Роберт Говард - Сад страха

Я же не знал колебаний, как не ведал и страха. С громким утробным ревом я прыгнул вперед, обрушив из-за головы топор, вложив в этот удар всю свою силу. Сдавленно вскрикнув, он в попытке защититься вскинул кверху руки, но топор, пройдя точно между ними, рубанул по голове, превратив ее в кровавое месиво.

Я повернулся к Гудрун: поднявшись на колени, она тянула ко мне свои белоснежные руки, во взоре ее читалась любовь... и облегчение, едва она глянула на поверженного властелина долины, вокруг разбитой головы которого росла лужа крови и мозгов.

Как часто и страстно я желал, чтобы стало возможным свести воедино жизненный опыт Хунвульфа и познания Джеймса Эллисона, совместить эти личности в одном теле. Тогда я перестал бы быть немым очевидцем событий, а Хунвульф вошел бы в дверь, которую Гудрун в отчаянном порыве разнесла вдребезги. Он попал бы в удивительную комнату, что виднелась через проломы в досках, с фантастической обстановкой и полками, ломящимися от пергаментных свитков. Он мог бы развернуть эти свитки и попытаться понять написанное в них, прочесть хроники той необычной расы, последнего представителя которой он только что убил. Уверен, то была бы история чуднее сна, навеянного курением опиума, и удивительнее мифа об Атлантиде.

Но Хунвульф был далек от подобной любознательности. Для него башня со всем ее содержимым была никчемной бессмыслицей, останками колдовства и демонизма, канувших в лету вместе с их носителем. В отличие от Джеймса Эллисона, рожденного тысячелетия спустя, он вовсе не горел желанием разгадывать какие бы то ни было тайны.

Для меня, Хунвульфа, башня была лишь вместилищем зла и хитроумной ловушкой, порождавшей в душе единственное желание - бежать прочь как можно быстрее и забыть навеки. Вместе с держащейся за меня Гудрун мы соскользнули по веревке на землю и рука об руку двинулись по широкой просеке, протоптанной мамонтами к виднеющемуся вдали искрящемуся озеру.