Татьяна Грай - Чужие сны

Корин рассердился.

— Это уже слишком! — сообщил он. — Второй сигнал — а он опять ничего не понял? И что нам теперь делать?

— Вот если бы попросить Данилу заглянуть на пару минут в тот домик… — мечтательно произнес Ирвин.

Командир закашлялся.

— Ты… — с трудом выдавил он. — Ты, вообще, соображай, что говоришь!

— Да я же так… предположительно, — виновато откликнулся разведчик.

— И думать забудь! — рявкнул Корин. — Кста-ги, где он сейчас?

-Ирвин ткнул пальцем в центральный экран.

— Бродит возле порта.

— Вот и следи, — отрезал командир и вышел из рубки.

— Надо же, как огорчился, — бросил ему вслед Александр.

Левинский вопросительно посмотрел на старшего коллегу.

— Да там ведь и в самом деле нечто настолько новое, что… — Ирвин махнул рукой, решив, что тут и без слов все ясно.

— А… — начал было Левинский, но тут же умолк. Потому что действительно все было предельно понятно. Абсолютно новый, неизвестный в Земной Федерации принцип связи — это заставляло задуматься. Тем более, что передатчик, основанный на этом принципе, находился в обычном жилом доме, а значит — не требовал каких-то сверхмощных источников энергии. И если при этом он давал сигнал, способный проникнуть в приемные системы крейсера Разведкорпуса…

— Сань, а Сань… — снова открыл рот Левинский. — Ну неужели никак нельзя вычислить?.

— Уж наверное, нельзя, если компьютер забастовал, — грустно ответил Ирвин. — Ну, подождем. Может быть, попозже…

Но больше сигналов не поступало. Ирвин до конца своего дежурства то и дело с надеждой поглядывал на боковой монитор, ожидая появления помех, — однако не дождался. И с искренним огорчением сдал пост Кейту Левинскому.

В не слишком дорогом автомобиле, взятом напрокат, Ольшес объехал еще несколько фабрик, и везде, в общем, слышал одно и то же. Одни фабриканты были более откровенны с провинциалом, другие — менее, но результат был одинаков: никто в данный момент не брался рекомендовать служащих для работы на новом месте. Зайдите позже.

Тогда Даниил Петрович направился в различные бюро найма. Но и там его ждало разочарование. Ни одного адреса инженерно-технического работника он не получил.

Инспектор был озадачен. Ведь те заговорщики, с которыми он встречался, были прекрасно известны службам безопасности Тофета — просто потому, что каждый второй из них был не только инженером или служащим какой-то компании, но и доносчиком. Значит, что-то он просмотрел за те полгода, что пробыл на Ауяне. Значит, была еще одна, более серьезная команда, которая просто не стала связываться с инопланетянами. И эта команда сумела найти в Тофете такого человека, который, умея говорить с дарейтами, предал морских жителей, выманил их на берег, желая уничтожить… Но почему дарейты не прочитали его мысли?

И в то же время среди арестованных был Мор-рет. А он стоял во главе известной Ольшесу группы. Ну, это как раз объяснимо, решил Даниил Петрович. Просто службы безопасности забрали всех разом — и болтунов, и настоящих деятелей. Но теперь инспектору придется начинать с нуля.

Ольшес вздохнул.

Ничего не поделаешь. С нуля так с нуля.

Но в то же время он знал, что необходимо постоянно повторять попытки связаться с дарейтами. Может быть, они его вспомнят, узнают? И тогда все решится гораздо проще и быстрее.

У Ольшеса мелькнула мысль, что полиция может теперь следить за теми, кто пытается связаться с жителями моря, — но тут же он сообразил, что никто не ждал его на берегу в ночь прибытия на планету, никто не заметил, как он выбрался на берег, никто не обратил внимания на то, что он больше часа просидел у воды, пытаясь вызвать да-рейтов. Значит, дарейтов предоставили самим себе. Хочешь попадаться в ловушку — попадайся. А из этого следовало… да, решил Ольшес, из этого, пожалуй, следовало то, что новый Правитель, Гилакс, даром общения с морем не обладает. И потому для него не важно, будут ли и дальше существовать в море странные существа, приносящие пользу людям и в то же время создающие слишком много ненужных сложностей для тех, кто дышит воздухом, — или их не станет. Разумеется, он не может заявить об этом открыто, потому что это значило бы публично признаться в том, что права на власть он не имеет, но попустительствовать новым попыткам уничтожить дарейтов он может. И скорее всего, будет. И у него наверняка есть какие-то надежные планы относительно того, как в будущем обойтись без морских жителей.

Что ж, значит, никто не помешает инспектору хоть каждую ночь проводить на берегу.

А днем…

А днем он может бывать в тех кафе и закусочных, что расположены возле интересующих его предприятий. И рано или поздно отыщет тех, кто был знаком с кем-то из заговорщиков. И узнает все, что ему нужно.

…Прошла неделя, но дарейты так и не откликнулись на призывы инспектора. Ольшес начал уже думать, что они ушли к другим берегам. Он внимательно читал все столичные газеты, покупал все зарубежные издания, какие только продавались в городе, — в надежде найти упоминание о том, что морские чудища замечены где-то в иных странах.

Но все было тщетно.

Зато инспектору удалось обзавестись множеством болтливых приятелей, обрадованных возможностью выпить кружку-другую пива за счет наивного провинциала. Правда, болтали они все больше не о том, что интересовало инспектора Ольшеса, но все же понемногу он накапливал и нужные ему сведения. К сожалению, их было пока слишком мало для того, чтобы начинать активные действия.

Во всяком случае, Даниил Петрович теперь был твердо убежден в том, что дарейты по-прежнему остаются в Желтом заливе, потому что уже не раз слышал рассказы о том, что они все-таки продолжают выходить — но чрезвычайно редко и только в ответ на призывы кочевников. Видимо, тот, кто их предал, был из горожан.

И он упорно продолжал звать каждую ночь, стараясь напомнить дарейтам о том единственном разговоре, который состоялся между ними. Но по-прежнему не слышал в ответ ничего.

Хозяйка пансиона, кокетливая мадам, высокая и плотная, при встречах с новым постояльцем считала, похоже, своим долгом непременно подмигнуть молодому человеку из провинции, так активно развлекающемуся в Столице. Разумеется, мадам была уверена, что господин Керт не теряет времени даром и что его способность очаровывать столичных дам еще долго не иссякнет. Ольшес не старался убедить старую леди в обратном. Его вполне устраивало ее мнение о нем как о беспечном ловеласе. Но иногда во взгляде мадам Арсин мелькало нечто такое, что заставляло инспектора задумываться. И он постоянно держал где-то в уголке памяти мысль о несоответствии манеры разговора мадам с этими взглядами. В этом тоже нужно было разобраться, как и во многом другом.