Роберт Асприн - Иначе — это МИФ

Я быстро закрыл глаза и удалил Гаркинскую личину с Ааза.

— Ааз! — в восторге воскликнул Иштван. — Мне следовало бы знать, что это ты.

— Это тот, который….. — начал было Брокхерст.

— Вы знаете друг друга? — спросил Фрумпель игнорируя беса.

— Знаем ли мы друг друга? — хохотнул Иштван. — Мы старые враги. Когда мы встретились в последний паз, он и пара других прохвостов чуть не уничтожили меня.

— Ну, теперь наша очередь, верно, Иштван? — улыбнулся Хиггенс, лениво потянувшись за арбалетом.

— Ну, ну, ну! — утихомирил его Иштван, взяв беса за голову и слегка встряхнув. — Не нужно торопить события.

— Мне кажется, — презрительно улыбнулся Ааз, — что у тебя возникают трудности с подыскиванием достойных союзников, Иштван.

— О, Ааз, — засмеялся Иштван, — ты по-прежнему остер на язык, а?

— Бесы, — голос Ааза переполняло презрение. — Брось, Иштван. Даже ты мог бы действовать лучше.

Иштван вздохнул и уронил Хиггенса обратно на стул.

— Ну, всяк делает, как может. Инфляция, знаешь ли.

Он печально покачал головой, а затем снова просветлел.

— Ах, ты не представляешь, как я рад тебя видеть, Ааз. Я думал, мне придется ждать, пока мы покорим Извр, прежде чем я отомщу, и тут ты просто-напросто заходишь сюда. Теперь ты не посмеешь испариться до того, как мы сведем счеты.

— Я уже говорил тебе, — перебил его Фрумпель. — Он потерял свои способности.

— Способности? Ха! Он никогда не обладал никакими способностями, — вступил в разговор Квигли, выманенный из своего испуганного молчания оскорбленностью за то, что его игнорировали.

— Ну, а это кто у нас тут? — улыбнулся Иштван, в первый раз посмотрев на Квигли. — Мы встречались?

— Слушай, Иштван, — перебил его Ааз. — Ты не против, если я отведаю немного этого вина? Нет причин доходить в этом деле до варварства.

— Разумеется, Ааз, — приглашающе махнул ему Иштван. — Займись самообслуживанием.

Жутко было слушать весь этот разговор: внешне цивилизованный и дружеский, он нес в себе подспудную игру в кошки-мышки, противоречившую его небрежному тону.

— Следи за ним! — прошипел Фрумпель, злобно глядя на Ааза.

— Ах, Фрумпель! Какой ты перестраховщик! — побранил его Иштван. — Да ведь именно ты и заверял меня, что он потерял свои способности.

— Ну, по моему он говорит дело, — проворчал Брокхерст, поднимаясь и отходя прочь, когда Ааз приблизился к столу. — Если ты не против, Иштван, я буду следить отсюда.

Он сел на нижнюю ступеньку лестницы, ведущей на мезонин, где спрятались мы с Тандой. Говорил он непринужденным тоном, но было ясно, что он ждет только сигнала Иштвана, спускающего его на беспомощную пару.

— О, вы бесы, хуже, чем деволы! — нахмурился Иштван.

— Это само собой разумеется, — сухо заметил Фрумпель.

— Слушай, Фрумпель… — начал было сердито Хиггенс.

— А что касается того, кто эта фигура, — показал Фрумпель на Квигли, игнорируя бесов, — то это ученик Гаркина. Именно он-то и занимался магией за нашего извращенца с тех пор, как тот потерял свои способности.

— В самом деле? — с энтузиазмом спросил Иштван. — Ты умеешь делать фокус с чашкой и шариками? [7] Обычный ярмарочный фокус. Зритель должен угадать, под какой чашкой шарик. Я очень люблю фокусы с чашкой и шариками.

