Михаил Грешнов - Дорогостоящий опыт

Подозрения Глена подтвердились. Он был вызван для участия в испытаниях в качестве помощника шефа. Глен окончательно убедился, что институт работает в контакте с военными. Скрытое стало явным - очевидно, опыт был настолько серьезным, что невозможно было утаить от Глена и от профессора связь института с военным ведомством.

Гарри заставили плавать с различной скоростью, прикрепляли ему на бока и на кожу датчики, снимали электрограммы, динамограммы, пускали наперегонки с торпедами - обыкновенными и покрытыми "ломин-фло", эрзацем дельфиньей кожи. В тех и в других гонках выигрывал Гарри. Но, судя по разговору, во время гонок у Гарри что-то не ладилось.

- Как работают мышцы, кожа? Понимаете, кожа?.. - спрашивал профессор. Как вы добиваетесь скорости? Чувствуете ли завихрения?

Гарри отвечал, что плавать для него так же естественно, как для человека ходить. Ведь человек не чувствует сокращения мускулов, когда ходит.

- Нас интересует кожа, секрет ее приспособляемости к движению, вмешивался в разговор генерал Биддмен. - Всю эту музыку мы затеяли, чтобы разгадать секрет быстрого плавания дельфина. Вы нам сообщаете меньше того, что мы уже знаем! Разделите каждое движение на составные, передайте нам элементы - анализ!..

У Гарри не получалось. Он неохотно поворачивал от одного эсминца к другому, чаще выныривал, чтобы вздохнуть, реже откликался на окрики.

- Бестолочь! - сердился генерал, прикрывая рукой микрофон. - Слушайте, - опять обращался к подопытному, - как вам удается преодолевать сопротивление среды? Не помогает ли вам вода - не толкает ли, смыкаясь за вами? Как получается ваша скорость?

Гарри перестал отвечать. Испытания закончились безрезультатно.

- Да-а... - нервно кусал сигару генерал Биддмен. - Или он, - генерал в разговоре с профессором намеренно избегал называть дельфина человеческим именем, - не сознает полученной им силы, или настолько глуп, что не хочет понять ее.

- Вас это злит? - спрашивал Баттли.

В глубине души он был на стороне подопытного. Профессора интересовала физиологическая, даже философская, основа эксперимента. Но прежде, чем заняться энцефалограммами Гарри-дельфина, изучением его ощущений, директор института настоял провести опыты по программе генерала Биддмена. Определенные круги интересовались движением дельфина в воде - это дало бы возможности невиданно увеличить скорости подводных лодок!.. И еще в глубине души Баттли чувствовал свою вину перед подопытным. То, что Гарри-человек умер и остался дельфин, потрясло Баттли не меньше, чем Глена. Последствия этого трудно предвидеть и трудно назвать. Совесть Баттли встревожена. В пылу работы профессор отвлекался от этих мыслей, но ведь придет минута, когда со своей совестью останешься с глазу на глаз. У Гарри жена и ребенок, вспоминал Баттли слова своего молодого помощника. Глен прав. Но, помимо правоты, Глен молод и экспансивен. Он глубже переживает трагедию. Чем все это кончится?..

- Испытания надо продолжить, - настаивал генерал.

- А если Гарри не выдержит?

- Ваше дело, - не без иронии ответил Биддмен, - найти общий язык с владыкой моря...

Баттли не нашел что сказать.

- А еще, - фыркал генерал, - дельфинам приписывают чуть ли не человеческий интеллект...

Однако повторных испытаний не состоялось. Гарри отказался от опытов, потребовал возвращения в человеческий облик. Уговоры профессора, ссылки на контракт не помогали. Гарри настаивал на своем.

В окно лаборатории Глен видел, как шеф крупными шагами шел от вольера. "Ко мне..." - мелькнуло в его голове. Дверь открылась, Баттли вошел к Глену.

- Образумьте его, - попросил он. - Докажите Гарри, что выход для него в беспрекословном повиновении. Поставьте перед совершившимся фактом. Вы его друг, вам это сделать легче, чем мне.

- Но, мистер Баттли... - Глен в это утро не был настроен мирно, предложение шефа показалось ему бесстыдным, и он тут же решил воспользоваться советом профессора - оперировать только фактами. - Гарри посчитает нас преступниками!

- Как вы сказали? - Баттли посмотрел ассистенту в глаза.

- Преступниками!

- Глен... у вас рискованный выбор слов.

- Ну а если, - настаивал Глен. - И ради чего? Чтобы экспериментом пользовались военные? Эти гонки с торпедами!..

- Не будьте наивны, Глен, - попытался успокоить его профессор. - Нам подсунули эту программу. Поймите: вы и я находимся в услужении. Ради долларов, Глен. И Гарри погиб из-за денег. Чистой науки нет, Глен, запомните!

Впервые шеф заговорил о деньгах, и, как показалось Глену, он понял профессора: Баттли был так же ничтожен, как он, Глен Эмин, находится в тех же руках, что и Глен и все в институте. Пожалуй, Баттли не так презирает деньги, как ненавидит их, потому что делал за деньги и делает все, что от него потребуют. Это были путы, золотая цепь, которую ни разорвать, ни сбросить с себя. Профессор жалок в такой же мере, как Глен и как Гарри Пальман.

Но Глен не дал увлечь себя жалости. Главное в том - и это он хорошо видел, - что оба они преступники. Наука? - говорит Баттли. Наука не должна идти по трупам людей! Гарри умер по их вине, Баттли и Глена. Они совершили преступление. Это уничтожало Глена, вышибало из-под него почву.

- Идите! - настаивал Баттли.

Глен молча пошел к вольеру. В голове его было пусто. Что он скажет Гарри? Что может сказать?

- Старина... - начал он фамильярно, склонившись к дельфину.

Маленькие круглые глазки животного немигающе глядели в его зрачки, плавники шевелились, поддерживая голову дельфина над поверхностью. Голос Глена осекся. Ему вдруг почудилось, что перед ним нет Гарри, нет давнего друга - ничего нет человеческого, и его "старина" нелепо, чудовищно перед дельфином.

- Гарри... - попробовал он назвать дельфина человеческим именем. Но и это было плохо: дельфин разжал челюсти, унизанные сотней зубов.

Все же Глен пересилил себя.

- Гарри, - сказал он, - надо продолжать опыт.

- Нет, - передал Гарри отказ азбукой Морзе.

- Почему, Гарри? - спросил Глен, чувствуя, что голос его выравнивается, но по-прежнему ощущая холод в душе: ничего человеческого не было в их разговоре.

- С меня довольно, - ответил Гарри. - Больше я не хочу. Плавать вперегонки с торпедами - хватит...

- Но ведь не в этом главное.

- В этом! - ожесточенно ответил Гарри. - Не хочу больше. Верните мне мое тело.

- Гарри... - Глен чувствовал, что ему трудно лгать.

- Я не все сказал, Глен, - перебил Гарри. - Может, я согласился бы еще плавать, обгонять торпедные катера и делать все, что они там придумают. Но причина в другом, пойми меня, Глен. Я боюсь. Я в постоянном ужасе. Я исчезаю, Глен. Может быть, я не могу объяснить тебе, но я исчезаю, растворяюсь в дельфине - мое человеческое сознание гаснет. Вчера я укусил Лисси...