Анатолий Горло - Аве, Цезарь

- Но она раскрывает наши карты!

- У меня есть запасная колода.

В густом басе Фоббса послышалась не свойственная ему детская интонация:

- Покажи!

Крус плутовато улыбнулся:

- Всему свое время. Цезарь считает, что мы играем в открытую, как и прежде, и, рано или поздно, он сделает следующий шаг. Он-то и станет последним.

Фоббс покачал головой:

- Как бы не стал последним для очередной жертвы.

- Как раз об этом я и хотел поговорить с вами, шеф. Все убийства, как вы помните, произошли в публичных местах при большом скоплении народа. Значит, чтобы предотвратить новые покушения, следует побыстрее арестовать Сирену и сержанта и изолировать их. Держите их только в помещении полиции, никаких посторонних, кроме сотрудников телевидения, с которых тоже не спускать глаз.

- В таком случае, Цезарь выберет тактику выжидания, а у нас нет времени отсиживаться в засаде.

- Тогда мы сами шагнем к Цезарю и вежливо предложим ему присесть на электростул.

- Но когда мы сможем это сделать, детка?

- Не сегодня завтра, обещаю вам, шеф.

- Ты уже кого-то подозреваешь?

- Не кого-то, а что-то, притом не подозреваю, а уверен.

- Ну так скажи мне, детка! - опять взмолился Фоббс.

- Пока не могу. Во-первых, я уверен лишь на девяносто девять процентов, поэтому мне и нужны все материалы об убийствах-чтобы найти в них недостающий процент. Во-вторых, обладая столь крутым нравом и, к сожалению, не обладая должным терпением, вы можете вспугнуть его, шеф, и тогда мы ничего не добъемся. Преступник очень хитер, и если ловить его, то только с поличным. Но я вам обещаю, что очень скоро Цезарь будет сидеть у вас в кабинете в симпатичных наручниках.

Фоббс уставился на него тяжелым взглядом:

- Значит, не доверяешь?.. Впрочем, возможно, ты и прав, детка. Я чертовски устал от этой бессмысленной возни с тенью Цезаря и порой готов сам сесть на электростул, лишь бы покончить с этим!.. Пока, детка, и...

Фоббс кивнул в сторону телефонного аппарата:

- Не валяй дурака, ладно?.. Скажи честно, зачем ты отсоединил телефон?

Крус замялся:

- Какой-то идиот все время звонит спрашивает, понравился ли мне его сюрприз...

- Что за сюрприз?

- Понятия не имею, - опять соврал Крус, и по его смущенному лицу было видно, что вранье - не его призвание. - Мне надоело, вот я и...

- Все, я уезжаю.

Как только Фоббс скрылся в дверях, из туалетной комнаты выскочила взъерошенная Изабелл и залилась подобострастным лаем.

Наполняя ее блюдце ионом, Крус вспомнил, что вот так же, в спину Фоббсу, с полчаса назад лаял Касас. Внебрачная дочь апримских подворотен и "господама" телекомпании "Камера обскура" питали одни и те же чувства к начальнику полиции и изливали их в одинаковой форме...

Опустив на пол блюдце, Крус произнес с напускной строгостью:

- Не думай, что я забыл про наказание, просто у меня нет кипяченой воды!

Изабелл с жадностью набросилась на ион, благодарно задрав божественный, по мнению Круса, хвостик...

VIII

Главный Конструктор аппетитно хрустел ножкой молодого павлина.

Ирасек и Ева сидели напротив, с нежностью глядя на отца.

- Ты работаешь? - спросил Главный Конструктор. - Покажи ладони.

- Ты лучше туда взгляни, - Ирасек показал рукой на стоявшую вдалеке глыбу розового мрамора, из которой проступали контуры женского тела.

Это была незаконченная скульптура Евы.

- Недурно, - сказал отец.

- Хочу увековечить подругу мою, - улыбнулся Ирасек.

- Она сама себя увековечит, - усмехнулся Главный Конструктор, кивнув на ее полный живот. - Свое бессмертие она носит в себе, Ирасек. А мы, мужчины, можем продлить свою жизнь только в добрых делах, вещах и мыслях.

- И в убийствах, - неожиданно добавил Ирасек.

Главный Конструктор едва не подавился костью:

- Кхе, кхе... о чем ты, Ирасек?

- Вот об этом, - Ирасек ткнул пальцем в остатки молодого павлина. - Ведь это ужасно - лишить живое существо самого дорогого - жизни!..

- Ужасно не столько для убитого, - подхватила разговор осмелевшая Ева, - ему все равно, сколько для убийцы, - она показала рукой на Ирасека, - как жить ему дальше, отец?

- Я не хочу быть убийцей, - сказал Ирасек.

"Все же я действительно никудышний редактор", - подумал Главный Конструктор. Вслух сказал:

- Значит, не убивай. Но вам придется обходиться без мяса.

- Обойдемся, - сказала Ева.

- Ирасек, - спросил Главный Конструктор, - на тебя никогда не нападали звери?

- На меня нет, а на Еву - да, дикий кабан.

- И что?

- Я обезоружил его, - сказал Ирасек и показал висевшие у него на поясе два кабаньих клыка. - Вырвал ему злые зубы.

- И теперь, - подхватила Ева, - кабан стал совсем ручным!

- Кормится из наших рук вареными бобами, - добавил Ирасек.

Главный Конструктор не выдержал и громко захохотал:

- Пусть только добрые наследуют землю и будут жить на ней вовек!

- Ты надолго к нам, отец? - спросила Ева.

- Нет, сейчас улетаю. Но скоро я намерен... - он помолчал, допивая гранатовый сок, намерен прислать сюда к вам одного хорошего человека - надолго, может быть, навсегда...

Молодые удивленно переглянулись: вот уже столько лет они не видели никого, кроме отца...

Главный Конструктор поднялся:

- Спасибо, дети мои. Будьте счастливы, как и прежде. Не балуй Еву, Ирасек, пусть двигается как можно больше. И ты работай, сын мой, помнишь, в Оранжевой Книге: "Время обнимать и время удаляться из объятий"?

- Там нет такого места, отец, - сказал Ирасек, - я помню наизусть всю книгу!

- Да, да, - спохватился Главный Конструктор, - я ошибся. Это из другой книги, которую вам еще рано читать!

И Главный Конструктор подумал, в который раз, что не надо было так выхолащивать Оранжевую Книгу, которая в его редакции была хороша только как руководство по безоблачному счастью...

Он обнял Еву, затем отвел Ирасека в сторону.

- Сын мой, - зашептал он, - ты уже мужчина, скоро станешь отцом, основателем нового рода. Не знаю, когда мы увидимся, может случиться, что и никогда... - Главный Конструктор сжал его руку, - успокойся и выслушай меня!... Мы - не боги, Ирасек, поэтому у нас есть начало и конец, и есть середина, которую мы называем жизнью... Я сделал все, что было в моих силах, чтобы тебе, моему сыну, жилось счастливо на этой земле. Теперь пришла твоя очередь проявить такую же заботу о своем ребенке... Что я хочу сказать тебе на прощанье? Храни непорочность и наблюдай правду, только в этом есть будущность, Ирасек, только в этом обретешь ты крепость во время бедствий!.. Да, да, возможных бедствий!.. Чистота и праведность - вот твой закон и твой порядок, сын мой! Добро и любовь да возвысят тебя, Ирасек! Прощай, сын мой!

Главный Конструктор круто повернулся и стал взбираться к площадке, на которой оставил вертолет. Ирасек смотрел ему вслед, и на его лице была тревога.