— Я не понимаю, — растерянно пробормотал Квигли, отступая от собравшихся.

Ну, если мы вообще собирались отвлекать внимание, то это надо было делать сейчас. Закрыв глаза, я изменил черты Квигли. Явным выбором для его личины был…я!.

— Видите, — гордо сказал Фрумпель. — Я же говорил вам!

— Трокводл! — воскликнули одновременно бесы.

— Что? — подозрительно сузил глаза Фрумпель.

Я был готов к их реакции. Когда начались восклицания, я опять изменил черты Квигли. На этот раз я придал ему черты Трокводла

— Ух, да это и впрямь Трокводл! — воскликнул Иштван. — О, вот это забавно!

— Минуточку! — прошипел Брокхерст. — Как ты можешь быть Трокводлом, когда мы превратили тебя в статую, прежде чем догнали Трокводла?

Это выжало из Иштвана еще большие жемчужины смеха.

— Прекратите! — призвал он, задыхаясь. — Ох, прекратите, ох! У меня заболели ребра. На этот раз, Ааз, ты превзошел самого себя.

— Это еще цветочки, — скромно признал Ааз.

— Здесь что-то не так, — объявил Фрумпель.

Он сунул руку глубоко за пазуху халата, не отрывая глаз от Квигли. Почти слишком поздно я сообразил, что он делает. Он лез за своим кристаллом, тем, что позволяет ему засекать личины. Когда сверкающая погремушка появилась на свет, я резко вступил в действие.

Простая левитация, мелкий мысленный щелчок, и кристалл вылетел из пальцев у Фрумпеля и шлепнулся в кувшин с вином.

— Фрамц! — выругался Фрумпель, принимаясь было выуживать свою собственность.

— Руки прочь от вина, Фрумпель! — осадил его Ааз, шлепнув его по запястью. — Ты получишь свою игрушку, когда мы прикончим кувшин!

Словно для иллюстрации этого довода, он поднял кувшин и начал вновь наполнять все графины на столе.

— Хватит этого безумства! — взорвался Квигли.

Я вздрогнул из-за употребления слова “безумство”, но Иштван, казалось не возражал. Он лишь нагнулся вперед, наблюдая за Квигли.

— Я не Скив и не Трокводл, — продолжал Квигли. — Я — Квигли, необыкновенный охотник на демонов. Пусть оспорит это всякий, кто посмеет: хоть человек, хоть демон, и я покажу ему, кто я такой!

Это оказалось уж чересчур для Иштвана, и тот действительно рухнул от смеха.

— О, он забавен, Ааз, — выдохнул он. — Где ты нашел такого забавного человека?

— Его послал мне ты, помнишь!? — сказал Ааз.

— А, верно, так оно и есть, — припомнил Иштван. Даже этот факт он находил истерически смешным.

Других это не столь позабавило.

— Так значит, ты охотник на демонов, да? — зарычал Фрумпель.

— А ты, собственно, чем недоволен?

— Причиненные мне демонами обиды слишком многочисленны, чтобы все их перечислять, — высокомерно отпарировал Квигли.

— Мы покуда никуда не торопимся, — в разговор вмешался Брокхерст с лестницы. — Ты тоже. Перечисли нам некоторые из этих обид.

— Ну… — начал Квигли, — вы украли мой магический амулет и — мой магический меч…

— Мы ничего не знаем о магическом амулете, — ощетинился Хиггенс. — А твой так называемый магический меч мы отдали…

— Что еще сделали демоны? — перебил Фрумпель, явно не слишком стремясь сворачивать беседу на мечи.

— Ну…вы заколдовали моего боевого единорога, и теперь он думает, что он дракон! — вызывающе бросил Квигли.

— Твой боевой единорог привязан в настоящее время на конюшне, — решительно заявил Хиггенс. — Его привел Фрумпель.

— Мой единорог привязан за дверью! — стоял на своем Квигли. — И он считает себя драконом!