Бернард Вербер - Древо возможного и другие истории

Внук Франсиса умер, но перед смертью сказал своему сыну:

— Ты видишь сосуд там, наверху, на кухонном буфете? В нем мозг твоего прадеда. Меняй иногда в нем питательный раствор и не выставляй его на сквозняки.

А Гюстав продолжал размышлять и исследовать свое сознание. Теперь его занимало не воображение и не воспоминания, а нечто совершенно другое. Он назвал этот участок мозга «Осмосом». Это был способ мыслить, раньше никогда не применявшийся человеком и позволявший «осмосировать» все, начиная с самых простых концепций.

«Осмосирование» веселило разум и открывало новые уровни воображения. Уровни, расположенные под бессознательным. Расположенные как раз в участке Осмоса.

— Мама, а что это за кусок мяса в банке там, наверху?

— Не трогай его, Билли.

— Это рыба?

— Нет, все не так просто. Это один из твоих предков. Он живой, но от него остался только его мозг. Наша семья хранит его как сувенир. Надо только следить за его температурой и подкармливать глюкозой.

Два дня спустя Билли привел к себе домой приятелей. Все были заинтригованы банкой.

— Вау… давай ее снимем и посмотрим поближе?

— Нет, мама сказала, что ее нельзя трогать.

Под Осмосом Гюстав обнаружил еще более потрясающий участок, где рождались самые фантастические сны и приступы безумия. Он окрестил находку Онирией. Она включала 180 000 уровней понимания и вдохновения и сотрясалась волнами совершенно сюрреалистических идей. Гюстав был счастлив, ему было уже совсем не скучно в своем сознании.

И вдруг он ощутил какое-то покалывание.

— Нет, перестань! — кричал Билли. — Если ты выльешь на него весь кетчуп, мне на ужин не останется!

Мозг Гюстава Рубле почувствовал изменения в составе питательной жидкости. Новый компонент спровоцировал появление чудесных галлюцинаций. Волны превратились во взрывы света. За десять минут он пробежал все 180 000 уровней Онирии.

Дети заметили слабые сокращения мозжечка.

— Он живой. Это штука двигается. Похоже на то, что твой предок любит соус! А если добавить немножко уксуса для пробы?

Вспышка. Обрызгивание дало еще больший эффект. Невероятный эффект. Страшные события потрясли внутренний мир Гюстава: черные торнадо, всплески светящейся оранжевой жидкости среди темно-синих скал, моря дымящейся крови, какие-то смеющиеся лица, летучие мыши с головами в виде морских коньков-карликов…

Разум Гюстава путешествовал в потустороннем мире всех галлюциногенных препаратов. Трава на лужайке превратилась в крошечные острые шпаги, Гюстав был рад тому, что у него даже во сне нет больше ног. Его летящий мозг лишь слегка поцарапался о заточенные кончики. Он приподнял лужайку, словно кусок паласа, и обнаружил под Онирией новый мир: «Катарсис». Это была целая вселенная со звездами, галактиками, планетами, и вся она размещалась в его мозгу, как раз под его снами. В глубинах чудесного мозга Гюстава таился добрый миллиард звезд.

Когда мать Билли вернулась домой, ее ждал там удивительный спектакль: дети покрыли мозг предка взбитыми сливками «шантийи» и сухофруктами и продолжали бросать в банку все, что подвертывалось им под руку.

— Не хотите ли еще немного варенья, господин Мозг?

Мать Билли прогнала детей, и сочла необходимым, преодолевая отвращение, прополоскать мозг предка под струей водопроводной воды, прежде чем вновь поместить его в чистый аквариум.

Пресная водопроводная вода разрушила тысячи нервных клеток. В конечном итоге она оказалась для мозга губительней, чем кетчуп. Еще совершенно пьяный от взбитых сливок и томатного соуса, Гюстав на огромной скорости летел над духовными космическими мирами, описать которые человеческие слова не в силах. Альберт Эйнштейн утверждал, что люди используют всего лишь 10% от возможностей своего мозга. Он ошибался. Гюстав Рубле убедился в том, что они используют одну миллионную часть.

Вопреки запрету, а может быть, именно благодаря ему, друзья Билли теперь весьма интересовались сосудом и его странным обитателем. И мальчик решил немного подзаработать, организуя показ за плату.

— Это что у тебя?

— Мой предок.

— Мозг?

— Ну да, ему надоело жить в теле.

— Он был ненормальный.

— Нет, он не был сумасшедшим. И мама говорит, что он до сих пор живой.

Возбужденный гость окунул руки в питательную жидкость и достал из нее мозг.

— Эй! Осторожно! Не трогай его! — закричал Билли.

Испуганный малыш выронил мыслительный орган прямо на плитки пола.

— Положите моего предка обратно в его ванну!

Но остальные дети уже забавлялись, перекидывая мозг друг другу, словно мяч для регби.

— Отдайте мне моего предка! — возмущался Билли.

Мозг переходил из запачканных чернилами рук в руки, вымазанные вареньем. В конце концов, один малыш забил гол, закинув его в мусорное ведро. Билли не решился достать мозг оттуда. Он предпочел сказать матери, что его украли.

Отец Билли вывалил содержимое ведра в мусорный бак, стоявший перед их домом.

Гюстав, лишенный питательного раствора, слабел. Он не понимал, что происходит.

Бродячая собака вызволила его из его бедственного положения.

Животное не знало, что этот кусок мяса был в действительности Гюставом Рубле, самым древним и самым абсолютным отшельником в мире, потому собака просто-напросто съела его.

Таков был конец необъятной мыслительной работы человека, ушедшего искать самого себя в себе самом.

Гюстав исчерпал себя до дна. В конце своих поисков он рухнул в пропасть, от которой закружилась его голова. Смерть стала последним волнующим приключением, и он принял ее спокойно.

Закончив есть, собака негромко рыгнула. Остатки идей Гюстава Рубле растаяли в вечернем воздухе.

После Кубка мира 2022 года все человечество охватила лихорадка круглого мяча, и этот вид спорта утвердился как лучший способ урегулирования международных проблем. Благодаря ему самые бедные, самые маленькие и самые неизвестные страны смогли выйти в разряд первостепенных государств.

Такое положение вещей давало возможность предаться подобию войны сроком в один час тридцать минут без применения оружия. Бирманцы могли победить испанцев, руандийцы — разнести американцев, финны — справиться с бразильцами… Футбол позволял народам блистать на международной арене вне зависимости от их языка, религии, культуры и богатств.

Очень скоро любой более-менее значимый матч стал привлекать небывалое количество зрителей. Последнюю встречу, как полагают, смотрело два миллиарда человек. Треть человечества. Два миллиарда человек в одну и ту же секунду ненавидели одного и того же игрока за то, что он сделал захват другому игроку. Надеялись или боялись, что назначат пенальти. Два миллиарда человек на время матча забывали о своих повседневных проблемах.