за тонкую, когтистую лапу, повиснуть всем весом, а потом прижать к земле. Вот только делать это надо вдвоем, иначе такой нескладный, длинноногий бегунец мгновенно сложится и окажется рядом.

К счастью, Аль не совсем потерял голову, все-таки прыгнул, схватился кончиками пальцев прямо за коготь. Этого оказалось достаточно, потому что другую ногу хищника чуть в стороне прихватил Люсьен. Навалившись, они прижали паука к земле. Остальные шесть лап с бешеной скоростью принялись осыпать их ударами.

– Будь там, будь там! – напомнил Люсьен и, крякнув, потащил захваченную лапу назад. Надо было растянуть бегунца, пока он не успел опомниться, пока не выбрал кого атаковать всерьез, к кому тянуться жвалами. Лапы били, рвали кожаную куртку когтями, но спустя несколько мгновений паук был обезврежен. – Просто держи, Аль, я все сделаю!

– Держу надежно! – чуть дрожащим голосом отозвался из темноты юноша.

Остальная часть охоты не так уж и сложна: надо продвигаться по лапе к головогруди паука, на пути ломая суставы – чтобы она не вывернулась. Придерживать ее достаточно ногой, бегунец не силен. Другие лапы, продолжавшиеся бешено метаться в темноте, теперь можно не спеша рубить мечом, они достаточно хрупкие.

– Долла?! – вдруг вспомнил Люсьен, уже хрустнув первым суставом бегунца. – Долла, где ты?!

Как только девушка сумела рассмотреть в темноте надвигающийся высокий, тонкий силуэт паука, ничто не могло удержать ее на месте. Захлебнувшись коротким визгом, Долла кинулась бежать назад, мечтая попасть обратно в тихий, безопасный город стрекоз. Ну и что, что там ее никто не любит?! Зато пауки не будут пить ее кровь.

Но не успела Долла пробежать и сотни шагов, как кто-то побежал ей наперерез. Девушка успела остановиться раньше, чем оказалась в пределах досягаемости ядовитого жала, венчающего хвост скорпиона, это спасло ей жизнь. Не думая уже больше ни о чем, Долла побежала обратно, слыша, как позади разгоняется тяжелая бронированная туша.

Пленница промчалась бы стороной, не позови ее стражник. Тогда Долла круто свернула на звук, и снова осталась в живых – скорпионы, набравшие скорость, не отличаются разворотливостью. Подбегая к Люсьену, она запнулась об одну из переломанных уже ног бегунца и с хрипом покатилась под ноги хажцу.

– Ты кого привела?! – почти взревел Люсьен. – Аль, доставай арбалет, скорее!

Ухватив девушку за густые жесткие волосы, стражник рывком поднял ее и отшвырнул как мог далеко в сторону. Хищник уже наметил себе новую мишень, скорпион отважен и всегда атакует самого сильного. Отпустить бегунца нельзя, он мгновенно метнется к Алю.

– Видишь его?! Ну же!!

– Да, я… – Аль хотел что-то сказать, но времени действительно не было.

Он выстрелил на звук, предполагая, что мощный топот приближается именно к Люсьену. Выстрелил и зажмурился: времени на вторую попытку не будет, если он промахнулся, то стражник уже мертв. А как только он перестанет придерживать лапу бегунца, умрет и сам Аль.

Но короткая толстая стрела попала в цель. Она скользнула по мощной, покрытой слоями толстого хитина клешне и вонзилась прямо между жвал. Скорпион умер мгновенно, но так же быстро остановиться не мог. Огромная туша налетела на Люсьена, сбила, подмяла под себя. Стражник остался лежать, хотя даже не потерял сознания – клешня зажала его лицо, оцарапала щеки.

Несколько мгновений потребовалось Люсьену, чтобы осознать тот факт, что он все еще жив. Мертвый скорпион придавил ноги, одна рука оказалась выкрученной за спину. Мучительно пытаясь освободиться от клешни, полузадушенный стражник проревел на всю степь:

– Аль, я больше не держу паука! Руби его, Фольшев сын, если ты еще жив!

На счастье юноши, все еще стоявшего, пригнувшись, с зажмуренными глазами, скорпион придавил и бегунца. Однако паук задергался, пытаясь вытащить лапы. Аль опомнился, бросил арбалет, зашарил руками по траве, отыскивая меч. Нога соскользнула с лапы, которая мгновенно согнулась, ушла в темноту.

– И я отпустил! – крикнул юноша, наконец найдя оружие. – Но я его убью, сейчас убью!

– Фольшев сын… – повторил Люсьен вполголоса.

Бегунец, перевернувшись, теперь оказался над скорпионом, с противным скрежетом вытягивая придавленные лапы. Хитин ломался, но хищник не обращал на это внимания: даже на трех лапах бегунец может охотиться, хотя и на мелкую дичь. Аль, подбадривая себя завываниями, подскочил, размахивая мечом, пошел прямо к головогруди.

Бегунец почти освободился и не атаковал врага, готовясь отскочить, но не успел. Аль приблизился на расстояние удара, бестолково рубанул, так что сталь высекла искру из хитина, со второго удара попал прямо в глаз, один из десятка. Паук рванулся, пронзенный болью, обломил зажатую лапу и отбежал.

– Что ты творишь? – Люсьен наконец выбрался. – Не руби хитин, протыкай! Где он?

Бегунец описал широкий круг возле места схватки. Из под его ног с визгом выскочил Долла, но нападать сейчас паук еще не был готов.

– Я его… – ль хрипло дышал. – А он…

– По сторонам смотри! – прикрикнул на него Люсьен. Рука, побывавшая за спиной, болела, но это не помешало скинуть с одного плеча мешок, с другого – лук. В темноте бегунец, всего-то с человеческое туловище величиной, раскачивающееся на длинных ногах, трудная мишень. Но другого выхода стражник уже не видел. – Долла, сюда!